СюжетыОбщество

В Перми свобода слова ограничена свободой передвижения

Этот материал вышел в номере № 11 от 14 Февраля 2000 г.
Читать
Вплоть до тюремного заключения Начало материала на первой странице номера. 30 января в середине воскресного дня я прилетел в Пермь. Встречали меня Рукин и Земский, я долго устраивался на заднем сидении «Нивы», пока не понял, что через...

Вплоть до тюремного заключения

Начало материала на первой странице номера.

30 января в середине воскресного дня я прилетел в Пермь. Встречали меня Рукин и Земский, я долго устраивался на заднем сидении «Нивы», пока не понял, что через разложенные на нем тюки и пакеты протиснусь вряд ли. Рукин объяснил: как только Кузнецова предъявила ему обвинение, он не выезжает из дому без тюремного «тормозка» — здесь и белье, и теплая куртка с брюками, и предметы на каждый день, и дозволенные зекам харчи.

До позднего вечера я сидел в офисе адвоката моего коллеги Анатолия Зырянова, вопрос меня мучил один: с чего это вдруг прокуратура так лихо взялась за Рукина, какими полномочиями он мог так коварно злоупотребить, какой куш сорвал.

История эта началась в первых числах января 1996 года: в Перми была создана телекомпания «Рифей-ТВ», президентом ее стал Рукин с долевым участием в 50 процентов. Передачи, которые пошли по третьему телеканалу, вскоре собрали аудиторию в 1 миллион 200 тысяч человек, «Рифей» едва не сразу занял второе место в рейтинге местного вещания. Людям, мало-мальски разбирающимся в политических играх Перми, едва не сразу стало ясно: накануне выборов в органы местного самоуправления новый канал всецело на стороне действующего мэра Виктора Филя и решительно против его конкурента Юрия Трутнева.

Декабрьские выборы власть в городе сменили: Филь проиграл, мэром стал Трутнев.

О том, какие смутные времена для него настают, Рукин понял вскоре, весной будущего года. Вот вкратце: один из соучредителей «Рифея» мигом перебежал в лагерь победителя и свои 50 процентов от общей доли продал администрации города. Действительно, что это за мэр без собственного телеканала? А директор телекомпании Александр Густомесов, до сей поры считавшийся едва ли не правой рукой президента, разом предал своего благодетеля и новой охране велел того на порог не пускать.

Более того — пока облапошенный президент «Рифея» бегал по городу с жалобами и исками, тот же Густомесов помчался в милицию с заявлением: Рукин, дескать, своими полномочиями злоупотребил и Бог знает сколько добра уволок. Следователь СО при УВД г. Перми капитан юстиции Д. Вяткин 4 августа возбудил в отношении Рукина уголовное дело № 1510 по статье 201 ч.1 УК РФ. А уже 4 октября того же года заместитель начальника СО при УВД г.Перми капитан юстиции С. Боряшов постановил: «Уголовное дело № 1510 в отношении президента ООО «Телекомпания «Рифей-ТВ» Рукина Е. Л. по ст. 201 ч.1 УК РФ прекратить за отсутствием в его действиях состава преступления». (Выделено мною. — Г.Р.)

Стало быть, напраслину возвели тогда на Рукина — не злоупотреблял он тогда никакими полномочиями, не брал в карман, что плохо лежит, а, значит, и преступлений никаких не совершал. Что же произошло за два с небольшим года столь невероятного, что те же самые деяния (других, после вышибона из «Рифея» и быть не могло!) подвигли майора юстиции Кузнецову 21 января нынешнего года предъявить Рукину обвинение в преступлении по все той же статье 201 УК, вытащив из следственных закромов уголовное дело все под тем же номером — 1510?

У меня лишь один ответ на этот вопрос: с 1998 года, когда Евгений Рукин стал редактором регионального выпуска «Новой газеты», — редкими были те номера, где бы не доставалось и мэру, и милицейскому начальству, и судьям. Прошу поверить мне на слово: каждая публикация была не с кондачка, подкреплялась фактами, которые было трудно, да и невозможно опровергать. Впрочем, никто с редактором и не спорил: ни одного гневного ответа не получил Рукин от обиженных чиновников, никто не кинулся в суды с исками об оскорблении чести и достоинства.

И как мне после этого не верить тем офицерам милиции, кто осторожно, шепотом говорили мне о том, что заказ на травлю Рукина получен с самых высот и никуда ему теперь не деться ни от ареста, ни от срока, ни от конфискации имущества — мало покажется, так и вовсе из города вытурят.

Я говорил о Рукине с заместителем прокурора Перми Валерием Симоновым. Морщась, он слушал мой монолог о том, что уголовное преследование редактора потребно власти лишь для того, чтобы заткнуть ему рот, а «Новую газету» из Перми выкурить вовсе. И что мы не настолько наивны, чтобы не видеть дальнейшего развития событий — недолго ходить Рукину на свободе. Разумеется, Валерий Меркурьевич такие мои пророчества отвергал с гневом и отечески советовал нашему коллеге спокойно сочинительствовать и дальше. Я спрашиваю сейчас — из камеры следственного изолятора? Под дамокловым мечом висящей над ним судебной расправы?

Изменение меры пресечения по отношению к человеку, ранее не судимому, нрава спокойного, обвиненному в преступлении, не отнесенном к тяжким, мужу, отцу и деду — мерзко и глупо для органов, называемых правоохранительными. Случившийся в Перми произвол — еще одно подтверждение усилившейся в последнее время травли журналистов. Еще один укор всем нам за странное наше безразличие к судьбам коллег и робкую их защиту.

«Новая газета» принимает брошенный нам вызов — в Перми не могут не понимать, насколько серьезны будут наши ответные действия.

shareprint
Добавьте в Конструктор подписки, приготовленные Редакцией, или свои любимые источники: сайты, телеграм- и youtube-каналы. Залогиньтесь, чтобы не терять свои подписки на разных устройствах
arrow