Цитирую по памяти сердца, в связи с поразительным совпадением детских ощущений. Боже мой, как это точно воспроизведено и прочувствовано… Как ждешь этого самого лучшего на свете праздника — дня рождения, хочешь, чтобы произошло нечто необыкновенное, чтобы запомнилось надолго, как переворачиваешь жаркую подушку и не спишь всю ночь в ожидании чуда, праздника, потрясения… А в ответ на этот трепет ожидания — «Вот тебе, доченька, книга… И еще носочки…».
Впрочем, что это я? Мои родители устраивали мне и моим друзьям замечательные дни рождения (варенья). Почему-то особенно запомнился переходный: между садиком и школой. Мне семь лет. Майский сияющий день, мама забирает меня и моих подружек пораньше из детского сада. Мы приходим домой, и в разрисованной смешными плакатами квартире (всю ночь родители шарахались), в главной комнате, на люстре, качается портфель — мечта всей моей детсадовской жизни. И мама ведет нас в кино. Целую детсадовскую компанию. Я, впереди, с портфелем в обнимку. Даже фильм помню. «Приключения мистера Питкина в больнице». И я катаюсь от смеха, не отпуская от живота свой родной портфельчик, и очень хорошо ощущаю, что это еще не все счастье, что еще будет вечер, и еще много всего, и следующее счастье еще впереди. И правда: потом, дома — всякие вкусности, и конкурсы, и призы, и, самое главное, на закуску — «выступление» моего папы, который, конечно, как всегда — дежурный по части, но он отпросился, и все визжат от возбуждения, потому что там, где мой папа, — всегда что-то необыкновенное, интересное и дух захватывает.
И, конечно, так и есть, папа показывает фокусы, вынимая шоколадные медальки: у кого из кармашка, у кого из туфельки, у кого из косички… И мы хохочем, а папа говорит: «Невозможные девчонки, вам только палец покажи, и вы будете умирать от смеха». И поднимает указательный палец и сам смотрит на него с таким изумлением и испугом, что мы просто валимся от хохота. А потом, слегка успокоившись, все с подаренными золотыми медальками усаживаемся на тахту; мама выключает свет, и папа начинает страшным тягучим голосом: «В одном черном-черном городе была черная-черная улица…». Я этот папин прикол знаю, но все равно трясусь и забиваюсь за папину спину… Крепко-крепко прижимаюсь к нему. И дрожу… От страха, от радости, от счастья…
А потом папа наскоро ел и убегал, хотя мы с подружками умоляли «еще немножечко, еще капельку…».
И это было еще не все. Потому что самые близкие девчонки оставались ночевать, и мы долго шептались и мечтали, и завтра было воскресенье, и можно было играть и ни о чем, ни о чем не думать.
С тех пор я очень ответственно отношусь к дням рождения. Детским собенно. Потому что просто физически помню холодок в животе от предвкушения счастья… Таинственную атмосферу в доме накануне праздника. И, наверное, самое важное — невероятную радость от того, что в твой праздник счастливы все вокруг.
Короче, с тех самых пор придумываю, что могу, для своих детей. И, по возможности, учусь у других.
У немцев, например. Конечно, многие немецкие варианты празднования доминантного детского праздника синонимичны российским. «Макдоналдс», спортбар, боулинг, кафе с вызванным по заказу штатным развлекальщиком, кино, а потом мороженое в близлежащем кафетерии, праздничный обед дома у героя торжества и совместное многочасовое сидение за компьютером — вот, пожалуй, весь не слишком длинный список в арсенале российских родителей. Конечно, есть разновидности и покруче. Катание на лошадях, телевидение, загородные плантации, где отрываются соответствующие дети… Ну, это все про другую жизнь…
А вот про наши негламурные возможности я кое-что уточнила у немцев.
Они, кстати, тоже любят лошадей, но как-то вот не столь пафосно. Совсем недавно моя маленькая дочка была приглашена отпраздновать день рождения своей немецкой одноклассницы на ипподром. Мы с мужем заволновались по всяким разнообразным причинам и успокоились только после звонка немецких родителей, попросивших одеть ребенка похуже. Похуже у нас было, и дочка отправилась на торжество в резиновых сапогах и старых порванных джинсах. А поздно вечером, измазанная и счастливая, рассказывала про этот чудный день рождения. Они, оказывается, ухаживали за лошадьми. Мыли их, кормили, меняли какое-то там сено в стойлах, подметали, мусор в пакеты складывали. В общем, пахали по полной. И лишь под конец им дали по разочку прокатиться на уже почти что своих лошадках. И потом, прекрасно уставшие, пили чай из термосов, которые принесла мама именинницы (чай, конечно, в рассказе дочери фигурировал как нечто потрясающее), ну и бутерброды с колбасой были, само собой, такими же. И легла спать, вздыхая и со словами: «Я хочу такой же день рождения».
