В прошлом номере «Новой» (№ 9 за 2008) мы рассказали о том, что еще до августовского путча 1991 года так называемое «патриотическое крыло» спецслужб организовало крупную провокацию с целью остановить демократические реформы Горбачева. Якобы в последний момент была пресечена попытка вывезти за границу двенадцать советских танков — и этим демонстрировалась губительность перестройки для обороноспособности страны. Танковый скандал связывали с концерном АНТ, который, как оказалось, появился и работал под бдительным вниманием чекистов. Но люди из КГБ к этому времени уже разрабатывали другие, «альтернативные» горбачевским, проекты устройства СССР.
Спецлаборатория в КГБ
Недавно в интернете появились выдержки из весьма примечательной книги Максима Калашникова «Третий проект». Автор рассказывает, как в конце восьмидесятых шло противостояние «патриотических сил опасным горбачевским авантюрам», как проект «альтернативных» действий зародился в оборонном отделе ЦК КПСС и в Генеральном штабе. «С 1987 года, — пишет Калашников, — оборонный отдел ЦК начал явно и неявно финансировать то, что потом назовут «новой русской идеологией». По утверждению автора книги, отсюда происходит Александр Проханов с его газетой «День», а позже — «Завтра». Именно в эти годы оборонщики впервые дают возможность выйти из подполья евразийству, поддерживают «философа и публициста» Александра Дугина.
Но оборонщики и чекисты занимались не только высокими материями. «В 1987 году, — пишет М. Калашников, — руководители КГБ и Генштаба договорились о том, что в недрах последнего создается центр прорывных и альтернативных технологий». Воплощать и реализовывать их задумывалось на базе предприятий, обслуживающих армию. Организована была специальная лаборатория, оформленная как номерная воинская часть. Она должна была вести мониторинг академических институтов, инженерных центров и научно-технических клубов молодежи, обнаруживать самые интересные проекты, находки и давать им ход. По словам Калашникова, ради этого «патриотически настроенные» люди из КГБ и ГРУ даже забыли свою «историческую вражду».
Один из таких «патриотически настроенных» людей — генерал КГБ Николай Алексеевич Шам. В «конторе» он работал с 1966 года, а в 1991 году стал первым заместителем председателя КГБ СССР. Однако в 1992 году вышел в отставку — официальная версия: по состоянию здоровья, но на самом деле причиной отставки стал «острый конфликт с тогдашним «демократическим» главой КГБ Бакатиным».
В беседе с автором книги генерал Шам делится некоторыми из «прорывных технологий», обнаруженных вновь созданной лабораторией. Оказалось, что в СССР есть работы, которые не имеют аналогов нигде в мире. «То, что мы увидели, — признается генерал, — кружило голову. Ясно стало: мы способны опередить весь мир». Шам называет ряд таких сенсаций. Один инженер умел «очищать целые водоемы необычным способом: он зачерпывал из них стакан воды, ставил его на лабораторный стол и воздействовал на него своим генератором. И мы видели, как сначала вода становилась чистой в стакане, а потом и в удаленном от него пруде, из которого этот стакан зачерпнули. Каким образом ему удавалось это сделать — никто объяснить не мог». Но генерал сам был тому свидетелем. Другой специалист предложил «уникальные медицинские разработки, которые могли лечить тяжелые заболевания и даже рак». Имелся еще маленький прибор, который умел «на приличном расстоянии останавливать целый танковый батальон». Направленное воздействие меняло структуру топлива, и двигатели машин тут же глохли.
Но та, первая, попытка «патриотически настроенных» сил опередить весь мир провалилась. «Нас умело подставили, — жалуется генерал, — мы столкнулись с противодействием аппарата… Многих стала раздражать деятельность лаборатории». Министр обороны маршал Дмитрий Язов два часа слушал доклад начальника лаборатории, но в конце концов обматерил его, а лабораторию разогнал.
Однако «патриоты в верхах» не сдавались, они пошли на вторую попытку.
