Три года назад руководитель литературного отдела лондонского театра «Ройял корт» Грэм Уайброу обошел московские театры на предмет наличия в них современной драматургии и строго спросил в интервью: «Где же ваши истории? Ведь в России продолжается время перемен». Истории с тех пор потекли — только держись, и фестивалей новой драматургии не счесть.
Это поразительно, но факт: юноши и девушки пишут пьесы в промышленных количествах. Инвестиции времени и сил — большие. Отдача — сомнительная. Но пишут! Сдуру согласившись быть кем-то вроде эксперта на одном из фестивалей, прочитала минувшей весной между делом 235 пьес. И у меня есть немало коллег, которые так же коротают досуг.
Но Грэм накликал — драматурги порой стали писать так, что новую драму полюбил зритель. На спектакли часто не попасть, кондиционеры не справляются.
Вот «Любимовка» — фестиваль молодой драматургии — стимулировала рождение большинства модных сегодня драмсобраний и сохранила за 10 лет свой живой маргинальный дух. На «Любимовке» читают новые пьесы иногда известные актеры, вход свободный (до 13 сентября), и в «Театр.док» идет толпа, в которой фрик в медвежьей шкуре и крокодиловых сапогах на босу ногу шагает рядом с девушкой-менеджером в белой рубашке, спешащей туда же — место занять на полу у стенки. Девушка теребит за рукав, ищет текст пьесы Максима Курочкина «Про сюжетчицу Милу и ее резервную неактивированную копию», только что прочитанную: «Там монолог один был…».
Монолог короткий, но программный, как у Пресняковых в «Изображая жертву» монолог милиционера (ради него надо смотреть фильм Серебренникова). Про тех, кто еще тянет себя за волосы из румяной надуманной сытости, даже став благополучным сценаристом сериалов (многие участники драматургических фестивалей пишут сценарии сериалов, и это другая жизнь, другие деньги и правила игры, и с этой стороны пьеса Курочкина, в общем, сатира на цех).
Муж Милы: Зачем тогда я стал маргиналом? Почему я не капиталист, не ресторатор? …Я прекрасно могу не писать. А пишу… чтобы не иметь ничего общего с тем, как это все устроено, как этот мир устроен. Чтобы бизнес не беречь, чтобы не пить с чиновниками, чтобы на меня нельзя было надавить, чтобы я рож бандитских не видел, чтобы мне друзья из багажников по мобильным не дозванивались. Чтобы в баню не ходить, в конце концов. Не быть рабом бани, да. Не убивать и не быть убитым.
Копия Мужа Милы: Прожить мимо…
Муж Милы: Прожить мимо, да. Думаешь, я не мечтал руководить людьми? Думаешь, мне не хочется проводить совещания, сотрудниц нанимать и увольнять? Ты считаешь, что я полный слизень, что я не понимаю корпоративных радостей? Понимаю, прекрасно. Но эти все радости оплачены таким само…ством, что нет у меня больше к ним уважения. …Я хотел мимо — у меня получилось мимо.
Девушка хочет этот текст. Я ее понимаю.
Совсем большая толпа молодежи отправится на «Новую драму», которая откроется 15 сентября в театре «Практика». На «Новой драме» в этом году очень интересная программа (www.newdramafest.ru), новый слоган, перекладывающий работу идеологов на зрителя (вместо прошлогоднего «Ищу героя» теперь «Ищи героя»), много дискуссий, в которых год от года интереснее участвовать.
От себя могу посоветовать потрясающий спектакль финна Йоэла Лехтонена «Чернобыльская молитва» по книге Светланы Алексиевич, «Три действия по четырем картинам» Михаила Угарова — спектакль рождается из четырех полотен художников — и «Пьесу про деньги» Эдуарда Боякова, на котором вы устанете думать: «Это про меня!» — так он точен и язвителен.
Есть мнение, что культура — сфера с отложенным результатом. Насчет результата не знаю, но вибрации будут — буквы рвутся в бой.
