Российская футбольная сборная как производная от «Спартака» основана на чисто философском культе дворового футбола. Главная черта, отличающая футбол дворовый от профессионального: там стратегия функционально подменена эмоцией.
«Стеночка» — это попытка играть в вечном кризисе мысли.
В этом смысле в игре нашей сборной никогда не видно мысли. У нас никогда не возникает ощущения, что наш игрок удерживает в фокусе своего сознания четкую стратегию на матч, которая определяет каждое его действие, — что всегда, даже при поражениях, заметно в спектаклях команд Лобановского или Липпи.
Наши победы — это всегда победы нервов. Эмоциональная мотивация разгоняет кровь, сигнал от мозга к ноге и обратно проходит быстрее, игрок быстрее избавляется от мяча, быстрее замечает периферийным зрением дыры в чужой обороне, «стеночка» быстрее, гол на ощупь, каждый раз случайный и для нас самих удивительный. Так мы выиграли даже у французов в Париже. И очень удивились, что можем так мощно рефлексировать, когда нас загнали в угол. Но именно в той игре стратегии не было особенно.
Игра с Израилем поэтому была проверкой чистого класса. Никакой мотивации, никаких эмоциональных наркотиков. Команда играет так, как может. И тогда обнаружились детские ошибки Романцева в формулировке тактики матча, если таковая вообще имела место.
Разве непонятно, что в атакующий футбол с тремя защитниками играть нельзя, если эти защитники — Хлестов, Яновский и Онопко? Разве непонятно, что если защитники давно потеряли скорость, то это есть идеальное условие для контратак соперника, тем более если длинноногому резвому форварду — 20 лет ровно?
Разве непонятно, что если у Панова рост 165, то хавбекам надо категорически запретить навешивать на него верхом? А в том случае, если объективно никакие по зиме Семак, Титов и Тихонов не в состоянии выполнить этой простой установки, то почему на поле не вышли «импортные» Карпин, Мостовой и Бут?
Единственная функция истинного тренера — это функция идеолога, гуру, в буквальном философском смысле. Вся команда должна быть снабжена одной на всех линией сознания, при удержании которой мысль должна порождать гол. Мы должны чувствовать эту единую рифму в движениях каждого члена команды, как мы чувствуем в «Ювентусе» рифму Липпи. Но тренер должен генерировать этот такт, чтобы вся команда в него попала. В спартаковском дыр-дыре нет места проекции мысли.
В результате мы имеем все ту же сборную, критически зависящую от так называемого настроя. Поскольку при Романцеве, очевидно, не состоится формулировка стратегии дальнейшего развития, а другого тренера к сборной не пустят, есть предложение ввести вместо главного тренера в штат сборной профессионального психотерапевта-софиста, который объяснит каждому, почему важно умереть именно в матче против сборной Израиля.
