На Западе аптеки, обнаружив фальшивку, обязаны возвратить весь товар дистрибьютору, а тот в свою очередь — отправить на завод, где производитель немедленно уничтожает забракованную партию. И все это — под самым пристальным контролем государства.

В нашей стране подобная схема борьбы с фальшивками практически невозможна: государство не контролирует ничего и даже если б захотело, не смогло — из-за обилия перекупщиков, сбывающих лекарства через третьи, четвертые, а то и десятые руки. И на каждом этапе возможна замена или «докомплектация» партии подделками.

Эксперты считают, что главная беда именно в этом — количество дистрибьюторов в России неоправданно завышено. В Германии на рынке лекарств действуют десять продавцов, во Франции — всего четыре, а в России — семь тысяч, тогда как оптимальное количество — 200—250.

В гонке фальшивок нас можно сравнить разве что с США. Однако российская Фарминспекция — это всего девятнадцать специалистов, в Штатах же десять тысяч человек. В более или менее благополучных Франции и Германии — по тысяче. Даже на Украине в государственной фарминспекции работают 650 человек.

Результат налицо: в 2000 году, например, в России было заведено 25 уголовных «лекарственных» дел, но ни одно из них не завершилось судом — дыры в законодательной базе.

Специалисты уверяют, что одна из основных причин, благоприятствующих подделке лекарств, — отсутствие внятной политики ценообразования. Западные страны очень часто используют государственное регулирование цен на аптечную продукцию.

В специальном перечне Всемирной организации здравоохранения выделено триста наименований жизненно важных препаратов, которые рекомендуется продавать по фиксированной стоимости. В Китае цены на лекарства устанавливаются директивно. К подобной практике время от времени прибегают Италия, Германия и Великобритания. Английская национальная служба здравоохранения вообще является монополистом в области закупки лекарственных средств.

Во Франции цены на новые препараты устанавливаются в зависимости от стоимости уже имеющихся аналогов. И сделать новое средство более дорогим крайне сложно — нужно доказать его большую эффективность. В Швеции цена на новый препарат высчитывается так: стоимость самого дешевого лекарства-дженерика (эквивалента) плюс десять процентов.

Еще одно отличие — полная анархия на прилавках. В Государственный реестр РФ занесены только три тысячи разрешенных для использования препаратов. Для сравнения: в ФРГ и Великобритании местные минздравы «одобряют» более пятидесяти тысяч.

Как видите, любое сравнение — не в нашу пользу. Вернее, в пользу тех, кто пытается выстроить на чужих болезнях не совсем чистый бизнес. Для них как раз созданы все условия.