Пять лет назад «Новая» беседовала с директором Института стран Азии и Африки при МГУ профессором М.С.Мейером и профессором ИСАА Ж.С.Сыздыковой («Самый ближний Восток». «Новая газета», № 7, 2002. ). Тезис ученых-востоковедов был четок: в новой России нет экспертов, профессионально знающих страны постсоветского Востока. А значит: нет ни подлинных аналитиков, ни «контактеров». Оттого в МИДе-2002 Арменией занимался человек, владеющий латышским языком.В 2002 году в ИСАА был основан центр «Кавказ и Центральная Азия». МГУ (без державных субсидий) начал готовить экспертов «по СНГ».
…В годы «цветных революций» и передела трубопроводов на бывшей карте СССР, в годы БРИК, ШОС, мощного землячества «Яшмовая гора» в Силиконовой долине я все вспоминала беседу с профессорами ИСАА.
И думала: востоковедение-2007 — не злато и булат Эрмитажа. Оно стало практичным и прагматичным, стратегическим для экономики.
«Новая газета» попросила директора ИСАА М.С.Мейера и профессора Ж.С.Сыздыкову продолжить разговор пять лет спустя.
— Михаил Серафимович, вы говорили в 2002-м: «Была такая тенденция у американцев: конец востоковедению, эта наука порождена эпохой колониализма и должна умереть вместе с ней… Но сегодня наша наука совсем не кажется мне умирающей. Напротив». Говорили, что нельзя применять к Востоку опыт и модели истории Запада (как это делали политологи 1990-х). Что нужны полноценные «контактеры с иными цивилизациями» — а их формирует хорошее образование. Тогда может ли востоковедение в России остаться редкостным, элитарным образованием?— Ну, оно уже перестало быть редкостным! И перестает быть «элитарным» (если под этим словом понимать нашу традиционно трудоемкую учебу и уровень преподавания).
В России сейчас разрастается огромная, уже неконтролируемая деятельность по изучению восточных языков. Я — руководитель учебно-методического совета по востоковедению. Я должен знать, сколько востоковедных учебных заведений или подразделений в стране. Хотя бы чтобы оказать им учебно-методическую поддержку.Но я уже не могу сказать, сколько их. Рост идет взрывной и неуправляемый. Практически в каждом областном центре работают китайские, японские, турецкие группы. Как там преподают? Находят носителей языка. Эти люди зачастую мало владеют методикой преподавания. И обучают устной беседе на темы коммерции.
— Как немец-гувернер Митрофанушки, по образованию кучер…
— Где-то, может статься, и так. Но (как и в случае с гувернерами XVIII века) стихийное развитие есть начало глубокого процесса. Российское общество укрепляется в мысли: ХХI век — во многом век Востока.И спрос (особенно на китайский, но и на другие восточные языки) резко подскочил. Пять лет назад конкурс в ИСАА был четыре человека на место. Сейчас — семь.
— Курс мехмата МГУ — 400 душ. Каков прием в ИСАА?
— Он остается прежним. 85 бюджетных мест и 42 платных. Выпустили мы в 2007-м 20 китаистов, 20 японистов, 10 тюркологов. А всего дипломы получают около 150 человек.
Ведь и более «редкие» языки необходимы! МИД запросил: остро нужна группа специалистов по Бирме. В РФ не осталось ни одного эксперта по этому региону.
— 150 выпускников на весь Восток (от Бирмы до Израиля), на Африку и на СНГ. На все: от преподавателей языка до дипломатов, от нефтяников (они очень ценят менеджеров-арабистов) до политологов.И где-то — бурная «востоковедная самодеятельность». А ведь ИСАА при МГУ дает студенту 16 часов восточного языка в неделю (против 3—4 часов в университетах Германии, Швейцарии, США). Не должна ли страна понимать, как ей нужны люди этой специальности, но настоящего университетского уровня? И опекать лучшие восточные факультеты России, как физиков при Хрущеве?
— Ну, «сравнение с Западом» у нас недавно чуть не сработало по-иному. Россия входит в Болонский процесс. Помимо «двухступенчатого» обучения — бакалавриат и магистратура, — мы унифицируем и содержание образования. А такой учебной дисциплины, как востоковедение, нет в Англии, нет и во Франции. Поэтому и у нас в первом проекте Закона об образовании востоковедение вычеркнули из списка дисциплин.
Пришлось объяснять, долго настаивать, дополнительно включать в списки.
… А что нам делать с магистратурой? При переходе Болонскую систему «завис» и не был проработан вопрос: будет ли бюджетная магистратура? Для ИСАА МГУ в 2007-м — средств не выделено. Ни одного бюджетного места!
