8 декабря 2003 года, после того как в Нальчике были объявлены результаты выборов в Государственную Думу по одномандатному округу № 14, проигравший фаворит этих выборов, национальный герой Кабардино-Балкарии Адальби Шхагошев мог устроить в республике оранжевую революцию по буквальному сценарию будущей украинской. Сотни, а то и тысячи горцев (в смысле: не украинцев), оскорбленных тем, что их грубо одурачили, были готовы тогда по слову Шхагошева выйти на площадь. Но Адальби, заслонивший своим телом десятки людей от взрыва гранаты на митинге в Нальчике в сентябре 1992 года (это стоило ему кистей обеих рук), попросил земляков успокоиться. Он сказал, что пойдет цивилизованным, гражданским путем и будет обжаловать фальсификацию итогов выборов в судебном порядке.
Судебная эпопея Адальби Шхагошева в Кабардино-Балкарии подробно описана нами в «Новой газете» № 24 за этот год. Говоря очень коротко, ни один из районных судов не удовлетворил просьбу представителей Шхагошева истребовать списки избирателей и погашенные бюллетени с избирательных участков. А только таким простым и законным путем можно было подтвердить или опровергнуть факты многочисленных подтасовок. Лишь один районный судья из пятнадцати, имевших отношение к рассмотрению этого дела, потребовал выдать «секретные» списки, но его отстранили от дела вопреки всем нормам закона.
Верховный суд Кабардино-Балкарии рассматривал жалобу Шхагошева на решение ЦИК республики пять месяцев. В итоге было принято юридически не бесспорное «двойное» решение: отказав в наиболее общей части требований, всю фактуру, связанную с конкретными нарушениями на избирательных участках, Верховный суд постановил опять спустить в районные суды (ранее уже доказавшие свою «эффективность»).
Штука в том, что, в отличие от Москвы и крупных городов, где сфальсифицированным результатам выборов кто-то может и поверить, в компактной Кабардино-Балкарии, где все всех знают, ввести людей в заблуждение невозможно. В выигрыш на этих выборах Заурби Нахушева (поддержанного местными властями конкурента Шхагошева, который вот уже полтора года заседает в Думе во фракции «Единая Россия») не поверил и не верит никто. Никто и никогда не поверит здесь в 90- и даже 100-процентную явку избирателей, которая была показана на сельских участках. Там же, повторимся, все друг друга знают…
Факты — упрямая вещь. На этот принцип надеялся Адальби Шхагошев, обращаясь в суды, которые для того и существуют, чтобы проверять и удостоверять факты, имеющие юридическое значение. В частности, о чем просил представитель Шхагошева Верховный суд России? Всего лишь о том, чтобы вернуть дело в полном объеме в Нальчик, обязав Верховный суд республики все-таки проверить его доводы. Действительно, не тащить же опечатанные коробки с бюллетенями в Москву, если их можно открыть на месте. Где, как не в республике, проверить гипотезу о вбросе бюллетеней? Где, как не в суде, ответить на многие другие вопросы, вытекающие из фактов и доказательств?
Коллегия по гражданским делам Верховного суда РФ под председательством судьи Галины Манохиной (это имя также будет вписано в историю российской демократии) отказалась даже вернуть дело для надлежащей проверки своим коллегам в Кабардино-Балкарии. Зачем? Факты становятся упрямой вещью в том случае, когда их проверяют. А что делать в случае, когда суды, объединенные в судебную систему, их просто и в упор игнорируют? Чего проще: вскрыть коробку с бюллетенями и ответить ясное «да» или «нет»? Но нет сегодня в России такого органа, который вскрыл бы эту коробку. Страшно. Бомба там даже не тротиловая — политическая. Прецедент, опасный для партии власти. Ну что ж, через год-полтора эта бомба, наверное, рванет в Страсбурге. Кому-то будет очень стыдно. Или это уже не имеет никакого значения?
Из более детального описания многочисленных нарушений на выборах в Кабардино-Балкарии (см. «Новую» № 24) мы сделали следующий вывод. Никакие наблюдатели не в силах бороться с так называемым административным ресурсом. Исполнительной власти, которая проявляет все большую склонность к фальсификации результатов выборов, может противостоять только другая власть. И теоретически она есть — судебная. Увы, уже только теоретически. Именно это и означает решение Верховного суда России, вынесенное на прошлой неделе по «делу Шхагошева». Суд постановил: пусть исполнительная власть на выборах и впредь творит все, что ей заблагорассудится. А мы не вмешиваемся. Нас нет.
А теперь вернемся в 8 декабря 2003 года, когда к Адальби Шхагошеву в Нальчике пришли его оскорбленные, одураченные сторонники и предложили выйти на площадь. Как бы он поступил, если бы знал, что его гражданское намерение отстоять свою правду в суде обречено превратиться в дурную комедию? Может быть, оранжевая революция в Нальчике случилась бы тогда на год раньше, чем в Киеве. Аллах знает, чем все это могло кончиться. Тут ведь не Украина, тут — Кавказ. За то, что ничего не случилось и все живы, Адальби Шхагошева впору второй раз провозгласить героем кабардинского и балкарского народов, что президент Коков один раз в 1992 году уже сделал. Но вместо этого судебная система России выставила его посмешищем, доказывающим, что дважды два — четыре. А ему даже не говорят, что это пять. Вообще уже просто ничего не говорят.
Мы, конечно, не утверждаем, что кто-то давил на судей Верховного суда. Может, они и сами все поняли. Складывая крылья «так называемого» разделения властей, суд просто встраивается в систему, которую «вертикаль» наладила вместе с так удачно избранной Думой. В частности, по новым законам, лишившим нас права выбирать депутатов по одномандатным округам, никаких новых Адальби уже нигде не должно выскочить.
Хоть бы нам даже этого и совершенно не хотелось, но власть, ломая через колено, и суд, спрятав голову в песок, выталкивают нас на площадь, на майдан. Потому что если нет суда, то и другого выхода тоже нет. Майдан рано или поздно. С последствиями, не предсказуемыми ни для власти, ни для нас.
