Школьный учитель, преподаватель физкультуры и информатики из села Старые Атаги Руслан Демельханов, подал в суд на редакцию известной газеты. Он утверждает, что газета подвергла его жизнь опасности. Сделал это Вадим Речкалов, московский публицист.
Журналист Речкалов не покушался на учителя Демельханова, не угрожал ему, не преследовал. Он вообще не знал никакого учителя Демельханова. Возможно, и Демельханов не интересовался творчеством журналиста Речкалова, пока пути публициста и сельского учителя не пересеклись весьма рискованным для последнего образом.
Публицист Речкалов обвинил педагога Демельханова в терроризме. Не в качестве метафоры или преувеличения. В газете было напечатано: наш корреспондент нашел 33-го боевика из Беслана. Так назвали статью. А над статьей заверстали групповую фотографию, на которой Руслан Демельханов для ясности был обведен кружком. 25 декабря 2006 года этот материал вышел в свет тиражом более миллиона экземпляров.
За один день скромный учитель, физрук и компьютерщик стал всенародно известным террористом.
Внесем ясность: да, Речкалов не знал, что «вычислил» педагога Демельханова. Он думал, что нашел и обвел кружком боевика Мациева. А что пришла пора «вычислять» боевика Мациева, «аналитик» Речкалов мог смекнуть со слов Александра Торшина, главы парламентской комиссии по расследованию событий в Беслане, — тот накануне в своем докладе заявил, что в розыск объявлен ранее неизвестный следствию террорист из Беслана, личный телохранитель Шамиля Басаева Юнус Мациев.
Надо полагать, публицист Речкалов взял след. Не станем угадывать, кто был в этом случае его «проводником», кто подсказывал нужные «тропинки», но след привел Речкалова не в в тайный бункер в чеченском лесу, а в интернет. Там на одном из форумов общались некие молодые люди так, как у них, современных молодых людей, заведено. Как правило, под вымышленными именами, «никнеймами», позывными. И Вадим Речкалов «без труда» нашел среди них террориста.
АЛЕКС — ЮСТАСУ
«Юнус — Вантеду: «Посмотри на эту фотографию. Крайний слева — хороший снайпер. Остерегайся его!:)))» По ссылке, указанной Мациевым, — школьная фотография. Крайним слева стоит высокий парень. Я долго не мог понять, в чем смысл этого поста. Зачем Мациев указывает на конкретного человека и называет его хорошим снайпером? Фактически он сдает этого парня властям. И в его дом в любой день могут прийти с зачисткой. Смысл мне объяснил один чеченец:
— Скорее всего, на фото сам Мациев. У нас не принято хвастаться в открытую. Но показать себя на фотографии и сказать о себе в третьем лице — нормальный чеченский прием. Вроде бы и про другого сказал, и похвастался».
Эта цитата характеризует ход мыслей Речкалова, когда он сделал для себя (и для миллиона читателей) вывод о том, что Мациев и Демельханов — один и тот же человек. Собственно, этим единственным «доказательством» все и исчерпывается. Ну еще то, что на протяжении длившегося в интернете много месяцев диалога Юнус иногда пропадал. Еще у него менялись тон и форма приветствия для приятелей, что о многом говорило публицисту-расследователю. Однако его решающий аргумент приведен выше. Возможно, журналист Речкалов оказался излишне доверчив. Не усомнившись, он поверил, что чеченцам свойственно говорить о себе в третьем лице, как то было заведено у всяких первобытных племен. Что, в общем-то, странно: Речкалов не раз бывал в Чечне. В чеченском языке, как и в русском, полно местоимений, и чеченцы отнюдь не избегают использовать их в устной и письменной речи. Но Вадим Речкалов вполне положился на слова «одного чеченца». А «один чеченец» еще не раз ввел его в заблуждение, консультируя при написании материала, — тот изобилует фактическими ошибками. Ошибка с «третьим лицом» стала критической для педагога Демельханова.
Цена ошибки
Ну, перепутали одного с другим: двух политиков, двух бизнесменов. Выслушали негодования по телефону, обменялись письмами, опубликовали извинения. Инцидент исчерпан.
Вот только совсем не так обстоит дело на Северном Кавказе и в самой «горячей» его республике — Чечне. Там, случается, по ночам дом окружают машины с замазанными номерами. Из машин выскакивают люди в масках. Они ломают вашу дверь, направляют автоматы на ваших детей, бьют вашу жену, вытаскивают вас из постели и, не дав одеться, заламывают вам руки; подгоняя прикладами, запихивают в салон или в багажник. Вас отвозят в «неизвестное место», где снова бьют. На голову вам надевают целлофановый пакет, а к различным особо чувствительным частям вашего тела подключают электрические провода. Вас спрашивают: вы террорист? Если не признаетесь сразу, спросят: если не вы — то кто из соседей террорист? Кто из знакомых, родственников, друзей? И так — несколько часов, а может быть, дней. Избиения и пытки наверняка помогут вам вспомнить, что вы нападали в 2004 году на Назрань или в 2005-м — на Нальчик. Или, на худой конец, хотя бы носили провиант боевикам из отряда какого-нибудь Абу-Бакра. Или что это делала ваша пожилая соседка. Вы же не хотите, чтобы вам вырвали ногти? Тогда хоть в чем-то нужно признаваться…
В Чечне слова «боевик», «террорист» равносильны приговору. После того как эти слова произнесены в ваш адрес — пускай лишь намеком, недомолвкой, — вы оказываетесь вне закона, вне обычного правового поля, в искривленном и непредсказуемом пространстве. С вами может произойти что угодно. Но не только с вами — все ваши близкие под угрозой. Меняется их будущее, настоящее и прошлое.