Будет ли в Законе об образовании прописано, что какие-то деньги выделяются на бюджетную магистратуру? Я пока не знаю ответа. В результате: если раньше государство давало деньги на пять лет обучения, то теперь на четыре. Болонская система оказалась очень выгодной: год бесплатного обучения забрали у тех, кто хочет учиться всерьез! У тех, кто видит себя экспертом, а не экспортером.
…Мы вынуждены платить молодым преподавателям всего 10 000 рублей. В советские времена годичные стажировки в странах оплачивало государство: полноценного специалиста без этого не вырастишь. Сейчас платят семьи студентов. И маленькую стипендию дает принимающая страна. «Держава» давно ни рубля на это не выделяет.
Но это локальные беды ИСАА при МГУ. А я все чаще думаю о большой, глобальной. Образуется очень серьезный разрыв в знаниях между центрами (Москвой—Петербургом) и всей страной. То, что там преподают … иногда и вообразить трудно. И осуждать тут — пустое, скверное занятие. Куда разумнее было бы помочь коллегам.
Раньше мы могли специалистов из провинции приглашать в ИСАА на стажировку. И ныне приглашаем. Но по новым регламентам тот университет должен платить. Да и жить в Москве стало очень дорого для приезжего преподавателя.
— А «трансляция» через книги?
— Да! Эти годы, какими бы ни были тяжелыми для нас с точки зрения материальной, — они дали взлет мысли. С голоду, что ли? Или от отчаяния? Но появилось очень много хороших работ. Само понятие об уровне профессионализма в научной работе выросло. Малыми тиражами и без гонорара, но МГУ издает труды своих преподавателей. Вот за вашей спиной шкаф, целиком заполненный новыми учебниками и книгами преподавателей ИСАА.
— Настоящий шкаф Московского императорского университета: ореховый и необъятный. И темы книг: политология ислама, раннехристианские обители Сирии, «Китайская миграция в РФ» В.Г. Гельбраса…
— Тем не менее идет некое залеживание изданий. Они есть в Москве, они явно нужны в других городах, но… Рефлекс пополнения библиотек исчез за эти годы, что ли? Мы постоянно рассылаем свои новинки. Везем сумками с собой в командировки. Или едем на вокзалы, договариваемся с проводницами, платим. (На Казанском наших профессоров уже, по-моему, все поездные бригады знают.). Расходов на пересылку аскетический издательский бюджет МГУ не включает.
…И вот эта проблема разрыва между столицами и губерниями, которая не решается, — даже такими простыми путями, как стажировки преподавателей в Москве и Петербурге, как рассылка новых книг! — она кажется мне очень серьезной.Все как бы отпущено на некий произвол самовыживания.
— Вижу в шкафу монографию Л.В. Гевелинга «Клептократия. Социально-политическое измерение коррупции и деструктивной экономики» (2001). Знаю эту книгу о современной Нигерии — с тысячами источников, с эпиграфами из Щедрина и Сухово-Кобылина.
Темы: сырьевое процветание, коррупция, «экономика, обслуживающая пороки», обида африканцев на Запад и растущий культ своей национальной самобытности, нигерийский гламур с бестселлером «Поймай богатого жениха». Какие параллели!
— Это замечательная книга. ИСАА номинировал ее на Ломоносовскую премию.
— Видимо, сегодня африканист (китаист, арабист) в России — фигура гражданская. Он может принести обществу свой опыт «просвещенного путешественника» и новую информацию к размышлению. В дополнение к функции «эксперта державы».— К сожалению, наши возможности сегодня что-то принести в общество ограниченны. Система экспертизы ослабла: считается, что это функция Академии наук. Как и раньше.
Но странно рассчитывать, что институты РАН могут давать прежнюю массу информации: для них шоковая терапия длится чуть не по сей день.
ИСАА находится на Моховой. Мы соседи с Госдумой. Дважды участвовали в парламентских посиделках по поводу Китая. После первого доклада нам сказали: какие замечательные идеи! Как все это важно и нужно! Мы все это будем учитывать… Два года спустя снова пригласили на такую же дискуссию. Снова пришли в восторг. А мы практически повторяли то, что говорили два года назад: ведь ничего не реализовано. Вот свежий пример. Модная тема — Афганистан. Снова ИСАА приглашают в Думу. Недавно была встреча по теме «Россия и Восток».
Так что обсуждаем важные проблемы и рассылаем книги не только в российские регионы, но и в университеты Центральной Азии и Кавказа.
— А как развивается центр «Кавказ и Центральная Азия»?
— О нем я говорю с радостью. Мы надеемся вскоре превратить центр, пять лет назад почти виртуальный, в полноценную кафедру ИСАА МГУ. Добились включения языков Центральной Азии и Кавказа в учебный план. Издали два учебника: в советскую эпоху университетских учебников по «языкам народов СССР как иностранным» не было.
