Н

ынешний чемпионат мира вызвал у болельщиков шок: многие гранды футбола, такие, как французы, аргентинцы, португальцы, остались за бортом чемпионата, несмотря на звездные составы и глубокую историю их славной игры. Но для тех, кто сумел рассмотреть ситуацию не на уровне провалов и взлетов чемпионов и аутсайдеров, а на уровне тенденций, это не стало неожиданностью. Почему? Да потому, что старая Европа и подуставшая Латинская Америка как-то не заметили, что и африканские, и азиатские команды, и даже команда США сильно подтянулись к тому футболу, в который уже лет десять играют гранды. И ничего особенного нет в том, что заиграли сенегальцы, японцы, тунисцы, южнокорейцы, нигерийцы, костариканцы и, наконец, американцы.

Я даже пошутил с друзьями: «Первая сборная Франции во главе с Зиданом уехала домой, а вторая сборная Франции осталась доигрывать чемпионат». И действительно, все игроки сборной Сенегала играют в профессиональных командах Франции. Все афро-азиатские команды, которые играют в современный футбол, тренируют европейцы. Двадцать лет назад можно было без проблем предсказать результат матча Швейцарии против, допустим, сборной Мали. Африканцы, отловленные в пампасах, выходили на поле чуть ли не босиком и, естественно, сливали и сливали воду…Теперь все далеко не так.

Поражение на нынешнем чемпионате мира потерпел европейский футбол в целом — этот факт останется неизменным, даже если англичане или итальянцы выиграют чемпионат.

Но европейцы до сих пор не замечают роста других и все еще удивляются собственным успехам. Но успехи Европы и успехи африканцев, американцев и азиатов несоразмерны.

Не замечают, как двигаются, как работают с мячом на скорости те же американцы, бьют, не задумываясь… Опять же, скажете: ну играют в европейских клубах. Нет, берите глубже, ищите причины посерьезнее. Настоящий американский футбол груб, жесток, в нем много серьезных травм. Главными пропагандистами сокера в США в основном являются американские матери — это они первые стали говорить о красоте, мягкости европейского футбола. И сокер был включен в школьную программу как обязательный вид спорта. Я был года полтора назад в Западном университете Чикаго и наблюдал, как играют девчонки и мальчики в нашу игру. Они техничны, оснащены формой, с ними работают профессиональные тренеры, и, самое главное, играют они на великолепных полях, которые не хуже, чем на чемпионате мира. При отменном капитале американцев сборная США на следующем чемпионате будет, я уверен, претендовать на одно из ведущих мест в мировом футболе.

Конечно, печальна история с игрой нашей сборной. Но результат был ожидаем. Причем вот что интересно: на уровне игроков все у нас могут все. Если поставить любого нашего игрока в другую команду, уверен, что он впишется в игру и будет играть. Ошибки в основном тренерские, психологического характера. Не было создано единой команды, играющей на победу. В ногах ребят был страх игры, заложенный еще в конце семидесятых, — многих тогда только воспитывали. Играли несвободные люди. Генетически. Чего они боялись? Посмею сказать: собственной Родины, патриотически призывавшей их на победу, которую им нужно было добывать в трудных битвах.

Помню, как я поехал впервые играть в Данию за родную «Таврию». На Лубянке, где нас накачивали, чтобы мы не ходили по улицам, где стоят проститутки, меня поручили двум ветеранам. Как только я оказался в Копенгагене, я, естественно, тут же пошел именно на эту улицу. Меня кто-то заложил, и на следующий день начальник команды при всех громко сказал: «Саша, еще один такой финт налево, и ты будешь первым же самолетом отправлен на родину»… Боже, как нас пугали родиной. Видимо, мы до сих пор испуганы ею. Но с такой тяжестью в ногах играть невозможно, невозможно творить на поле, зная, что тебя дома будут презирать, казнить, отчислять, забывать, упрекать в нелюбви к отечеству… А ведь у них — тех, кто выходит против нас, — тоже свое чувство патриотизма, только не такое кондовое.

Я радовался только, глядя на Сычева, Пименова, Семшова, на перегоревшего Марата Измайлова, и думал, что именно они будут первыми свободными футболистами в России. Уверен в этом, но при одном условии: если их не сломают. Сегодня наши футболисты находятся под еще большим прессом, чем это было в Советском Союзе.