Высокие покровители
В 1988 году в стране вовсю разворачивалось кооперативное движение. Шестое управление КГБ пристально следило за этим новым явлением. Один из знакомых генерала Шама рассказал ему, что есть такой перспективный кооператив АНТ (автоматика—наука—технология), руководит им Володя Ряшенцев, бывший сержант из Девятого управления КГБ, охранявшего партийно-советскую верхушку.
«Мне сказали, — продолжает генерал, — что у Ряшенцева — интересные взгляды, и я согласился с ним встретиться. После долгой беседы в гостинице «Москва» я предложил ему: «Володя, почему бы тебе не создать отдельное направление, которое займется исключительно новыми технологиями?». «Да хоть завтра!» — ответил он».
Силами оборонщиков и чекистов дело ставится на широкую ногу. Созданный в Ногинске обычный кооператив преображается. Он попадает под начало Шестого сектора Совмина СССР. Любопытный это был сектор, в нем работали шесть штатных сотрудников КГБ, они были официально сюда откомандированы, и каждый из них имел по два удостоверения — и Совмина, и КГБ. Руководил сектором генерал Александр Стерлигов. Организуется попечительский совет АНТа, в него входят Госкомитет по науке и технике СССР, Прокуратура СССР, Госкомитет по экономическим связям СССР и, конечно, КГБ.
Позже В. Ряшенцев заметит: «Кто-то упорно распространял слух, будто я — действующий полковник КГБ и мне поручено отрабатывать новую структуру. Поэтому, зная советскую практику, все воспринимали АНТ как очень влиятельную организацию». Собчак, выступая на съезде, тоже скажет, что руководитель концерна Ряшенцев — «бывший работник Комитета государственной безопасности», но «Полозков умолчал об этом». Умолчал он и о том, что на КГБ возложено «обеспечение экономической безопасности деятельности концерна». АНТу передается закрытая, связанная с ВПК тематика, даются значительные полномочия, предоставляется право безлицензионной продажи за рубеж самого широкого спектра товаров, разрешается на основе бартера ввозить в страну всевозможные изделия — от компьютеров до парфюмерии…
Вот, стало быть, какой это был концерн. Вот какие перспективы перед ним открывались. Маячили огромные, баснословные, фантастические деньги. А через два года — полный крах. АНТ скандально проваливается. Автор книги Максим Калашников убежден, что АНТ «был уничтожен с помощью продуманной провокации западных разведок», которые «втемную» осуществили ее через лидера компартии РСФСР Полозкова.
Генерал Шам видит иную причину. «Все сгубил авантюризм бывшего сержанта Ряшенцева, — объясняет генерал, — сделку с продажей танков из Нижнего Тагила за рубеж Ряшенцев устроил мимо попечительского совета».
Но никакой «сделки» по продаже танков за рубеж, мы знаем, обнаружено так и не было. А вот к утверждению о том, что Ряшенцев действовал «мимо попечительского совета», прислушаться стоит.
АНТ дошел до Политбюро
В то время к нам в редакцию «Литературной газеты» часто приезжали интересные люди. Собирались мы на втором этаже, в комнате № 206, отсюда пошло и название рубрики, где печатались отчеты о таких встречах: «Клуб-206». Встречались мы с членами Конституционного суда, с генеральным прокурором СССР, с патриархом, посетил нас Мстислав Ростропович, а однажды приехал только что назначенный председателем КГБ СССР Вадим Викторович Бакатин.
После встречи я подошел к нему, объяснил, что занимаюсь делом АНТа, следствие по которому так ни к чему и не пришло. Но времена изменились, после провала августовского путча 1991 года многие участники тех событий уже не у дел, может быть, новые люди в КГБ согласятся ознакомить меня с материалами, еще недавно державшимися в глубокой тайне. После того как Бакатин проинформировал американцев о жучках, установленных в их посольстве, все тайны АНТа, наверное, сущая ерунда, так, семечки. «Запишите телефон, — сказал Бакатин. — Я предупрежу».
Я позвонил. Мой собеседник оказался в курсе, спросил, когда бы я хотел к ним заехать. «Да хоть сейчас», — ответил я. Он поинтересовался, где я живу, и попросил через пятнадцать минут спуститься вниз: «За вами заедут».
(Окончание следует)
