Свое первое интервью российской прессе новый президент Литвы дал «Новой газете»

В

конце февраля состоялась инаугурация третьего после восстановления независимости президента Литвы Роландаса Паксаса. Сразу после инаугурации новый президент отправился в Афганистан, где сорок литовских военнослужащих с ноября прошлого года участвуют в антитеррористической операции «Несокрушимая свобода». Кроме всего прочего он повез землякам черный хлеб и сало. Свой поступок он объяснил просто: эти парни — наши сыновья и братья, и я хочу увидеть, как им там служится.

Вообще у Паксаса необычная для литовского политика репутация: он летчик-ас, мотоциклист и… неплохо чувствует Россию.

— Вы в большой политике не новичок, и путь ваш к президентству был, прямо скажем, сложен — вы то приближались к президентскому посту, то отступали. Это что, политическая нестабильность?

— В политику я пошел не ради того, чтобы оказаться на вершине и стать президентом. Я имел ясную цель и никогда не отступал от нее: искал способы и средства улучшить жизнь людей. Я дважды был мэром Вильнюса и дважды главой правительства. Президентство — большое народное доверие, и если люди Литвы посчитали нужным оказать мне его, я могу только в ответ сделать все, чтобы оправдать его.

Будучи мэром и премьером, я так представлял себе ситуацию: мы все стояли по пояс в воде, и никто не мог сдвинуться с места, мы все друг другу были должны, и никто не в состоянии был платить. Кто-то не платил государству, государство не платило кому-то. И призывало: давайте экономить. Полагаю, нашей команде удалось в некоторой степени улучшить положение. Мы вложили деньги в программу строительства жилья, улучшили условия транзита, увеличился грузопоток через Литву.

— Вы — бывший бизнесмен, и бизнесмен успешный. Существует распространенное прагматичное мнение, что современное управление страной — то же, что и управление очень большой фирмой. Судя по вашим словам, вы это мнение разделяете?

— Это скорее философский вопрос. Однако подчеркнул бы пару совершенно ясных вещей. Всегда важно, какой опыт набрал, на что будешь опираться, берясь за новое дело. И лучше все-таки сначала управлять фирмой, а потом — государством. Я могу открыть вам свой жизненный принцип: если боишься — не делай, если делаешь — не бойся. Это относится ко всему.

— Вас называют пророссийским политиком из-за противостояния с бывшим президентом, которого считали прозападным. В чем суть вашего конфликта?

— Я не могу согласиться с тем, что между мной и Валдасом Адамкусом есть противостояние. Очень ценю опыт господина Адамкуса, его хорошие личные связи со многими главами иностранных государств. Думаю, что наши отношения хорошо иллюстрируют сказанные мне Адамкусом слова: «Я всегда буду от вас на таком расстоянии, на каком будет от вас телефон».

— Ну почему все же вас считают пророссийским политиком? И вообще, так ли это?

— Уважая право каждого гражданина свободной страны иметь и выражать свои мнения, не удивляюсь и по поводу их разнообразия. Кому-то, может быть, и хочется меня называть пророссийским политиком, однако это только чье-то частное мнение. Я руководствуюсь прежде всего интересами своего государства. Пpиopитeтная задача, на мой взгляд, открывать для Литвы новые рынки. Мы должны стать сильной экспортирующей страной и использовать ситуацию, когда, с одной стороны, мы неплохо знаем восточных соседей, а с другой — у нас уже немалый опыт по интеграции в Европу. Я — за обоюдополезные отношения с Россией, и не только через контакты с центральной властью, но и через контакты с отдельными регионами. У нас значительные наработки в этом плане с Калининградской областью. Этот опыт мы хотим перенести и на сотрудничество с другими регионами России. Северо-Западный российский регион становится особым пространством сотрудничества России и ЕС. Я думаю, у Литвы есть все возможности способствовать расширению этого процесса.

— С первым главой Литвы вы тоже не всегда находили общий язык. Почему вы и профессор Ландсбергис оказались по разные стороны баррикад?

— Наши пути с профессором Витаутасом Ландсбергисом на самом деле расходились, было такое. В то время господин Ландсбергис управлял сеймом, а я был премьером. Камнем преткновения стало американское предприятие «Вильямс», точнее говоря, обстоятельства и условия его прихода в Литву. Говоря о сегодняшних наших отношениях, таких понятий, как баррикады, я бы не употреблял. Кстати, совсем недавно мы встречались и неплохо побеседовали. Ценю опыт профессора и его заботу о Литве.

— В дни борьбы за литовскую независимость, когда советские танки стояли у стен парламента, вы должны были эвакуировать высших руководителей страны за границу в случае опасности. Вас называли личным летчиком профессора Ландсбергиса, но говорят, что самого Ландсбергиса не было в списках на эвакуацию. Почему?

