Российская элита спустилась с европейских снежных склонов и вернулась в Москву, где немедленно погрузилась в атмосферу маленькой победоносной войны с Западом. Война эта и не может не быть победоносной, потому что ведется на нашей территории и нашими средствами. А потому за первую же неделю после европейских каникул мы наваляли европейцам на всех фронтах и показали им кузькину мать на всех направлениях.Офисы Британского совета закрыли, а главу петербургского отделения еще и поймали на езде «под кирпич» в нетрезвом (по гибэдэдэшным понятиям) виде. Виталия Калоева назначили заместителем министра строительства Северной Осетии. А адвокат Кучерена сообщил, что получил от Владимира Путина благословение на открытие в Париже и Нью-Йорке центров мониторинга западной демократии, каковые центры призваны анализировать и критиковать функционирование демократических и гражданских институтов там и давать рекомендации по их улучшению.В каждой из этих микроисторий высокая геополитика причудливо переплетается с тонкими приметами нравов и умственных представлений аборигенов нефтегазовой сверхдержавы. Так, в историю упорной борьбы российских спецслужб и МИДа с коварно и незаконно раскинутой сетью британских шпионов и двурушников вдруг вклиниваются до боли знакомые дебелые фигуры сотрудников ГИБДД, привычно принюхивающихся к запаху изо рта остановленного водителя. Неведомое их европейским коллегам искусство принюхиваться к несвежему чужому дыханию и улавливать в нем малейший намек на пары алкоголя — для них не просто часть профессии, но самая ее соль, ее, так сказать, материальный стержень и опора.В какой еще — я не знаю — стране существует силовое ведомство, занятое на методической, так сказать, основе — нет, не выловом пьяных за рулем, но именно обнюхиванием граждан на предмет того, что они пили три часа назад или даже вчера вечером. В какой еще стране армия патрульных машин и медицинских фургончиков каждое утро расползается по перекресткам и проулкам мегаполиса для фронтального обнюха населения в целях дневного заработка. И вот — оцените красоту момента — наконец это удивительное искусство принюхивания получает здесь, в истории с британским двурушником, как бы государственное и даже отчасти международное признание. Оказывается не просто способом выманивания денег у сограждан, но эффектным средством защиты суверенитета и национальной безопасности страны.В отличие от этого провинциального анекдота история Виталия Калоева по существу своему глубоко трагична. Ведь, как известно, швейцарский суд смягчил ему наказание за убийство, сочтя, что Виталий Калоев, потерявший жену и детей, совершил свой поступок в состоянии аффекта, вызванного глубокой и затяжной депрессией. Но человеческий смысл этих слов — «депрессия», «аффект» — недоступен отравленному патриотическим ажиотажем сознанию. Оно не может представить себе отчаяние, затмившее мысль Виталия Калоева, и желает видеть на его месте лишь решительную и обдуманную, беспощадную месть. Более того, сама гибель семьи господина Калоева оказывается здесь лишь поводом, предлогом. Вряд ли, согласитесь, весь этот ажиотаж имел бы место, если бы виновником технологической катастрофы и жертвой мщения оказался российский диспетчер. Тогда бы история эта не покинула бы полос криминальной хроники, а движение «Наши» вряд ли обращалось к нему с плакатами «Вы — настоящий человек». То есть «подвиг» Виталия Калоева, по мнению его почитателей, заключается вовсе не в том, что он отомстил за свою семью, а в том, что дерзко зарезал благополучного швейцарца, свершив «наш» суд на их территории.Но патриотический ажиотаж быстро подмешивает к трагедии терпкий привкус фарса. Действительно: как бы мы могли еще выразить господину Калоеву нашу поддержку после всего им перенесенного, как могли бы выказать ему общественное признание и уважение за его поступок, нежели назначив его заместителем министра строительства? Как бы еще мы могли обеспечить ему высокое и надежное положение в обществе, которого, предположим, он достоин? Да никак. Нет у нас чести выше, нет награды больше, чем быть замминистра. Это у нас и столбовое дворянство, и орден Почетного легиона.Ну и, наконец, на острие нашего наступления на Запад оказался адвокат Кучерена, подоспевший со своими центрами мониторинга западной демократии аккурат к обнародованию американской Freedom House ежегодного доклада о демократическом развитии в мире. Собственно, с 2005 года Freedom House зачисляет Россию в категорию «несвободных стран» и не считает ее страной с электоральной демократией, то есть такой, где голосование граждан хоть что-то значит. В этом году, помимо констатации того, что декабрьские выборы были не более чем «иллюзорным представлением», доклад отмечает роль России в поддержке диктаторских режимов на постсоветском пространстве, а также указывает, что особенно существенным атакам гражданское общество в прошлом году подвергалось в «группе рыночно ориентированных стран и богатых энергетическими ресурсами диктатур, которые совмещают элементы капиталистической экономики с изощренными техниками политических репрессий». Кажется, именно разительность этого описания и взбудоражила так мысль господина Кучерены, а вслед за ним и господина Путина, благословившего кучереновы центры.Между тем центры эти, безусловно, очень богатая идея. И не только в том смысле, что идея их создания отражает глубокое убеждение господ Путина и Кучерены в том, что главный вопрос демократии — это вопрос о том, кто считает. Но и потому, что существование сети таких центров позволит членам Общественной палаты и депутатам выезжать на Запад не только в каникулярное, но и в рабочее время. И набираться сил для новых маленьких победоносных войн над их нестерпимой стерильностью на своей территории.
