Мама Ани, Раиса Александровна, попала в больницу незадолго до смерти мужа. Раиса Александровна лежала в хирургическом отделении Клинической больницы Управления делами президента и готовилась к операции.

— Два дня мы скрывали от нее гибель мужа, — вспоминает заведующий хирургическим отделением Александр Алтунин. — Потом решились сказать, предварительно сделав укол транквилизатора. Она перенесла горе очень достойно, даже согласилась остаться в больнице. Мы сделали ей серьезную операцию. У Раисы Александровны была анемия, пришлось колоть много лекарств, питательные смеси, кровезаменители. Держалась она хорошо. Дочери постоянно навещали. И вдруг такое…

Когда стало известно об убийстве Ани, в палате Раисы Александровны отключили телевизор и телефон. Первый день смерть дочери родные от нее скрывали, но понимали, что долго это делать не удастся: репортажи об убийстве были во всех выпусках новостей. В любой момент Раиса Александровна могла выйти в коридор, увидеть включенный телевизор или разговориться с кем-то из пациентов.

— Мне позвонили Юра с Леной (зять и дочь Раисы Александровны) и говорят: наверное, надо сказать, — вспоминает Александр Алтунин. — Я вызвал кардиолога, Раисе Александровне сделали кардиограмму, выяснили, что сердце в порядке. Утром сделали укол транквилизатора. Потом пришли дочь Лена с мужем. Физически Раиса Сергеевна перенесла горе прилично — может, потому, конечно, что мы заранее кололи успокоительные. Я разговаривал с ней через день после убийства. Она держалась стойко, рассказывала о себе, своей работе в США. А потом сказала, что для нее смерть дочери — как удар в спину.

Когда Раису Александровну выписывали из больницы, она чувствовала себя хорошо, ходила уверенно, родные отправили ее на реабилитацию. Сейчас восстановление после операции идет быстро.

— Свое горе за все время в больнице Раиса Александровна не показывала ни разу, — вспоминает Александр Иванович. — Она очень сдержанный человек и очень мужественный.