Современные горожане почти не помнят собственного почерка и привыкли, что любое письмо доходит адресату за секунды. Они ищут книжки в электронных библиотеках, а с врагами расправляются одним движением джойстика.
Но выясняется, что люди устают и от виртуальной реальности. Они вновь шлют открытки по почте и меняются книгами с незнакомыми людьми.
Взрослые XXI века, как дети XX, играют в солдатиков и в прятки, ищут клады и посылают письма в бутылках. Современные игры значительно повзрослели, стали массовыми и вышли на улицы. Их корни теперь идут из электронной реальности, где имена заменяются никами, а противник невидим. Только полем для них становятся города.
Вместе. Посткроссинг
Если девиз интернет-пользователя — «сам», то городских игроков — «вместе». Игра в близость понарошку, на период здесь и сейчас. Оставить искреннее письмо неведомому адресату. Назвать своей командой тех, кого видишь впервые…
В бегстве от одиночества горожане отправляются на курсы итальянского для начинающих, поют в хоре англиканской церкви, вступают в общество кактусистов или бродят по лесам с мечами и томами Толкиена в рюкзаках. В зрелые годы игра в классики превращается в модель для сборки: своей вселенной — из неприютного мира чужих. С верстовыми столбами из книжных сюжетов и мифов.
Второй столп игры — случайность. Написать адрес своего электронного блога (дневника) на денежной купюре — в надежде, что она попадет к другому блоггеру. Положить книгу на скамье в московском парке, оставить ее адрес в интернете — а через два года через сайт буккроссинга (обмена книгами) узнать, что ее нашли в Амстердаме.
Современное письмо в бутылке — послание на рекламной открытке в кафе. Суть игры проста: зайти в кофейню. Взять бесплатную открытку со специального стенда. Написать письмо. Положить открытку обратно на стенд. И предоставить случаю выбрать адресата письма. «Ваш раунд сыгран. Улыбнитесь. И теперь всегда, всегда ждите ответа», — написано на сайте игры.
Письмо может быть и именным. В посткроссинге, придуманном программистом Паоло Магаляэшем из Португалии, незнакомые люди обмениваются открытками. Достаточно зарегистрироваться на сайте и выбрать, кому вы хотели бы ее послать. Участников — 11 тысяч из 125 стран, и ваша открытка с видом Москвы, рассказом о своей жизни или просто любимыми стихами, опущенная в почтовый ящик в Ясеневе, может оказаться на крыльце дома в Мельбурне, ранчо в Техасе или дебаркадере в Амстердаме. «Пусть ваш почтовый ящик превратится в шкатулку с сюрпризами», — заманивает Паоло Магаляэш. Результат — 165 тысяч отправленных открыток всего за год существования игры.
Приключение. «Бегущий город» и «Ё-game»
Когда, преодолев все испытания и обойдя конкурентов, с потрепанной картой и запыленными сапогами вы первым придете на место, где спрятан клад, вас встретит пират Джон Сильвер и, усмехаясь в усы, пожмет вашу мужественную руку. Скорее всего, на старине Сильвере будут джинсы и кепка. Но вы-то все равно догадаетесь, что это именно он.
Современное кладоискательство измельчало. Нам не нужны сокровища, достаточно справки о них. Мы стремимся прийти первыми, но за второе место тоже дадут приз. И больше не нужно рекомендательных писем к волшебникам: достаточно московской регистрации для милиционеров.
Основных вариантов городского поиска сокровищ — два: на скорость и на сообразительность. Первый называется «Бегущий город». По его условиям нужно как можно быстрее добраться до заданных объектов, подтвердив это информацией о них: узнать почтовый адрес дома с олимпийским медвежонком на фасаде, подсчитать количество черепашек, нарисованных на уличном граффити, переписать расписание поезда на заброшенной станции…
Второй вариант, игру «Ё-game», организаторы называют одновременно городским ориентированием и интеллектуальным квестом. Цель — найти заданные места, угадав их по полученным заранее шарадам. К примеру, для соревнования в московском метро даны фотографии Кеннеди, де Голля и Ататюрка, подписанные соответствующими им городами: Нью-Йорком, Парижем и Стамбулом. Нужно догадаться, что именами этих людей названы аэропорты в их городах, и приехать на одноименную станцию метро. Там вас встретят, дадут подсказку для следующего задания или просто отметят в списке.
В обоих случаях цель — добраться до финиша за призом, разгадав все промежуточные загадки и опередив противников. Обязательное условие — пользоваться экологичными средствами передвижения: общественным транспортом, велосипедом, роликами, скейтбордом или собственными ногами.
Количество играющих неограниченно (число команд доходит до сотни, регистрация — в день игры), плата за участие невелика и лишь компенсирует расходы организаторов.
Аналогичная игра с фотоаппаратом называется «Фотокросс». На автомобиле — «Автоквест». Но суть остается той же: погоня за спрятанным на финише кладом, где гарантией успеха служат твои собственные быстрота и сообразительность.
Протест. AOUW
Мир захвачен. Враги повсюду. На улицах городов всех континентов идет борьба. Не волнуйтесь: ни один мирный житель не пострадает. Он даже не узнает о сражении. Разве что если оно развернется на стене его гаража.
