Стоп-кадр в вавилонском аэропорту (любой международный аэропорт — настоящий Вавилон). Посреди людского столпотворения замерли двое — он и она. По-видимому, молодожены. Ему лет 20, ей 17, а может, и меньше. Укутана с головы до щикотолок, лицо плотно прикрыто хиджабом. Только щелки для угольков-глаз, и они как раз работают, словно два лазера. Или два чертенка. Да, я ведь не сказал, что красноречивое действо происходит перед прилавком с надписью «Тату». Крепко держась за руки, юная мусульманская пара упоенно сканировала образцы татуировок.Не могу сказать, про что эта сцена. Про то, что в тихом мусульманском омуте водится все то же самое? Или про то, что мир внутри бывает больше, чем мир вовне?Будем считать, что это присказка. А сказка – не про неожиданно открывшееся личное пространство и не про мгновение интимной тишины в этом безумном мире. Сказка вполне публичная. На авансцену в ней по очереди выступают политика, армия, народ, а также все святые и не очень понятия: религия, демократия, прогресс. При этом, боюсь, все они предстают в не очень привычном свете.Речь о Турции. Первая половина сказки-были состоялась в мае этого года. Краткое ее содержание таково. Истекал срок пребывания на посту президента Турции (символически – важная должность, х отя в спорных ситуациях может сыграть роль арбитра), и премьер-министр Эрдоган, лидер правящей Партии справедливости и развития, которую называют умеренно исламистской, выдвинул на этот пост своего соратника – министра иностранных дел Гюля. Президента выбирает парламент, при парламентском большинстве у партии Эрдогана это можно было считать назначением. Но Гюль не прошел. Армия сказала «нет». И голос «против» поднял народ — половина народа, если быть точным. Особенно эффектна была миллионная демонстрация в Измире. Толпы, беснующиеся под зеленым знаменем пророка, — картина на Ближнем Востоке уже привычная, а тут грандиозная — до горизонта — демонстрация за светскую республику! Было чему порадоваться европейским сердцам… В ответ премьер Эрдоган объявил досрочные парламентские выборы.Материал в «Новой газете» (№ 43 от 14.06.2007 г.) так именно и заканчивался: «А пока в политической повестке дня этой страны внеочередные парламентские выборы, на которых правящая умеренно исламистская партия Эрдогана имеет все шансы закрепить свое положение». В минувшее воскресенье выборы состоялись, и Партия справедливости и развития одержала убедительную победу. Она получила 46,7 процента голосов и 340 из 550 мест в парламенте — очень комфортабельное большинство и возможность назначить однопартийное правительство. Раздробленная оппозиция, кое-как сплотившись по флангам, набрала 20,9 процента голосов и 112 мандатов (левая Республиканская Народная партия) и 14,3 процента и 71 мандат (правая Партия националистического движения). Остальные, более мелкие партии не прошли. Их отсек 10-процентный барьер. Все, что они недополучили, досталось в основном победителю. Еще 27 мест займут независимые депутаты, из них 25 — фактически представители курдской Партии демократического общества. Их партийный список был заведомо обречен, и курдские депутаты нашли такой способ обойти препятствия. В любом случае это интересная новость.Западная мантра гласит, что лучший способ разрешения конфликтов — демократические выборы. Пусть народ скажет свое слово! Разрешили ли выборы турецкий конфликт? Поживем — увидим. Танк как стоял в кустах, так и стоит, и это сильно влияет на весь пейзаж, да и других неизвестных слишком много. Но что уж точно – они обнажили конфликт. Майская передовая лондонского «Экономиста», посвященная турецким событиям, называлась парадоксально: «Секуляризм против демократии». Конфликт хорошего с прекрасным? Черта с два. В конфликте «политическая религия (воображению рисуются исламизм, фундаментализм и вереница шахидов) против секуляризма (то есть светского характера государства)» симпатии на стороне секуляризма. В конфликте «армия против демократии» (за последние полвека армия четырежды переворачивала политическую доску страны, каждый раз радикально меняя условия игры) симпатии прогрессивного человечества никак не на стороне армии. Но ведь армия таким образом защищает светский характер турецкого государства. А что если это последняя линия обороны от религиозного мракобесия? Задачка…Простые ответы не помогают. Краски смешиваются. Понятия тускнеют. Ататюрк, топором вырубивший контуры современной политической системы Турции с ее столпами в виде светскости и европейского выбора, — официальный святой. Его именем все клянутся. Но партия, которую он основал, — набрала лишь пятую часть голосов. Вообще ни одна партия, которая в прошлом приходила к власти, не выигрывала вторые выборы. Это сделала лишь сейчас умеренно исламистская партия Эрдогана, которой антирелигиозные заповеди отца нации уж точно поперек горла. Похоже, что и большинству нации они не слишком по душе. Реформация топором (топорная реформация?) рано или поздно вызывает обратную реакцию.