Ольга Маховская — известный социальный психолог, кандидат психологических наук, старший научный сотрудник Института психологии РАН. Лауреат премий правительств России, США, Франции, Великобритании, Тайваня, Польши. Более десяти лет консультирует различные телевизионные программы и проекты. Автор книги «Ироническая психология, или Психологи тоже женщины», недавно вышла новая книга Ольги Маховской «Телемания: болезнь или страсть».

В интервью «Новой» Ольга Маховская сказала все, что думает о современном телевидении.

— Последние несколько месяцев мы жили в предвыборном пространстве. Насколько телевизор влияет на то, что мы выбираем?

— Основная задача телевидения в выборной кампании состояла в том, чтобы загнать людей на избирательные участки. Ведь выбирать было не из чего, и обыватель мог просто проигнорировать ритуал. В качестве мотива предлагались патриотизм и социальная ответственность. В качестве приема воздействия — призыв известного человека, «авторитета». И все равно это были не выборы, а голосование по старому партийному образцу с элементами выборной риторики.

На телевидении еще с советских времен есть политика допуска. Она существует на уровне устных договоренностей. Телевидение всегда знает, что сказать власти, а власть — телевидению. Год семьи имеет так много смыслов…

Выборы — это тоже такая символическая игра с серьезным результатом. Посмотрите, что происходило с проектом «Ирония судьбы. Продолжение». Оказалось, что это кино про менеджера, которое очень мягко вышло на предвыборную гонку, где Медведева тоже назвали менеджером. Образ Безрукова слился с образом Медведева, сам Медведев «освятил» премьеру фильма своим посещением. Это было началом его кампании.

—То, что люди голосуют за человека, которого больше всего показывают по ТВ, — результат зомбирования? То есть показывать можно все, что угодно, и получать нужный результат?

— Почему зомбирования? Все проще: люди выбирают известных им людей. Кого лучше знают, чаще видят, за того и голосуют. Эффект привыкания. Например, сейчас по всему экрану разливают национализм. Это основная установка центральных каналов. В сериалах эксплуатируются типажи, которые «любят и живут по-русски». Спорт — способ возгонки националистических чувствований. Агрессивный, без самокритики, патриотизм — это и есть национализм.

— Тогда к чему стремятся люди, которые руководят ТВ-процессом, каким они хотят видеть общество?

— Бросьте. Никаких позитивных социальных задач телевидение не ставит. Оно делает все, чтобы ему разрешили зарабатывать деньги, еще больше денег. К обществу телевидение давно относится с презрением: что покажут, то и «схавают». Чем больше «схавают», тем больше денег.

— Но ведь всегда можно проголосовать кнопкой. И не смотреть.

— Проще всего сказать: «Да не смотрите вы этот телевизор!». Но это неправда. На сегодняшний день виртуальная телевизионная жизнь является конкурентом реальной. Телевидение — очень мощный инструмент. И для развития, и для деградации. И он может быть более эффективным и социально значимым. Но уровень профессионализма низок, и это повод его критиковать.

— Можно говорить о том, что телевидение отражает состояние общества?

— Конечно, отражает. Во-первых, оно говорит по-русски. В фильмах играют наши актеры. Но, с другой стороны, если считать, что телевидение отражает нашу жизнь, то жизнь должна быть другой — сумасшедшей и радостной. В стране огромный уровень неудовлетворенности. А телевидение пытается создать иллюзию удовлетворения. Но люди в ценностном вакууме не знают, что с жизнью делать. А телевидение прививает модель жизни «под кайфом».

— Может, вопрос в том, что первично, а что вторично, — кто на что влияет?

— Общество исторически «первее», чем телевидение. Но по силе влияния общества на телевидение и телевидения на общество выигрывает, безусловно, телевидение.

— А что приносит ощутимый вред?

— Есть такие острые ток-шоу, которые я бы, если бы мне дали возможность осуществлять общественный контроль, категорически запретила. К примеру, «Минута славы». Людей откровенно травмировали, один из случаев закончился летальным исходом. Телевидение очень точно задело комплекс неудачника, которым действительно страдает наш зритель. В этом смысле оно, конечно, отражает то, что происходит в стране.

