Наши «настоящие полковники» Западу кажутся «черными»
Это стало политической сенсацией. Еще не так давно, в разгар военно-избирательной кампании Путина, после посещения Чечни президентом ПАСЕ лордом Расселом-Джонстоном Россию в Страсбурге за «несоразмерное применение силы» и страдания, причиненные мирному населению, конечно, пожурили, осудили, но «срок» дали условный — до апреля (то есть до избрания российского президента). Имелось в виду, что за это время армия и ОМОН, как обещали российские политики, окончательно зачистят чеченскую территорию. Проблема, так сказать, рассосется.
Она стала еще драматичнее. И давление общественного мнения на западные правительства продолжало возрастать. Жару добавили впечатления и доклады делегаций во главе с лордом Джаддом и верховным комиссаром ООН по правам человека Мэри Робинсон, вернувшихся из Чечни потрясенными «варварством и организованным насилием», которые они обнаружили на территории страны — члена Совета Европы. Тщательно подбирая выражения, чтобы избежать обвинений в предвзятости, парламентарии дали понять, что варварством они считают жестокое отношение к мирным жителям, проявляемое с обеих сторон. Что же до «организованного насилия», то оно всецело на совести государственных властей России.
Своими впечатлениями и переживаниями Мэри Робинсон хотела сначала поделиться с Владимиром Путиным, полагая, что новому президенту небезразлично, как воспринимает внешний мир, включая помогавший ему избраться Запад, то, что творится под его началом на российской территории. Госпоже Робинсон не повезло. Перед выборами и. о. еще мог проявлять заинтересованность в том, чтобы успокоить своих будущих политических партнеров (и кредиторов). После — это стало для него пустой тратой времени. Логика кремлевских рассуждений свелась к формуле простой и надежной, как приклад: «А куда они денутся?!» Так же рассуждал, как он описал в своих мемуарах, и бывший всенародно избранный президент, когда выкатывал в октябре 93-го танки против российского парламента.
Но, оказалось, парламент парламенту рознь. После того как российская армия и новый президент — одна своей свирепостью, другой — наплевательством на мировое общественное мнение — загнали европарламентариев в угол, последним не осталось ничего другого, как спасать честь своей профессии.
Члены ПАСЕ сочли, что пришло время приводить собственные угрозы в исполнение. «Если мы этого не сделаем, — заявил в Страсбурге английский консерватор Дэвид Аткинсон, — международное сообщество уже больше никогда не будет принимать всерьез Совет Европы».
Решиться поставить вопрос о приостановке членства России в Совете Европы да еще рекомендовать ее членам возбудить против нее судебные иски в Европейском суде по правам человека страсбургским парламентариям было не просто. Мера эта — чрезвычайная, последний раз она была применена к Греции в эпоху «черных полковников».
Традиционный шантаж, к которому прибегла и сейчас, как четыре года назад, сводная команда депутатов российской Думы: «Если вы нас исключите (в 1996 году говорилось: «если вы нас не примете»), пеняйте на себя. Россия без Европы обойдется, а вам без нас никуда», прежнего впечатления на евродепутатов не произвел. Да и кого напугает гипотетический ужас, когда реальный ужас беспредела, чинимого государственной властью над собственным населением, навис не только над Кавказом и Россией, но и над Европой, как недавно написали в совместном заявлении несколько десятков европейских интеллектуалов.
Хлопнув дверью Европарламента, разгневанная российская делегация покинула Страсбург — к такому унижению она явно была не готова. А зря. В сущности члены ПАСЕ на этот раз проявили ту самую последовательность и принципиальность, в отсутствии которых еще недавно уличали западных политиков сами россияне. Ведь после того как Запад покарал Милошевича за этническую чистку в Косово и подверг остракизму Австрию за снисходительность к неонацистам Хайдера, закрывать глаза на то, что творит Россия в Чечне, было бы действительно проявлением «двойного стандарта».
Решения ПАСЕ носят рекомендательный характер, и нет никакой гарантии, что государственные деятели Запада в своих официальных отношениях с Россией к ним прислушаются. Хотя вряд ли смогут и проигнорировать. Вопрос — как к происшедшему отнесутся российские политики? Можно, конечно, следуя методике Лукашенко, мобилизовать население на решительный отпор очередному Керзону.
И тогда после одной пощечины, полученной в Страсбурге, схлопотать другую. У Владимира Путина могло не найтись времени для встречи с Мэри Робинсон, зато теперь он вполне может ждать повестки с вызовом в Европейский суд по правам человека.