В прошлом материале я рассказывал, как Эрдоган, выступая перед представительной группой международных редакторов и обозревателей, ни на минуту не забывал о своей домашней аудитории. Сама речь на экспорт состояла из либеральных обертонов и прозападных акцентов.Насколько можно доверять политику-популисту — всегда вопрос. Но выбирать-то приходится только из того, что есть. Надо признать, что Эрдоган чаще и тверже, чем его конкуренты, произносит такие слова, как реформа, экономическое развитие и Европейский союз. Риторика? Не только. Это выгодно новой элите — провинциальной буржуазии, новому среднему классу, родом из поднявшихся слоев Анатолии. Миллионы жителей из сельской Анатолии переселились за минувшее десятилетие в города. Недавно нищие, бесправные, забитые, религиозные, на которых самодовольная старая кемалистская элита смотрела свысока, они сильно выиграли при правлении партии Эрдогана. Они и стали его социальной опорой.Этим слоям нравятся его происламские речи. Другие их не боятся. И тех, и других больше, чем раньше, устраивает, как в стране идут дела. С точки зрения экономического развития Турции последнее пятилетие было лучшим — в среднем семь процентов роста в год. Именно поэтому в конечном счете избиратель и оставил его у власти.Что вовсе не отменяет тревожного вопроса: куда идет Турция? Только теперь его можно сформулировать точней: исламизм или развитие? Что одержит верх?
Потому что только развитие может остановить исламизм. Не всякое развитие. Шахский Иран, казалось многим на Западе, тоже не стоял на месте. Но исламская революция Хомейни смела верхушечную белую революцию шаха Ирана и опрокинула страну в пучину самой темной клерикальной реакции с такой легкостью, что только диву даешься. Уповать можно только на развитие современное, сопровождаемое европейской трансформацией социальных институтов. И весьма спорое, чтобы люди ощущали его плоды.Тут у Турции, надо признать, опасный генетический фон. Дурную наследственность составляют ее евроазиатство (хоть сейчас в Европу, да азиатчина не пускает) и имперские комплексы. Крупнейшая армия в НАТО после США. Крупнейшая (80 миллионов населения) страна в ЕС, если и когда она туда вступит… Стратегическая позиция исстари — пуп Земли. В самом центре древнего, эллинистического мира, римской Вселенной. Контролируя узкое горлышко Босфора и Дарданелл, держала за горло Российскую империю. От Петра и вплоть до ХХ века проливы — ключевая проблема, как минимум, российской политики. И грозы и грезы Османской империи, даром что канувшей в Лету…Как тут с такой наследственностью не ввязаться в авантюру из-за Северного Кипра — кусок, который так и торчит в горле, ни проглотить, ни выплюнуть… А курдская проблема? Отпустить нельзя. Задавить свой 14-миллионный Курдистан не получается. Безвыходная ситуация. Тем более, когда высшим политическим арбитром в стране является армия… И, главное, как решать современные задачи с такими гирями на ногах! Когда проблемы XIX века превращаются в головную боль ХХI века, это самое безнадежное.Нагляднее всего турецкий тупик демонстрирует ситуация со вступлением в ЕС. Это турецкая мечта и турецкий кошмар. Главный шанс преодолеть историческое отставание — вскочить хотя бы на подножку, пусть и в последний вагон уходящего европейского экспресса. Именно поэтому ее туда не пускают — слишком велика, слишком другая, слишком громоздка и отстала, рельсы не выдержат… Главный шанс превращается в главное разочарование и обиду. А это — лучшая среда для ренессанса былых иллюзий и великих химер.Как утверждают историки, Оттоманская империя однажды пыталась себя реформировать, модернизироваться как бы внутри собственной традиции, опираясь на Коран и его более миролюбивые суры. Но, увы, оттоманская исламская модернизация закончилась с падением империи в ходе Первой мировой войны. Поздно начали. Куда приведет нынешняя модернизация Турции и какую роль в ней сыграет ислам? Сегодня — это главный вопрос. Жаль, что парламентские выборы не могли на него ответить.
