Когда-нибудь сложится междуна-родный механизм смещения диктаторов
Н
а «бокале шампанского» у пресс-секретаря Еврокомиссии Джо Фолла, получившего повышение по службе, были глава исполнительной власти ЕС Романо Проди, комиссар по науке Филипп Бюскен, другие европейские чиновники и много моих коллег, давних друзей, аккредитованных в Брюсселе.
Все говорили об Ираке и войне. Проди как высший чин ЕС — осторожно, остальные — как получится.
В глубине души надеялись, что до войны не дойдет и Америка одним лишь военным давлением заставит Саддама разоружиться... Но — увы!
П
атришия, завершившая карьеру звезды Си-эн-эн, жаловалась мне. Сын из Оксфорда пишет, что против войны в Ираке. Сама она — «ястреб» и хочет, чтобы по гнусному Саддаму вдарили как можно сильнее, на почве чего ссорится с мужем, который «голубь» и ругает американского президента Буша.
Гарет из Рейтер сочувствует премьеру Блэру, который оказался между жерновами традиционного союза с Америкой и неожиданно жесткого давления британской публики. Сам Гарет жалуется, что начальство не пускает его из Брюсселя на «передовую» в Кувейт... Репортерский драйв и упущенные деньги.
К русским по привычке, как и к китайцам, обращаются как к государству: а в чем ваш-то интерес? Откровенно признался, что не знаю. Лично я к войне отношусь плохо, потому что в начале своей карьеры видел ее во Вьетнаме, Лаосе и Камбодже.
Споры по поводу свержения Саддама могут демаркационной линией разделить почтенную английскую семью и совершенно не нарушить дружеского настроя многонациональной журналистской тусовки в Брюсселе.
Геополитики выстраивают схемы в духе Венского конгресса: эта страна потеряла, та приобрела... Мыслят государственными категориями, подразумевая госаппарат; наказывают страны, в том числе и экономическими эмбарго, от которых гибнут дети, а не министры и диктаторы. Политологи размышляют, не лучше ли Путину поддержать Буша. Вето в Совбезе ООН разозлит американцев, и пострадают национальные интересы России. Мораль-де несовместима с политикой, потому что политика – искусство компромисса, а мораль бескомпромиссна.
В минувшие выходные Европа снова выплеснулась на мостовые, хотя на мир уже почти не надеялась.
К
то сказал, что Англия, Испания и Италия за войну? Опросы свидетельствуют об обратном, как и миллионные шествия в Риме, Милане, Мадриде и Барселоне, антивоенный концерт в Лондоне. Надо было видеть Тони Блэра, когда он в палате общин отбивался от товарищей по партии. А его долбали и долбали за то, что подменяет причины и следствия, что нет опасности, которая бы оправдала войну. А заодно и за то, что американский министр обороны Рамсфельд обидел англичан, заявив, что войска США обойдутся и без них.
Товарищи по партии не победили Блэра, и вотум доверия он получил в основном благодаря единодушной поддержке заклятых врагов из консервативной оппозиции, которые обвинили его только в том, что он не сумел обработать общественное мнение.
В России внешняя политика — удел элиты. Разве что жириновцы да коммунисты поднимут сторонников покричать перед посольством США. У народа других забот хватает. Но ведь и европейцам, кроме акционеров, строго говоря, наплевать, получит выгоду «Шелл» или «Эльф». Что-то другое движет колоннами людей.
Мораль внедряется в политику, хотя результатов ждать долго. В нынешней большой дипломатии выступить по совести — все равно что в 68-м году выйти на Красную площадь с лозунгами против вторжения в Чехословакию. Выбор в ситуации вокруг Ирака – между плохим (саддамовским миром) и отвратительным (войной).
Когда-нибудь сложится международный механизм смещения диктаторов. Сейчас речь не об их безнаказанности, а о мировом порядке. О том, кто в прекрасном будущем получит право судить и как.
С
аддам не представляет серьезной угрозы для великой и удаленной державы, а нас убеждают, что представляет. В духе фильма «Индепенденс дей» стращают, что завтра он отравит или заразит всех. Заверяют, что он спонсировал теракты 11 сентября 2001 года. Поэтому-де нельзя медлить ни дня. Наверное, Саддама и надо прогнать, как прогнали Милошевича, но зачем же ради этого обманывать? Давайте договоримся и прогоним. Может быть, дешевле (по деньгам и, главное, по человеческим жизням) додавить его инспекциями и военным присутствием у границ. Однако сторонники войны ищут все равно какой повод.