Мне кажется, этот праздник потряс ее даже больше, чем другой десятилетний юбилей, который ее подружка праздновала на баварской киностудии. Сначала мы получили по почте роскошное приглашение, в котором нас настоятельно просили уведомить малолетнюю юбиляршу, сможем ли мы явиться на столь важное торжество. (Немецких детей стараются приучать к хорошим манерам. Официальное приглашение, причем минимум за две недели, официальное согласие или отказ по уважительным причинам. Будьте добры…)
Что уж там говорить, мы прислали согласие. И правильно сделали. Поскольку баварская киностудия не подкачала. И не за какие-то безумные деньги. Экскурсия на одного человека стоит около 18 евро. Немецкие родители к такой трате были готовы, хоть и пригласили человек 20. Впрочем, даже если они и нервничали по финансовому поводу, сумасшедший детский восторг явно вернул им хорошее настроение. Еще бы! Сначала путешествие по съемочным площадкам и разнообразным павильонам, демонстрация киношных трюков с участием экскурсантов, а потом коротенькие съемки в знаменитом немецком сериале… На выходе всем вручали кассету с полным нашим передвижением по студии и эксклюзивным эпизодом из почти настоящего кино. Имениннице — бесплатно, остальным по 20 евро за штуку. Ну и чай с пирожными в уютном киношном вагончике мы, естественно, попробовали. Всем понравилось. Думаю, и баварской киностудии тоже. Не самый плохой способ зарабатывать деньги по выходным дням. Интересно, что по этому поводу думают на «Мосфильме»?
И все-таки самый лучший день рождения я приберегла под конец. Правда, мне его пришлось наблюдать со стороны. Но я не теряю надежды устроить нечто подобное в России.
Гуляя по залам Старой пинакотеки (одного из самых роскошных мюнхенских художественных музеев), я обратила внимание на малолетних ребятишек, бегающих по залам и что-то записывающих у себя на листочках. Уж очень старались, все внимательно разглядывали, на пол ложились, писали тщательно, мчались дальше, с горящими глазами, между прочим…
В общем, так они меня своей ответственностью заинтриговали, что я поинтересовалась у сопровождавшего эту компанию мужчины, что это, мол, за дети такие — влюбленные столь страстно в мировую живопись. Мужчина улыбнулся и протянул мне несколько скрепленных листов — точно таких же, с какими бегали малолетние любители старых мастеров. На титульном листе я прочитала: «К 11-летию Софи. Ралли в честь дня рождения в Старой мюнхенской пинакотеке. Поиск и игра для взрослых и детей».
И папа Софи (как вы уже догадались, этот симпатичный мужчина оказался очень талантливым, замечательным, креативным папой Софи) рассказал мне и наглядно показал, какой день рождения он придумал для своей дочки. Скачал из Интернета репродукции самых знаменитых картин Старой пинакотеки, придумал к ним вопросы, требующие и внимательности, и умения анализировать и сопоставлять, и даже чувствовать, составил такой слегка запутанный лабиринт путешествия и в результате сочинил небольшую книжку-загадку… (Замечу, что работает этот ответственный папа инженером-проектировщиком и никакого отношения к искусству не имеет.)
И вот друзья Софи, прежде чем объедаться картофелем фри с сосисками (типичный рацион на немецких днях рождения), отправились все вместе в самый знаменитый музей Мюнхена. В течение полутора-двух часов должны были найти обозначенные картины, прочитать к ним небольшой комментарий, придуманный тем же самым папой-каторжником, и быстро ответить на вопросы — в письменном виде. Обсуждение и выбор победителя, а также раздача призов отложена на вечер. Дома у Софи уже накрыт стол, где и огласят весь шорт-лист. «Впрочем, — подмигнул мне, убегая за своими детками, креативный папа, — призы получат все. Просто пока они этого не знают». И унесся, оставив мне в подарок свою почти невесомую книжечку. И я шла по сквозным огромным коридорам и читала: «Зал №23. Нижний этаж. Питер Брейгель. «Крестьянская свадьба». И ниже вопрос: «На каких инструментах здесь играют?». И я поплелась пересматривать «Крестьянскую свадьбу» Брейгеля и разбираться, что за дама в синем плаще на картине Рубенса «Страшный суд» и кто из мурилльовских мальчуганов-игроков в кости обманывает своих друзей… Отчего бы не придумать такое в Третьяковке, в Пушкинском музее, в любом музее любого русского города? Наверное, для этого надо очень любить своих детей.
И помнить, что счастливая и интересная их жизнь во многом зависит от нашего творческого к ней отношения. Да и наша собственная жизнь тоже. Видели бы вы, с каким вдохновенным лицом носился немецкий папа по музейным залам…