— В вильнюсском аэроклубе Дарюса и Гиренаса, который тогда я возглавлял, летчики на самом деле были готовы к такой операции. Однако я никогда не видел списка лиц, которых должны были эвакуировать. Считаю, что его и не было. Процесс операции определяли бы конкретные обстоятельства.

— Вы известны как мастер акробатического пилотажа, первоклассный летчик, байкер и… президент Литвы. В России новый президент тоже дзюдоист и горнолыжник. Может быть, наступила новая эпоха президентов — «настоящих крутых мужчин»?

— Понятие «крутой» в Литве, на мой взгляд, непопулярно. Однако, понимая его смысл, могу сказать, что себя к этой категории не причисляю.

— Вообще навыки летчика и мотоциклиста помогают вам как политику?

— Позитивный опыт обогащает любого человека, в том числе и политика. Кроме всего прочего, опыт пилота или мотоциклиста позволяет мне ненадолго отдалиться от каждодневной работы, помогает восстановить силы. За один вылет сбрасываешь с себя все ненужное. Я люблю скорость, расчетливый риск, люблю чувствовать силу двигателя. Но при этом очень ценю мастерство и профессионализм.

— Любопытно, что три летчика — Руцкой, Дудаев и вы — стали большими политиками и даже президентами. Судьба Дудаева трагична, Руцкой незаметно исчез из политики, вы — самый успешный. Почему?

— Не думаю, что кто-то из нас мог бы ответить на вечно встающий перед людьми вопрос, почему так или иначе складывается наша судьба.

— Даже будучи дважды премьером, вы бывали не только на праздниках байкеров, причем вместе с женой и сыном, но и носились по ночному Вильнюсу в черном кожаном костюме на мотоцикле. Став президентом, не покинете ли вы седло мотоцикла? Смогут ли литовские байкеры гордиться «своим» президентом, как гордились «своим» премьером?

— Будучи мэром и главой правительства, я на самом деле не избегал мотоциклов и улиц ночного Вильнюса. Не думаю, что новая должность помешает мне иногда сесть на мотоцикл. Не знаю, как в Москве, а в Литве сугробы уже растаяли, весна. Значит, пора выкатывать мотоцикл.

— А со штурвалом самолета сможете не расставаться?

— Полеты всегда были очень важной частью моей жизни. Летать я начал еще школьником. А когда оканчивал Вильнюсский инженерно-строительный институт, стал членом сборной СССР. С авиацией связывает меня и Ленинградская академия гражданской авиации, которую я окончил в 1984 году. Я до последнего времени летал ведущим вильнюсской акробатической группы. Мои друзья по крылу Робертас Норейка и Ляонас Ионис в один голос говорят, что будет большой несправедливостью, если, став президентом, я не буду иметь возможности летать. Мой крайний полет состоялся 3 октября прошлого года, когда мы с акробатической группой пролетели под мостом на реке Нерис.

— Вы были членом многих партий — КПСС, консерваторов, либералов… но ваши бывшие однопартийцы объединились против вас в президентской гонке. Почему?

— Не вижу ничего удивительного, что в борьбе за президентский пост пришлось столкнуться и с бывшими соратниками. Жаркие дискуссии, разногласия, театральные жесты — естественный фон выборов. Но я всегда способен найти общий язык со всеми, кто готов сотрудничать.

— А сейчас вы ощущаете присутствие сильной антипрезидентской оппозиции в стране?

— Это был сильный предвыборный ураган. Литва примыкает к морю. Замечал, что после урагана море тоже успокаивается не сразу.

— В Прибалтике вообще нередки скандалы в связи с сотрудничеством в прошлом известных политиков с КГБ и разного рода разоблачения. В ваших руках сейчас все силовые структуры страны, архивы этих структур. Нет ли соблазна воспользоваться предоставленной возможностью и сорвать маски с ваших оппонентов?

— Охота на ведьм никогда не была среди моих увлечений.

— Впереди у вас — пять лет президентского срока. Что вы хотели бы изменить за это время? Что не так сейчас?

— Я твердо верю, что Литва на все времена вернется в Европу и вместе с другими демократическими странами будет решать ее будущее. Еще в XIII—XIV вв. Европа бросила Литве вызов, и крещение Литвы, как ответ на него, создало предпосылки для того, чтобы наше государство стало частью западной цивилизации и Центральной Европы. Сейчас Литва стоит пред лицом нового вызова. Это наше членство в НАТО и Европейском союзе. Сумеем ли мы жить в соответствии с ценностями, выпестованными в странах с глубокими демократическими традициями? Готовы ли мы принять поддержку Европы? Хватит ли нам интеллектуальных, административных способностей, умения действовать открыто, наконец, просто порядочно? Я верю, что мы дадим достойный ответ и на этот вызов. Твердо верю, что Литва в будущем году станет членом Европейского союза и НАТО.