AOUW (английская аббревиатура от The Art of Urban Warfare — «Искусство ведения войны в городских условиях») — военные действия в городе, где оружием служат автомобильная краска и трафарет из листа формата А4, а «горячей точкой» считается солдатик, нарисованный на стене дома, почтовом ящике или другой ровной поверхности. Основной принцип — захватить большую часть города минимумом нарисованных солдатиков. Чем публичнее место захвата, тем значимее операция. Вокруг «горячей точки» разворачивается борьба: противники закрашивают чужие рисунки или оставляют свои рядом, окружив чужие войска.
Трафареты для солдатиков берутся в любой иллюстрированной книге о войне. Играть можно лучниками, мушкетерами, современными снайперами. Но у всех них будет нарисованная овальная подставка: в знак того, что солдатики все-таки игрушечные.
«Искусство ведения войны в городских условиях» возникло, когда Америка и Англия начинали военную кампанию в Ираке. В знак протеста их граждане тоже стали играть в солдатиков, только рисованных. Сопротивление государству вышло на улицы, но государство этого не заметило.
Провокация. Трешмоб
Играть, как известно, можно на деньги, на скрипке и на нервах. Последнее для городских игроков предпочтительнее, причем нервы тратятся преимущественно чужие: около трети игр основаны на публичности. Разумеется, зрителей в такой ситуации не развлекают. Их шокируют.
«Мы отрежем вам левое ухо, позвоним родителям и отравим аквариумных рыбок. Еще испачкаем кетчупом подушку. Если вас не предупредили об этом — нам очень жаль, но уже ничего не поделать», — обещают трешмобберы на своем сайте. И не сразу понимаешь, игра это или хулиганство.
Трешмоб — это толпа людей, собравшихся в одном месте и делающих что-то абсолютно абсурдное.
Предшественником трешмоба был флешмоб, появившийся в 2003-м. Десятки незнакомых людей собирались у фонтана в ГУМе и хлопали в ладоши. Одновременно ложились на пол в Лувре, стучали железными кружками на рынке в Казани, медленно ходили кругами по центральной площади Риги. Причем участники не были знакомы друг с другом, а сценарий не имел конкретной цели.
Однако всего через несколько месяцев железные кружки сменились табличками «Вова, домой!» и антиатомными плакатами экологов. Флешмоб превратился в политмоб, а чувство общности у мобберов порой стало продлеваться на пару суток ареста.
Вскоре флешмобом стали называть любое собрание группы людей, и на смену ему пришел трешмоб — более агрессивный, провокационный и бессмысленный. Собраться на автобусной остановке в центре города и по команде опрокинуть на себя ведра воды. Изобразить оркестр уличных музыкантов, каждый из которых играет свою собственную мелодию. Устроить беговую эстафету по трамвайным рельсам или шаманское камлание в неработающем фонтане. Громко кудахча, снести яйцо на людной площади… Цель — шокировать прохожих. Способы — любые. Результат — удовольствие от реакции людей вокруг.
Безопасный риск. Мегапрятки
Организаторы мегапряток обещают участникам погоню, скорость, приключения и адреналин. Примерно то же самое мы получали от детских салок, не задумываясь об этом. Мегапрятки — салки по-взрослому, подросшие до целого городского района, пяти-шести часов игры (начало и конец фиксированны) и нескольких десятков участников.
Половина игроков — жертвы, половина — охотники. Они носят соответствующую одежду, не могут заходить в помещения и находят друг друга по сотовому телефону. Если охотник звонит жертве, она обязана назвать здание, около которого находится. И убегает оттуда со всех ног.
Как объясняют авторы игры, она содержит все элементы приключения: ощущение опасности, необходимость быстро принимать решения, вырабатывать собственную тактику и проявлять хладнокровие. Полноценные военные действия, где не будет пострадавших.
Психотренинг. Фаршинг
Давно ли вы катались на лыжах в июле? Танцевали брейк-данс в форме хоккейного вратаря? Читали вслух Пушкина, стоя в одних трусах на постаменте памятника с головой, вымазанной горчицей?
Участники фаршинга (от слова «фарш») собираются вместе, чтобы проделывать все это в одно время, в одном месте и не повторяя движения других.
В фаршинге нет сценария и распределения ролей. Вам называют время и место (чаще всего днем в оживленном центре города), где соберутся такие же, как и вы. Суть — делать что-то из ряда вон выходящее, что-то, о чем стыдно рассказывать знакомым.
Идеологи фаршинга называют его интеллектуально-психологическим экстримом и утверждают, что он дает участникам возможность раскрепоститься, освободиться от комплексов и получить прилив адреналина от абсурдности и публичности своего поступка. Причем кому-то для этого понадобится грести кролем по асфальту, а кому-то будет достаточно громко крикнуть.
Смысл каждой акции не в том, чтобы удивить прохожих, а в том, чтобы удивить самого себя, говорят фаршеры. Объединение в группу всего лишь помогает совершить то, чего в других условиях вы бы побоялись.
Первое правило фаршинга — никому не рассказывать о фаршинге. Участников подвергают предварительному испытанию: изобразить привидение на людном перекрестке, сыграть в ладушки с деревом, пройтись с сырыми макаронами, торчащими изо рта. Беспокоитесь, что подумают прохожие? Значит, фаршинг — не ваша игра.
