Оцепление на Марше несогласных в основном составляли срочники из ОДОНа — отдельной дивизии особого назначения. В Москву их — более 700 человек — привезли из-под Балашихи. На Пушкинской и Тургеневской площадях стоят с 10 утра. Несмотря на теплые куртки и толстые перчатки, солдаты мерзнут. Щеки и носы побелели, голые шеи — в мурашках. Невысокий срочник Дима подпрыгивает на месте, жалуется соседу по оцеплению. Голос дрожит от холода:— Не, я точно заболею. Теперь точно. Сапоги на три размера больше, и портянку неплотно намотал.— Не ной, а?— Я говорю на складе: у меня нога 37, а он протягивает мне 40-й! Вот, смотри сюда.Дима вытаскивает ногу из сапога, замирает, как цапля. Проходящий мимо омоновец тяжело хлопает Диму по плечу. Дима почти падает, но вцепляется в плечо «несогласного». «Несогласный» отталкивает Диму и кричит: «Это не по Конституции!». Омоновец ржет. Дима натягивает сапог, растирает перчатками щеки и снова вытягивается.Диме осталось 28 дней до дембеля. Он знает точно, потому что каждый день отмечает в календарике. Это значит: еще 4 — 6 выездов. (Каждые выходные ОДОН вывозят в Москву на «мероприятия»: митинги, концерты, футбол.) Потом Дима поедет домой, в Псков.Рядом, у киоска с выпечкой, толкутся девчонки-милиционерши, накрашенные, с праздничными прическами. Из-под форменных штанов нелепо выглядывают высокие каблуки. Девушки быстро передают друг другу маленький предмет, отворачиваются от оцепления. Приглядевшись, понимаю: это гигиеническая помада.— Без гигиенички губы сохнут и трескаются на морозе, а нам в понедельник учиться идти, — объясняет Оксана. Из-под милицейской шапки выбиваются длинные белые кудри, черные глаза из-за ресниц кажутся еще чернее, розовые губы улыбаются. Прохожие на Оксану заглядываются, а какой-то старичок пытается даже завязать знакомство.— Вот поэтому я и не езжу в общественном транспорте в форме. Сразу такое внимание! — Оксана смущенно опускает ресницы.Оксана — курсантка 4-го курса факультета подготовки следователей Университета МВД России. Родители не одобрили выбор. Но Оксана свой университет ценит: во-первых, юридическое образование, во-вторых, гарантированное трудоустройство.— Поначалу, конечно, тяжело. Дисциплина, строевая подготовка… Долго привыкала к форме. Но теперь я втянулась и после универа обязательно пойду в органы.Остальные девушки-милиционеры тоже из университета. Сегодня на Пушкинской и Тургеневской площадях дежурят старшие курсы всех факультетов.— Мы состоим в резерве МВД, поэтому у нас постоянная практика, — объясняет Яна, другая курсантка. — Младшие курсы дежурят у церквей на праздники, вот на Пасху выходили. А с 3-го курса — на митинги. Сегодня, по-моему, только 4-е и 5-е курсы, мальки отдыхают — уж очень толпа агрессивная.— Мы в драках совсем не участвуем. Слабые потому что, — объясняет Оксана. — Так, разбавляем толпу, в качестве количества. В оцеплении ставят пять ребят-срочников на одну курсантку. Говорят, девушки умиротворяюще действуют на митингующих.— Я считаю, что дежурства очень помогут нам в будущей работе. Вот так стоишь в оцеплении и узнаешь людей, наблюдая за их поведением, — продолжает Оксана. — А мне как будущему следователю это ценно. И потом, я в курсе всех политических событий, хотя газет не читаю.Марш несогласных Оксане не понравился:— Митингующие действовали агрессивно: бегали, шашками дымили. А НБП вообще вне закона. Наши ребята их, естественно, помяли. А завтра на разборе полетов нам скажут: «проявили неоправданную агрессию».
Под текстСпецмашины «Тигр», перчатки и наколенники — выставка достижений заплечного дела… На борьбу с «оранжевой угрозой» выделяются гигантские средства. Выделенные средства для кого-то — неплохое бизнес-предложение. А последний рубеж обороны всегда за теми, кому нужен 36-й, а выдали 40-й.
