Борис Березовский заявил газете «Гардиан», что он собирается произвести в России переворот и уже субсидирует людей, близких к президенту и уже планирующих дворцовый заговор.Тут надо заметить, что люди, близкие к президенту, живут небедно. Геннадий Тимченко контролирует через свой Gunvor четверть экспорта российской нефти. Скромный бывший управляющий «Асторией» Алексей Миллер у нас теперь заведует российским газом, бывший товарищ по кооперативу «Озеро» г-н Якунин — российскими железными дорогами, другой выходец из «Озера», г-н Смирнов, — российским ураном; на фоне этих гигантов Леонид Рейман с его «Мегафоном» или Чемезов, в дополнение ко всему экспорту российского оружия забравший всего-то «Автоваз» да «АВИСМУ», кажутся вегетарианцами.И вот приходит к этим гигантам мысли, к этим владельцам нефти, газа, урана, угля, титана, истребителей, вооружения, железных дорог, телекоммуникаций г-н Березовский — и покупает их.За сколько? Наверное, за шоколадку.Мотивы Бориса Березовского понятны. Он искусно раздувает паранойю, царящую в Кремле. В Кремле боятся всего — оранжевой революции, покушений Невзлина, интриг Березовского и пуще всего — друг друга. Как вы думаете, например, что должен чувствовать по отношению к некоторым коллегам кремлевский царедворец, не причастный к убийству Литвиненко, если он сцепился с этими коллегами за пост или за бизнес?А что должен чувствовать Путин, если он непричастен?Это старая любимая история Березовского. Что бы ни происходило, сказать: «Это я!». Говорят, фирменным его приемом было, заранее узнав о планируемом назначении, позвонить будущему назначенцу и заверить его, что назначением своим он обязан исключительно Березовскому. Рекорд был поставлен, когда Татьяна Дьяченко поехала на машине в Нижний Новогород уговаривать Немцова стать вице-премьером, а Березовский тут же отправился туда на самолете. Самолет, понятное дело, прилетел раньше, Березовский долго рассказывал Немцову, что это Борису Абрамовичу он обязан приглашением в Москву, а потом, при приближении Дьяченко, свалил. «Кто тут был?» — были первые слова удивленной Дьяченко, вошедшей в кабинет губернатора.В общем, с революциями у нас теперь, как с назначениями. Что бы ни случилось в России, кто бы ни вышел на улицы — это все Березовский. Он сам сказал. Слышите, господа? Мы все обязаны ему; это он все за нас продумал и всех нас сотворил оппозиционерами в своих собственных целях.Березовский и Генпрокуратура, колдун и инквизитор, нашли друг друга. Инквизитор уверяет, что колдун ночами летает по воздуху и насылает глад и чуму на деревни, и колдун дает интервью «Гардиан» — как же, насылаю. И не только чуму, но и СПИД.У Березовского и Путина много общего: и дело не в том, что один когда-то сделал другого. А в том, что оба они полагают сферу пиара самой важной для политика. Неслучайно приватизация ОРТ была едва ли не единственной успешной бизнес-операцией Березовского. Неслучайно телевизор был первой отраслью, которую лично захотел контролировать Путин. «Ничто не зависит от реальности, все зависит от истолкования» — вот лозунг и Кремля, и Березовского.Борис Абрамович делает только одну, но капитальную ошибку. Геббельсовскую ложь может позволить себе только государство. Вот оно может внушать нам, что Буш ест детей, Саакашвили пьет кровь младенцев и что президент Путин даст им всем асимметричный ответ. Когда это из всех щелей и даже из туалетного бачка — большинство верит.Оппозиция же может позволить себе лишь правду. Когда она позволяет себе геббельсовскую ложь и уверяет, что это президент Путин ест детей и взрывает дома и что ему, Путину, дадут асимметричный ответ, она превращается в клоунов. Как Борис Абрамович Березовский, уверяющий нас, что он за свои скромные деньги изгнанника купил людей, которые контролируют в России все, начиная с урана и кончая газом, и что они на эти деньги устроят ему переворот, который их всех — контролеров газа, титана и нефти — приведет на скамью подсудимых.