Но и им не дает покоя «призрак отца Гамлета». Хотят легитимности. Чего проще – плюнуть на всех и ударить. Но, видите ли, важно показать, что они ни в какой не в изоляции. Понадобился благоприятный расклад голосов в Совбезе ООН: мол, большинство-то нас поддержало, а авторам вето — Бог судья. Стараются подкупить «зелеными» колеблющихся, в том числе такие «демократии», как Гвинея, Камерун, Ангола, Пакистан. Ставят на прослушку телефоны их дипломатов.
Мы внутри России подобное уже видели.
В СБ ООН столкнулись два взгляда на мироустройство после «холодной войны». Вместо ялтинского равновесия сил передовая и демократическая (внутри себя) нация может утвердить тоталитарный порядок в мире. Но ни я, ни вы, ни житель Багдада не выбирали президента США.
Глобализация — это не только финансовые рынки, «Макдоналдс» и стерильные гостиничные сети с неуютными «звездами». Глобализуются и правосудие, и мораль. Бельгийский процесс против Шарона можно воспринимать с усмешкой, но зародыши нового порядка появляются.
В Гааге прошла инаугурация Международного уголовного суда по преступлениям против человечности. В нем пока не участвуют ни США, ни Россия, ни Китай. Россия — из-за Чечни, Америка — из-за «всемирной миссии», а Китай — по известным причинам. Но другие-то вступили, в том числе и Великобритания, и статут суда набрал достаточно ратификационных грамот, чтобы стать международным законом. Не так давно и отмена смертной казни казалась чудачеством либералов.
В студии телеканала «Франс-2» после интервью с Шираком, заявившим, что наложит вето на любую резолюцию, открывающую путь к войне, разгорелась дискуссия. Большинство американских участников, в том числе мэтр «реальной политики» США Генри Киссинджер, сосредоточились на том, что Франция в такой критический момент оказалась так неблагодарна Америке.
Д
искуссия перемежалась роликами, в которых Буш выглядел то ли клоуном, то ли фанатиком. Особенно когда говорил о «божественной миссии Америки» (Америка, Америка — превыше всего) и о себе как о божьем избраннике, когда рассказывал, как много молится и что ему говорит Всевышний. Бывший министр иностранных дел Франции Ведрин, выступавший в роли эксперта, выразил обеспокоенность такими речами главы светского государства.
Тем временем в конгрессе США на полном серьезе вносились поправки в... меню столовой. Исключили из названий блюд все французское. «Френч фрайз» надо теперь именовать «свободной картошкой фри» и т.п. Конгрессмены не знали, что «фри» изобрели бельгийцы. А интернетовская поисковая система «Гугл» разместила фишку с запросом «Военные победы Франции», на который сразу выскакивает отказ и уточнение: «Может быть, вы имели в виду военные поражения Франции?».
Как же все похожи в патриотических порывах! Помните у нас призывы бойкотировать товары из Дании, не выдавшей Закаева?
В США я обнаружил, что из телевизора не могу узнать, что происходит в мире. На экране — местные проблемы, рынки, бейсбол... И президенту не обязательно знать разницу между Словакией и Словенией.
Профессор Колумбийского университета Эдвард Лак объясняет американское «чувство исключительности». Да, американцы чувствуют себя «единственными», «лучшими». Считают, что могут действовать в мире одни, что легитимность их поступков происходит изнутри, а не извне, что история, культура и география Америки ставят ее особняком. Америка исторически создавала себя, отчуждаясь от Европы.
У европейцев иной менталитет, они познали цену Второй мировой войны у себя дома, они привыкли быть «одними из», а не «самыми-самыми». Их шокирует мессианская риторика США. Америка и Европа достаточно разные, хотя у них и больше общего, чем у каждой отдельно с Россией.
На приеме у Джо Фолла больше всего говорили о том, что станет с международными организациями, которые определяют мироустройство.
Из существующих институтов самой вероятной жертвой называли ООН. Американцы обвиняют ее в рыхлости, аморфности, неспособности справиться с проблемами. Неужели Гвинея или Камерун должны определять, как обойтись с диктатором?
Но такой несовершенный мир имеем мы на сегодняшний день, хотя он получше, чем полсотни лет назад. По мнению того же Лака, предыдущие кризисы ООН вписывались в логику «холодной войны», противостояния «Восток—Запад». Сейчас впервые возник кризис «Запад—Запад».
Вторая часто называемая жертва — НАТО. Но альянс оправится после этого кризиса. Монолитного айсберга «холодной войны» больше нет за ненадобностью. Есть ящик с инструментами. Нужна кувалда — возьмут кувалду, а понадобится наждачная бумага — возьмут ее. А нет консенсуса — будут действовать по отдельности, взяв в компанию хоть Россию, хоть Малайзию.
Как бы ни завершился иракский кризис, светопреставления не будет. Но запомнится, кто как голосовал.