Может ли быть спокоен за себя и своих близких физрук Демельханов? Ведь одним росчерком пера к его судьбе были «подшиты» сотни убитых бесланских детей.
Об ответственности и чести
Застрахован ли журналист от ошибки? Нет, конечно. Статья 49 Федерального закона «О средствах массовой информации», перечисляя обязанности журналиста, говорит: «Журналист обязан проверять достоверность сообщаемой им информации». Но если вместо написания статей журналист займется сверхсерьезной, полной и планомерной проверкой информации, никаких новостей читатели, скорее всего, не дождутся. Он идет на риск в угоду скорости подачи материала, популярности издания, своему мастерству аналитика, собственным амбициям. За этот риск, может так случиться, придется отвечать ему и редакции. Почему же мы прицепились именно к ошибке журналиста Речкалова?
Дело в том, что цена ошибки для журналиста может быть незначительна. Несколько десятков тысяч рублей (несерьезная потеря для издания). Но есть и цена ошибки для Демельханова. Какой она может оказаться, я попыталась описать выше, не преувеличив. И часто бывающий на Северном Кавказе Вадим Речкалов не может не знать об этой разнице. Именно в этом регионе метафорическое выражение «убить словом» приобретает самый что ни на есть прямой и угрожающий смысл.
Ответственность журналиста в «горячих точках» в чем-то схожа с ответственностью врача: первая заповедь — «не навреди». А если это все же произошло, он должен немедленно минимизировать последствия своей ошибки. Это не судебная, а личная и профессиональная ответственность человека, взявшегося работать там, где неосторожно брошенное слово ломает чужие судьбы. Можно сказать больше: это его долг. Если журналист полагает иначе, если он не готов к такой ответственности, этот журналист в Чечне работать не должен. Он опасен.Юстас — Алексу
Вадим Речкалов знает, что ошибся. Мы с ним тоже сравнительно молодые люди и тоже иногда общаемся в интернете, как у нас, молодых людей, это заведено в начале XXI века.
Вслед за Вадимом вытащу из виртуала и размещу на странице фрагмент беседы… не людей, конечно, а еще нескольких безвестных позывных, вроде «Юнуса», существующих лишь в виртуальном пространстве и в силу этого имеющих, наверное, право на безответственность.
Речкалов — Анне: Я ведь не первый опубликовал эту фотографию. Она до меня висела на «Кавказ-чате». Почему бы «потерпевшим» не подать иск против модератора? Только не надо мне говорить насчет того, что чат не является СМИ, а МК является. Оно, конечно, так, но факт остается фактом… И еще. Ни мациевские родственники, ни «Чеченский комитет национального спасения» не педалируют роль Торшина, хотя он непосредственно связан с этим скандалом. Потому что Юнус Мациев пока не больше виноват, чем Руслан Демельханов. Вот и подавайте на Торшина в суд, требуйте извинений.
Анна — Речкалову: Вадим, но умозаключение по этой фотографии построили вы, а не «Кавказ-чат»… Вопрос, как я понимаю, в том, Мациев на фотографии или же Демельханов. Вы сейчас это знаете?
Эля — Речкалову: Журналисту Речкалову. Уважаемый Вадим, не могли бы Вы СРОЧНО опубликовать опровержение, что обведенный на фото в кружок молодой человек — НЕ Юнусов. Учитывая тираж, это могло бы способствовать его безопасности…Речкалов — Эле, 22.01.07 г.: Эля, я думаю, редакция в ближайшем времени это сделает.
Постскриптум
Прошло почти пять месяцев с тех пор, как журналистская воля превратила педагога Демельханова в боевика Мациева. Статья «33-й бесланский боевик» по-прежнему висит на общедоступном сайте газеты. Руслан Демельханов по-прежнему живет в страхе. Он таки направил исковое заявление в московский суд с просьбой о восстановлении справедливости. Суд, возможно, обяжет редакцию и журналиста опубликовать опровержение и выплатить компенсацию. А может, и не обяжет. Я же теперь знаю, что герои публикаций Речкалова и те, кто стал ими случайно, для него, похоже, не живые люди, а лишь отработанный материал. Те, перед кем он не чувствует вины и не несет ответственности. Чьей боли он не почувствует, а исчезновения не заметит. И это оказалось для меня куда более важной проблемой, чем фактические ошибки речкаловских материалов. Ведь журналист — он, наверное, тоже человек? И хочется верить, что тот, сквозь призму чьего взгляда ты наблюдаешь за чужими судьбами, кто заставляет тебя узнавать, сопереживать, сомневаться, сам склонен к этому хоть в минимальной степени. И что за слова свои он отвечает. Иначе ни его знания, ни талант не имеют ценности.
