Следует отдавать себе отчет, что лет через пять число памятников советским воинам в Восточной Европе существенно уменьшится. Собственно, процесс этот потихоньку идет уже с середины 1990-х гг. А реакция России на таллинский конфликт в конечном итоге лишь его подстегнет. Чтобы сохранить память о павших солдатах и их подвиге, нам нужно делать прямо противоположное тому, что мы делаем сейчас. Если мы действительно боремся за уважение к павшим, а не к себе.Памятники «советским воинам-освободителям» в Восточной Европе, как правило, ставились не на местах массовых захоронений или особо кровопролитных боев, они ставились на важных проспектах и площадях городов, чтобы быть видными всем и всегда. Потому что это были не только и не столько памятники павшим, сколько символы, утверждавшие советскую концепцию последнего этапа войны и послевоенной истории — концепцию освобождения.Памятники советскому солдату были символами того, что Советский Союз, в кровопролитной войне победивший фашизм, законно осуществляет протекторат над освобожденными им землями Восточной Европы. Их политический смысл в конечном итоге сводился к тому, что на разные лады повторяют сегодня российские депутаты и чиновники от политики: тот, кто был освободителем, не может быть назван оккупантом. Победителей не судят.И не надо набирать воздух в легкие, чтобы прокричать, что я не уважаю память павших. Я уважаю. И я не о павших. А о памятниках, которые ставили им живые. И, по замыслу этих живых, павшие должны были и после смерти еще раз послужить им, оправдывая оккупацию и репрессии, при помощи которых сталинская империя утверждала на освобожденных территориях свое господство и организовывала здесь маленькие филиалы своего великого царства несвободы. Память о павших понималась этими людьми как индульгенция — в ней они черпали свое право на насилие над живыми.Что же касается павших, то как патриот, чтущий их память, не могу не напомнить, что их было бы гораздо меньше, если бы те, кто после ставил им памятники, не форсировали так наступление на Западном направлении, стремясь быстрее, до прихода союзников, захватить как можно больше территории, на которой потом можно будет наставить памятников своим павшим. Это вообще свойственно империям. Они любят и ценят павших гораздо охотнее и щедрее, чем живых. Культ павших составляет самый дух империи. Ибо именно в этом культе империя утверждает свое право отправлять живых на смерть.Вы можете быть не согласны с этой трактовкой. Можете быть искренне задеты переносом памятников, хранящих память о погибших солдатах. Можно даже впадать в патриотическую экзальтацию. Отказываться от эстонских товаров. Перекрывать мосты. Смотреть не очень честные, но разжигающие патриотическое негодование сюжеты по телевизору. Наперебой объяснять друг другу, что не было оккупации, репрессий и протектората, а был только подвиг освобождения от фашизма, который покрыл все. Можно кричать «Позор!» тому, кто осмелится усомниться в этом. Но следует понимать, что вам никогда, никогда не удастся убедить Восточную Европу, да и Европу в целом, что советский воин был исключительно воином-освободителем. Потому что победителей — судят. Пусть даже и через полстолетия.И как патриот, чтущий память павших, я хотел бы, чтобы память эта и для нас, и для Европы была отделена от памяти о сталинизме. В то время как патриотические кликуши хотят как раз противоположного — хотят протолкнуть мне свой сталинизм в горло под видом уважения к памяти павшим. Хотят, чтобы мы не разбирали, кто павший, а кто победитель. И считали оплаченным павшими право победителя нести несвободу освобожденным.Примерно такой смысл, кажется, хотели придать нынешнему празднованию Дня Победы идеологи суверенной демократии и нефтегазового патриотизма. Вот, например, недалеко от моего дома к празднику повесили плакат «Помни о победителях» и — изображение Клима Ефремовича Ворошилова. Насколько я понимаю, главным вкладом Клима Ефремовича в дело победы стало то, что с 10 сентября 1941 г. он был категорически отстранен от какого бы то ни было руководства войсками и военными операциями. Пройдя войну на безопасных с точки зрения возможного вреда должностях главнокомандующего партизанским движением и председателя трофейной комиссии, Климент Ефремович внес свой вклад в понимание нашей победы написанной им к 70-летию Сталина статьей «Гениальный полководец Великой Отечественной войны».Так что, действительно, будем помнить, кто павший, а кто победитель. И чью память мы защищаем. И от кого.