Минута славы — значит, каждый может сорвать свой куш. По теории вероятности выиграть одному из миллионов очень трудно. На такие риски идут только неудачники. Люди, настроенные на удачу, просчитывают риски.

А у человека из провинции, где вообще только Первый канал показывает, формируется такая модель: попасть на телевидение — это и есть самое большое человеческое счастье. И ведь это очень рейтинговое шоу.

— А почему так происходит? За счет провинции, которая смотрит все подряд, или за счет программ, рассчитанных на провинцию?

— За счет провинции в первую очередь. Я ничего не имею против конкурсов, но они должны проводиться профессионалами и для профессионалов. Их задача — дать человеку шанс оценить свои возможности и двигаться дальше. А подобные шоу дают большой приз и отправляют победителя обратно в его деревню. Когда-то Первый канал нащупал «Поле чудес» — это тоже было возмутительно для всех, кто мог прочитывать под­текст. Причем продюсеры, глядя на эти телелохотроны, сами недоумевают, почему они так долговечны. Гендиректор ТНТ Роман Петренко совершенно искренне не понимает, почему до сих пор смотрят сериал «Дом-2». Но он видит рыночный факт — популярность нарастает, и он не может лишить людей этой части их жизни, потому что «Дом-2» реально стал их жизнью.

—Тем не менее в «Доме-2» есть психологи.

— Меня приглашали на консу­льтирование проекта, но я все-таки социальный пси­холог, а там нужен клинический. Социальная ситуация в «Доме-2»: несколько лет молодые люди находятся в вольере. Они бросили институты, семьи, друзей. В принципе, они стали дезадаптантами. Им никакой психолог уже не поможет. Когда человек из про­екта выходит в реальную жизнь, он понятия не имеет, что происходит снаружи, ничего не умеет. А самооценка у него уже огромная. И социальное воздействие проекта на аудиторию гораздо шире. «Дом-2» распространяет модели паразитирования. Я не раз­деляю позицию депутатов — закрыть его вовсе. Но, может быть, стоило бы переписать сценарий? Оставить принцип реалити, а в кадре показывать, как люди чему-то учатся.

—Как «Звезды на льду»?

— Да, принцип тот же. Но, когда речь идет о певцах и актерах, надо понимать, что это люди другого уровня одаренности. Есть теория общих способностей: если человек одарен, он может примерно одинаково развиваться в смежных областях.

—А почему это так смотрят? Проецируют на себя?

— Да, это называется «замещающее действие»: сам не могу, но, сопереживая, я проживаю. Чужую любовную драму, как в сериалах. Или криминальную историю, как в детективах. У нас в стране срабатывает женский архетип. И телеканалы ориентируются на россиянку средних лет с неудавшейся личной жизнью. Ей телевизор предлагает беспроблемное поле, с красивой одеждой, людьми. И в определенном смысле эти программы выполняют свои терапевтические функции. В планы ТВ не входит успокаивать, но так само собой происходит: телесериалы выступают в роли транквилизаторов. Успокаивают. Гармонизируют. Отвлекают. И это одна из причин, почему на них подсаживаются.

— Информационное телевидение уже тоже транквилизатор?

— Информационные программы исторически смотрят мужчины. Все коротко и внятно. А для провинциалов новости на ТВ — это единственный источник получения информации о внешнем мире. Но сейчас картина другая — искаженная. Сегодняшняя молодежь читает новости в интернете, и я надеюсь, у них сформируется стандарт множественного зрения. Сейчас людей больше интересуют факты, поэтому каналы продвигают документалистику.

— То, что делает канал НТВ, к примеру, тоже называется документалистикой.

— НТВ раздражает инстинкты. Телевидение действует, как мужчина, который пытается произвести впечатление на девушку. Легче всего шокировать, а человек в состоянии шока не очень понимает, что делать дальше. Шок вызывает полный паралич критичности. В этом состоянии человек не может отказать — разум отключен. Если человека приучать к сильным стимуляторам, постоянно раздражать центры удовольствия или неудовольствия, он привыкает к такой сильной стимуляции и на другое просто «не отвлекается». Аудитория НТВ подсажена на НТВ и больше ни на что не реагирует.