Вот учебник по туркменскому языку — по нему второй год занимаются студенты. Вот совсем новое издание, в двух частях — «Введение в грузинскую филологию» и учебник грузинского. Я недавно приехал из Грузии, где вручал эти книги коллегам. В Тбилиси теперь два университета: Национальный и новый — Черноморский университет. Проректор Черноморского университета, Гиули Аласания, — мама Михаила Саакашвили. Мы и президенту передали тома.
— Как вы ехали? Петербуржцы, говорят, через Стокгольм добираются.
— О-о! Ехал через Стамбул. Я был приглашен в Грузию на конференцию, организованную турецкими исследователями. А из Стамбула — в Тбилиси. В общей сложности двенадцать часов вместо прежних двух с половиной. И с двумя сумками книг.
Но когда я все-таки доставил свой груз в Тбилиси, это было как взорвавшаяся бомба. Двухтомник просто рвали из рук: первый университетский учебник грузинского в России!
— То есть мы можем говорить о некоей «академической дипломатии в СНГ»?
— Да, вероятно.
Профессор Жибек СЫЗДЫКОВА, руководитель центра «Кавказ и Центральная Азия»:— За пять лет существования центра было сделано немало. Центром были организованы пять международных конференций, три из них — в Москве и две — в Казахстане в г. Уральске при поддержке тогдашнего акима Западно-Казахстанской области Крымбека Елеуовича Кушербаева. Выступили с лекциями о положении в своих странах послы Грузии, Казахстана, Армении, Кыргызстана. Были у нас и, например, казахский поэт Олжас Сулейменов, и Аскар Айтматов (тогдашний министр иностранных дел Кыргызстана). Студенты из первых уст узнавали о странах Кавказского и Центрально-Азиатского регионов.
У нас с 1990-х годов ведется преподавание узбекского, казахского, туркменского языков, пять лет назад к ним добавились грузинский, армянский, азербайджанский, киргизский и таджикский. Написаны ряд дипломных работ, магистерских и кандидатских диссертаций. Учебники по языкам, среди них «Грузинский язык» и «Введение в грузинскую филологию», «Туркменский язык», в издательстве находится «Казахский язык». Благодаря полученным грантам совместно с факультетом мировой политики подготовлены и изданы учебные пособия «Содружество Независимых Государств», «Центральная Азия и безопасность России», «Россия в окружающем мире», «Очерки истории Центральной Азии»…Составлены более десятка программ по истории, экономике, культуре государств Кавказа и Центральной Азии. Установлены тесные контакты с ведущими университетами изучаемых нами регионов, был проведен музыкально- этнографический фестиваль «Ноуруз». В Центре Восточной литературы РГБ состоялись презентации учебников, подготовленных нашими преподавателями, где присутствовали представители дипкорпуса и специалисты. Ряд преподавателей и студентов из ИСАА побывали в изучаемом регионе, и, в свою очередь, представители Узбекистана, Киргизии, Казахстана, Армении смогли пройти стажировку у нас.
Большой интерес вызывают названные регионы у студентов и магистрантов из Японии, Китая, Польши, Франции, которые обучаются в нашем институте и выбирают темы исследования по странам Центральной Азии и Кавказа. Сделана определенная работа, но, к сожалению, не все получается, как хотелось бы. Остается некое отношение к Центральной Азии и Кавказу как своей составляющей, воспринимать их как другие части света, как полноценную заграницу не все готовы. Это, наверное, объясняется тем, что после распада СССР прошло немного времени, 15 лет для становления государственности — небольшой срок.
Нужно много времени, чтобы осознать изменения, имевшие место в нашей истории. Время менялось не так резко, как после Первой мировой и Второй мировой. Но и «после холодной войны» передел мира, смена вектора все равно произошли. А мир этого не осознает. Не успевает. У нас нет адекватного понимания происходящих событий. И без экспертов, без понимания психологии соседей и их особенностей ни политико-экономические, ни энергетические проблемы разрешить невозможно.
За эти годы образованы ряд региональных объединений, например, ШОС, ОДКБ, ЕврАзЭС. Сейчас, когда Шанхайская организация сотрудничества приобретает такой важный статус, так велик интерес к саммиту в Бишкеке, возникает новая проблема. Нужны люди со знанием… даже не просто «русского и китайского». А, например: русского-китайского-казахского или русского-китайского-узбекского.
Вот подписан договор между Россией, Туркменией, Узбекистаном и Казахстаном. Понятно, как он важен. Но проблема вот в чем: мы принимаем стратегические решения, не просчитывая, как, какими человеческими ресурсами будем их исполнять.
— По-моему, ключевая формулировка. Главный узел «проблем востоковедного образования в России». И многих других.
