Очень скоростное время. Сшибает с ног

О

дин знакомый политтехнолог однажды, по пьяному делу, очень правильно сказал: «Сейчас такое время, что мозгами надо шевелить, а не по дискачам шляться». Вот так! В самую, что называется, точку! Хотя, честно говоря, не припомню, когда это я «шлялся по дискачам». Вернее, помню, и даже очень хорошо помню: никогда в жизни не был ни в одной дискотеке. И политтехнолог, по-моему, тоже как-то обходился. Но не в этом дело. Главное — точно ухвачен сегодняшний момент. Шаг вправо, шаг влево — и все! И полетел в тартарары! А стоять на месте тоже нельзя: тебя моментально обходят большой толпой — и оказываешься на задворках.

Перво-наперво надо понять, что новое время требует гибкости. Надо чувствовать, прямо-таки ощущать надо, куда дело-то клонится. И как ощутил — сразу в эту же сторону клониться вместе с делом.

Это раньше Павлов как начал выяснять физиологические рефлексы у собак, так и выяснял до Нобелевской премии и до глубокой старости. То же и Мичурин. Не побоюсь упомянуть и Владимира Ильича Ленина, который любую речь начинал: «Как всегда говорили большевики и как они всегда будут повторять...» — то есть держался одной линии и достиг результатов, о которых, думаю, вам не надо рассказывать. Из более поздних можно назвать Евгения Евтушенко. Человек в двадцать пять лет писал стихи и читал их в Политехническом музее, и то же — в тридцать пять и в пятьдесят пять… И вот ему уже семьдесят — он пишет стихи и читает их в Политехническом музее. В этом есть какое-то даже обаяние — он, понимаете, не ведет никакую кулинарную программу по телевидению, он не открывает, допустим, парфюмерную линию мужских дезодорантов «Men's ЕВТУХ». Нет, он в отличие от других пишет стихи и читает их в Политехническом музее. Браво!

Но время-то, время-то новое! Если время сравнить с пространством, то можно сказать: прежде время было, как дорога. Кому шоссе, кому проселок, кому тропа — как кому повезет. Но одно слово — дорога. Определенное направление. Отсюда досюда. А теперь всё куда хитрее. И если попытаться одним словом определить нынешнее время, то скажем: ЗИГЗАГ. И не иначе. Поэтому — вот ты только что ехал на север, хлоп — уже мчишь на юго-восток. Был левым — стал правым. Дзынь — пошел по вертикали вверх. Хлюп — выход в виртуальное пространство, контрольный пакет акций, приобретенный через интернет. Блень — в полной заднице, только дача в Новой Зеландии осталась, там и семья, а денег на билет нету и одолжить не у кого, всех знакомых кто-то заказал. Фантастические повороты на страшной скорости.

Можно, конечно, расслабиться, сесть перед телевизором с бутылкой пива и парой бутербродов, сказать себе: «Валяйте, ребята: воюйте, хватайте, ругайтесь, требуйте, а я погляжу». Можно-то можно, да нельзя!

А жена? А дети? Им что, ничего не требуется, что ли? А внуки? То-то! А бывшие соученики, а сослуживцы? А бабки, которые возле парадной на скамейке сидят, — ведь только и ждут, чтобы прошипеть в спину: «Вон, идет… совсем опустился, ничего не делает, даже бриться перестал». Этого вы хотите? То-то!

Нет, господа хорошие, податься обратно «в товарищи», когда важно одно было — где-то числиться, а там хоть трава не расти, — это никак не получится. Это в те времена (иногда сдуру кажется даже, что хорошие были времена!), если в паспорте штамп имеешь, что ты не тунеядец, — всё! — можешь вообще ничего не делать и даже не шевелиться. А теперь… попробуй не шевелиться… вот нарочно попробуй! Ведь не выйдет! Очень скоростное время. Как ветер. Того и гляди, что сшибет с ног.

Однако пора припомнить знакомого моего политтехнолога. Человек он жуткий, в самом лучшем смысле этого слова. Иначе говоря, крайне современный человек. Всякие афоризмы, вроде того, который я процитировал вначале, — про мозги и танцплощадку, — это он только по пьянке брякнет, как в камень врежет, и забудет. А в трезвом виде он не только что вчерашний наш разговор, он и меня не узнает. Невероятно занят. Разрабатывает победу на выборах трех конкурирующих политических партий. Надеется на победу. Но напряжение страшное! В последнее время даже глаза немного косить стали. Сложность в том, что каждая из трех партий — за всяческое усиление центральной вертикали при полном ослаблении давления на права человека, в условиях резкого улучшения положения беднейшей части пенсионеров, без малейшей ликвидации строгой законности, невзирая на лица. Если к этому добавить, что многие видные деятели непрерывно перебегают из одной партии в другую и обратно, периодически призывая к расколу, то понятно, что глаза не только косить начнут, но запросто могут выскочить из орбит.

Это ухабы сегодняшней жизни. Это те зигзаги, которые ВЫНУЖДЕНЫ делать активисты сегодняшнего дня. А остальным, нам то есть, следует, видимо, учиться перенимать опыт. А иначе не выжить.

Вот вспоминается анекдот про крутые повороты. «Автомобильное ралли. Едет английский экипаж. Штурман говорит водителю: «Впереди крутой поворот!». Пилот: «Йес, сэр!». Снижает скорость и аккуратно вписывается в поворот. Французы едут. Штурман: «Э-э, Жан-Пьер, впереди загогулина аж на девяносто градусов!». Пилот нараспев: «О-ля-ля, какая у меня сегодня будет ночка с Мадлон!». Снижает скорость и аккуратно вписывается в поворот. Русские едут. Штурман кричит: «Коля! Ко-о-ля! Ё! Ты смотри, куда ее загибает, дорогу нашу! Ко-о-ля!». Пилот: «Да пошла она, дорога… вместе с поворотом к… чтоб я ее!!». Снижает скорость и аккуратно вписывается в поворот». Понятно?

Мораль в том, что даже если время диктует свои условия, соображать-то все равно надо.

Тут вот собрались отметить начало избирательной кампании. Политтехнолог выпил и говорит: «Вот кончим всю эту хрестоматию — буду отдыхать, поеду-ка на нары!». Потом поправился. «То есть, — говорит, — поеду на Канары!». Но слово-то уже сказано — куда деться: «Поеду-ка на нары!».

Смеху было!.. А, собственно, чего смешного?