Вся логика административной реформы основывалась на тезисе о том, что государственные структуры не могут совмещать управленческую и коммерческую деятельность. В рамках этой логики специализированное государственное учреждение Российский фонд федерального имущества (СГУ РФФИ), прежде существовавшее на комиссионные от продажи государственного имущества, было переведено с начала 2006 года на бюджетное финансирование. То есть вся выручка сдавалась государству, которое, в свою очередь, финансировало потребности организации. Однако, согласно постановлению правительства РФ от 20 декабря 2006 года, теперь фонд имеет право на получение дополнительной прибыли от предпринимательской деятельности. Если раньше он занимался продажей только федеральной собственности, то сейчас ему можно торговать и муниципальным имуществом, и коммерческим.
Этот прецедент по факту сравним с гипотетической ситуацией, когда МВД разрешили бы создавать ЧОПы для получения прибыли в целях обеспечения благосостояния личного состава. Впрочем, относиться к подобной идее можно по-разному. Теперь чиновники, по крайней мере, имеют возможность зарабатывать себе на безбедную жизнь легально.
Конечно, первым делом возник вопрос о том, не будет ли такое совмещение функций провоцировать конфликт интересов. Иными словами, не получится ли так, что представители РФФИ будут продавать государственное имущество и получать часть прибыли в свое пользование? К счастью, подобные опасения излишни. Все доходы от продажи государственной собственности по-прежнему будет получать государство.
“И сейчас, и в обозримом будущем мы будем на бюджетном финансировании, — успокоил корреспондента “Новой” пресс-секретарь РФФИ Александр Комаров. — Это когда речь идет об основных направлениях нашей деятельности, то есть приватизации, продаже высвобождаемого военного имущества, реализации арестованного конфискованного и иного обращенного в собственность государства имущества. Здесь все деньги перечисляются в бюджет, это однозначно.
А коммерческая деятельность — это иное направление. Средства, полученные фондом от предпринимательской и другой, приносящей доход, деятельности будут учитываться на лицевом счете, открытом ему в территориальном органе федерального казначейства”.
Речь идет о том, что РФФИ сможет продать не только государственный завод, но и земельный участок или частный ларек — если, конечно, владелец актива по собственному желанию предпочтет в качестве посредника при продаже именно государственную структуру, а не коммерческую. То есть фонд будет выступать де-факто как еще одна частная компания и получать за это комиссионные.
Налицо модель, отдаленно напоминающая хозрасчет. Только хозрасчет предполагает, что субъект экономической деятельности финансирует свои расходы из своей же прибыли. А в нашем случае все расходы РФФИ как бюджетного учреждения по-прежнему будут оплачиваться из бюджета. Естественным образом возникает вопрос: куда денется прибыль?
“Расходоваться фондом эти средства будут в соответствии со сметой доходов и расходов, утвержденной в порядке, определяемом главным распорядителем средств федерального бюджета (Министерство финансов) в пределах остатка средств на лицевом счете фонда, — пояснил Александр Комаров. — Все эти моменты будут подконтрольны, и, естественно, мы можем по согласованию потратить средства на, скажем, улучшение каких-то социальных условий. То есть это не куда-то в карман побежало… Это жизнь… Но каждый руководитель старается, наверное, делать все, чтобы порученная ему структура работала максимально эффективно и чтобы он был уверен, что люди не будут казнокрадами или в чем-то другом замешаны”.
В этих словах просматривается безупречная логика. Если структура будет работать эффективно, то есть приносить прибыль, распределяемую в том числе в целях улучшения социальных условий ее сотрудников (квартиры, дачи, машины), то им не захочется даже связываться с такой неприятной и опасной штукой, как коррупция. И чиновники довольны, и бюджет освобожден от дополнительной нагрузки — сами зарабатывают. Легально.
В общем, эксперимент имеет право на жизнь, раз правительство не видит других способов победить коррупцию. В перспективе представителям Счетной палаты можно разрешить подрабатывать аудиторами частных структур, сотрудникам Минэкономразвития — писать бизнес-планы для крупных компаний, а Минобрнауки — заниматься репетиторством.
Если серьезно, то пока недовольными в этой истории выглядят разве что частные структуры, у которых неожиданно появился влиятельный государственный конкурент.
“В каких-то ситуациях фонд все-таки имеет некоторые преимущества, учитывая накопленный за 15 лет огромный опыт осуществления продаж, различного вида аукционов и проведения других торгов, а также существование разветвленной региональной сети: 38 филиалов и 47 представительств во всех субъектах Российской Федерации, — оценивает шансы фонда г-н Комаров. — Так или иначе мы подотчетны Счетной палате, являемся специализированным государственным учреждением при правительстве, нас проверяет федеральная прокуратура. Таким образом, осуществление фондом тех или иных сделок имеет большее прикрытие со стороны закона. При каких-то продажах мы можем конкурировать, допустим, с инвестбанками, в других случаях — с серьезными риелторскими структурами”.
Впрочем, с риелторами, точнее с девелоперами (компаниями, которые покупают земельный участок и улаживают все юридические формальности для его дальнейшего коммерческого использования), могут возникнуть и партнерские отношения. Дело в том, что важными объектами продаж на сегодняшний день являются военные городки. Покупателей скорее интересует не столько само имущество, сколько земля, на которой оно находится. Но при продаже высвобождаемого военного имущества земля обычно передается в аренду. (Таковы требования действующего законодательства. Нормы, согласно которым земельный участок автоматически переходит в вашу собственность вместе с приобретенным строением, пока не приняты.)
“Множество военных городков находится где-то в Сибири, и их очень сложно продать, хотя нам периодически удается это делать, — комментирует Комаров. — В то же время есть военные городки и вокруг таких мегаполисов, как Москва и Санкт-Петербург. Там, безусловно, потенциальных покупателей интересует земля. Когда они покупают городок, земля уходит им в аренду. Конечно, когда будут приняты единый кадастр, закон о продаже земли, все будет четко и понятно, а доходы от продаж многократно возрастут”.
Словом, не успев до конца освободиться от ненужного ему имущества, государство уже готово предложить услуги посредника частникам. Посмотрим, насколько бренд РФФИ окажется востребованным на рынке.
P.S. О том, как РФФИ раньше использовал полученную прибыль, читайте в следующем номере “Новой”
