«Обнуление» Конституции стало историческим рубежом российской политики. Пережив «вдохновляющий триумф», кремлевские жители окончательно разучились вести диалог с гражданами (в их терминологии — с «населением»). Попутно они создали крупнейшего за последние десятилетия оппозиционного кандидата «Нет»: только по официальным данным, до четверти жителей России открыто выступили против дальнейшей консервации нынешнего политического курса.
Социологи фиксируют, что сочувствовать оппозиционным идеям в России, симпатизировать протестам в Хабаровске и Беларуси — это новая норма. Более того, парадокс заключается в том, что скрывать свою партийную принадлежность, как на последних выборах в Мосгордуму, приходится представителям так называемой партии власти.
Неспособность Кремля поддерживать даже видимость диалога в новых условиях косвенно подтверждается отменой в этом году традиционной «прямой линии» президента Путина.
Кажется, создание картинки всенародного одобрения и ликования не получилось бы даже с учетом усилий лучших пропагандистов.
На этом фоне в России 13 сентября проходит единый день голосования (тоже, кстати, возможно, последний в этом осеннем формате, с учетом предложения председателя ЦИК Памфиловой перенести его на весну).
Граждане России избирают 18 новых губернаторов, в десятках регионах проходят выборы в Заксобрания и муниципальные органы власти. В нормальной ситуации мы могли бы предсказывать существенное расширение представительства оппозиционных партий и независимых кандидатов в российской политике: хорошей социологии перед этими выборами сделать никто не успел, но тенденция к качественному росту протестного голосования очевидна.
Однако в нашем развитом авторитаризме все происходит иначе: нет сомнений в том, что в воскресенье власти и подконтрольные им избирательные комиссии объявят об убедительной победе своих кандидатов на 90% участков, после чего жителям регионов придется выбирать, готовы ли они признать, что посчитали на этот раз честно.
Если в демократических странах все ждут итогов выборов, то при диктатуре политика после закрытия участков только начинается.
В этом смысле Беларусь для нас действительно братская страна, у которой стоит поучиться и проведению объединенной демократической кампании перед выборами, и кампании солидарности после них.
Реплика в сторону: трудно все же понять, как устроено мышление у авторитариев всех стран. Ведь очевидно, что создать устойчивую демократическую систему, в которой власть регулярно сменяется, голоса избирателей не крадутся, а политические дуэли проводятся исключительно в парламенте, стратегически гораздо более выгодно, чем после каждых выборов бегать вокруг своего дворца с автоматом.
Эксперты не случайно отказываются предсказывать, что произойдет в России после 13 сентября 2020 года. Ответит ли российский избиратель на демонтаж конституционного строя, на попытку убийства Навального, циничную поддержку Лукашенко и издевательский «триединый день голосования» политической апатией и пассивностью? Или нас ждет новая мобилизация по образцу конца 80-х годов прошлого века, в пользу приближения которой пока свидетельствует резкий рост желающих воспользоваться пассивным избирательным правом на местных выборах?
Ясно, что у россиян есть шанс высказаться по всем этим вопросам, а также спросить у государства за объемы помощи во время пандемии и стагнацию экономики в течение шести лет. Делать это действительно лучше на выборах, а не в ходе «прямой линии».
