18+ НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН, РАСПРОСТРАНЕН И (ИЛИ) НАПРАВЛЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ МИНКИНЫМ АЛЕКСАНДРОМ ВИКТОРОВИЧЕМ ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА МИНКИНА АЛЕКСАНДРА ВИКТОРОВИЧА.
Некоторые учёные читают старые книги «профессионально». Филолога интересует тогдашнее правописание, историка — какая по счёту жена Ивана Грозного родила несчастного царевича Димитрия, химик доискивается, каким именно ядом отравили Сократа и чем было пропитано письмо, которое не дочитал Хаттаб.
Мы (обычные люди) читаем старые книги о себе. В «Трёх мушкетёрах» мальчишку интересуют храбрость и доблесть, предательства и коварства, любовь и измена, жадность и щедрость. Человека интересуют чувства героев, а не покрой камзола. Мы читаем о себе, о своём времени и своей стране, а иначе старые книги мало кто стал бы читать.
Если у вас отключился телевизор и пропал интернет — не огорчайтесь, зажгите свечку или лучинку, возьмите с полки книжку, там всё есть и очень понятно.
Хотите пьесу про бессмысленность и беспощадность XXI века? Она готова. Она написана 424 года назад.
ГАМЛЕТ.
Что это за войска? Куда поход?
ПОЛКОВНИК.
Сказать по правде и без добавлений,
Нам хочется забрать клочок земли,
Который только и богат названьем.
Я за него не дал бы трёх червонцев,
Да больше и не даст оно дохода
Ни нам, ни Польше, если б и продали.
Особенно придирчивым читателям напомним: между Польшей и Россией в шекспировские времена не было других стран. Перед глазами Шекспира была карта, которую вы видите здесь.
А Гамлет продолжает разговор с настоящим полковником.
ГАМЛЕТ.
Поляки, значит, защищать его не будут.
ПОЛКОВНИК.
О нет, они его уж укрепили.
Туда уж стянут сильный гарнизон.
ГАМЛЕТ.
Двух тысяч душ, десятков тысяч денег
Не жалко за какой-то сена клок!
Так в годы внешнего благополучья
Довольство наше постигает смерть
От внутреннего кровоизлиянья.
Вот он, гнойник довольства и покоя:
Прорвавшись внутрь, он не даёт понять,
Откуда смерть.
Вот язва благоденствия и мира:
Она горит внутри, когда снаружи
Причины к смерти нет.
Шекспир. Гамлет. 1600
Перечитайте внимательно последнюю реплику: «Так в годы внешнего благополучья / довольство наше постигает смерть / от внутреннего кровоизлиянья». Тут каждое слово — наш портрет.
И дальше не лучше: «гнойник довольства и покоя» — разве это не про нас? не про общество потребления, стабильности и равнодушия?
А «язва благоденствия», которая горит внутри и толкает устроить маленький победоносный военный конфликт, хотя «снаружи причины к смерти нет».
Выучи этот текст, выйди на сцену, произнеси с точным и сильным чувством — буря аплодисментов тебе обеспечена.
Со сцены можно читать и прозу. Например, Мопассана. В конце XIX века его считали писателем № 1 в Европе; Лев Толстой восхищался, а уж на что был критичен.
Вот Мопассан пишет о войне и армии:
…объединяться в четырёхсоттысячные людские стада, без отдыха маршировать день и ночь, ни о чём не думать, ничему не учиться, ничего не знать, ничего не читать, никому не приносить пользы, гнить в грязи, спать в слякоти, жить, как скотина, в непрерывном отупении, грабить города, жечь деревни, разорять народы, а затем встречаться с другим таким же скопищем человеческого мяса, обрушиваться на него, создавать озёра крови, равнины наваленных тел, смешанных с размокшей и обагрённой землей, нагромождать груды трупов и остаться без рук и ног, с расколотым черепом, без выгоды для кого-либо издохнуть где-нибудь в поле, в то время как твои старые родители, твоя жена и дети умирают с голоду… Люди войны — это бедствие мира.
Мопассан. На воде. 1888
Со времён Шекспира и Мопассана техника, как все с восторгом отмечали, шагнула вперёд. Даже, можно сказать, вверх. Кое-что об этих достижениях писал Тойнби — может быть, величайший историк XX века.
Бомбардировка неразборчива по своему характеру.
Даже если её намеченными целями являются военные объекты (то есть войска противника, фортификационные сооружения, средства связи и заводы, производящие вооружение или различные виды военной техники и оборудования, необходимых войскам противника), всё равно фактически невозможно сбросить бомбу на законную военную цель без того, чтобы одновременно не убить и не ранить множество гражданских лиц, не уничтожить и не повредить гражданскую собственность.
Более того, воюющая сторона, которая прибегает к использованию военно-воздушных сил, постоянно испытывает искушение под предлогом поражения военных объектов намеренно терроризировать гражданское население страны противника в надежде подорвать моральный дух гражданского населения и дезорганизовать его жизнь до такой степени, чтобы войска противника оказались парализованными, а правительство — поставленным на колени.
А. Дж. Тойнби.
Война: изменения в её характере и в отношении к ней людей.
Вторая половина 1950-х
Какие тут нужны комментарии? Как говорил Иван Бездомный: «Взять бы этого Тойнби, да года на три в Соловки». Но Тойнби (в отличие от нас) находится в местах гораздо более отдалённых, и извлечь его оттуда никоим образом нельзя.
Собрал Александр МИНКИН
