Первый человек, арестованный в США в 2000 году, — россиянин

31

декабря 1999 года около 23.00 по местному времени нью-йоркскими копами был произведен «последний арест минувшего тысячелетия». В Манхэттене, где уже кипели новогодние празднества, полицейские задержали подозрительного молодого человека, облаченного в пуленепробиваемый жилет. Потом выяснилось, что арестовали зря: парень оказался морским пехотинцем и имел полное право встречать Новый год в подобной экипировке. Имя арестованного не сообщается.

Зато имя «первого арестованного нового тысячелетия» уже навечно занесено на скрижали нью-йоркской истории. Его зовут... Константин Гудков.

Итак, Константин Гудков, 1979 года рождения, проживающий в Бруклине, был арестован через полчаса после наступления Нового года при попытке прорваться сквозь полицейские заграждения на Таймс-сквер, где два миллиона человек восторженно приветствовали приход третьего тысячелетия. Поскольку на увещевания стражей порядка не реагировал, был остановлен и обыскан. При задержании у Гудкова обнаружен пистолет. Лицензии на «ствол» не оказалось. Арестованному предъявлено обвинение в «преступном владении огнестрельным оружием».

И еще один забавный штрих бытия русских в Америке. Накануне Нового года отец каждого семейства выбирал ночку потемнее, чтобы отправиться на богоугодное дело — воровать елку. Дело в том, что хвойные деревья имеют здесь товарную ценность лишь до полуночи 24 декабря, а потом переходят в разряд мусора. И в этот самый момент на опустевшем елочном базаре появляется на машине русскоязычный клиент, для которого настоящий праздник — не это самое католическое Рождество, а Новый год.

Вот этот самый тип, оказавшись по иронии судьбы в США, но блюдя верность советским традициям и менталитету, озирается по сторонам и начинает тырить хвойные, привязывая их к крыше, запихивая в багажник, а то и просто в салон, после чего уезжает с открытой задней дверью.

Вот что удивительно: сила советских идей, кажется, потихоньку одолевает Америку. Если в прошлые годы в рождественскую ночь на брошенных елочных базарах здесь можно было слышать лишь наш родной мат, то теперь, когда мы прибыли «на дело», застали за воровством леса негритянское семейство. А когда уезжали, нам на смену, словно по графику, прибыли другие стопроцентные американцы.