29 февраля студенты Санкт-Петербургского Европейского университета возложили 50-метровый пожарный шланг к подножию памятника Ломоносову.

С этого демарша началась декада действий студентов безвременно закрытого в «пожарном порядке» Европейского университета.

Похоже, уличные акции остались сегодня едва ли не единственной доступной им формой борьбы за свои права.

События вокруг Европейского гуманитарного университета в Петербурге до поры до времени разворачивались не слишком стремительно. В начале 2007-го в Европейском университете (ЕУ) на грант Евросоюза был запущен рассчитанный на три года проект под названием «Межрегиональная электоральная сеть поддержки». Он предполагал подготовку слушателей для работы по наблюдению за выборами.

Летом 2007-го депутат-единоросс Гаджимет Сафаралиев (ныне заместитель председателя Комитета Госдумы по образованию) обратился в Комитет по науке и высшей школе администрации Петербурга и в Генпрокуратуру с требованием проверить, соответствует ли такая деятельность Европейского университета лицензии на образовательную деятельность? Депутат посчитал, что проект можно рассматривать как попытку вмешательства Запада в лице Евросоюза в грядущие российские избирательные кампании.

Под давлением обстоятельств руководство университета было вынуждено пересмотреть свою позицию, и проект был досрочно закрыт. Но произошло это в конце января 2008-го. Одна российская избирательная кампания плавно перетекала в другую, скандал вокруг петербургского вуза уже полыхал вовсю.

В университет нагрянули проверки. В первую очередь — пожарный надзор, который выявил аж 52 нарушения противопожарной безопасности.

В ректорате университета имеется целая стопка заключений по результатам плановых инспекций противопожарной службы разных лет, последняя датирована 2007 годом. Заключения — вполне благоприятнее. Но то было в прежние, не столь пожароопасные годы.

Пожарные обратились в суд. И 8 февраля 2008 года решением Дзержинского федерального районного суда Петербурга обучение в Европейском университете было приостановлено. Одновременно нагрянули еще две проверки. Одна — из Комитета по науке и высшей школе администрации Санкт-Петербурга. Другая — из Федеральной регистрационной службы Минюста.

26 февраля ректору Европейского университета было официально вручено датированное 21 февраля распоряжение Комитета по науке и высшей школе администрации Санкт-Петербурга: «Приостановить со дня издания настоящего распоряжения действие лицензии Комитета по науке и высшей школе Санкт-Петербурга, выданной Европейскому университету».

Не подумайте лишнего. Как заявил руководитель комитета Александр Викторов, Европейский университет не закрывают. «Приостановка деятельности» связана исключительно с невыполнением норм противопожарной безопасности».

Выполнимы ли эти требования в какой-то разумный срок — другой вопрос. Здание Европейского университета является памятником — дворцом Кушелева-Безбородко, построенным в конце XVIII века и перестроенным в конце XIX века архитектором Шмидтом.

Ректор Европейского университета Николай Вахтин разводит руками: некоторые из нарушений устранимы, но устранимы в течение длительного времени и за довольно большие деньги. А некоторые просто неустранимы или устранимы, но в течение нескольких лет, поскольку требуют детальнейших согласований, — «ведь мы, как вы знаете, занимаем памятник архитектуры».

Что за всем этим стоит? Разумеется, об этом можно говорить только на языке догадок и версий.

«Противопожарную» версию отбрасываем как очевидную и невероятную.

Вторая версия — банальная попытка захвата особняка в историческом центре Петербурга. Однако никто из потенциальных инвесторов видимого интереса к помещениям Европейского университета (срок аренды дворца на Гагаринской улице, 3, истекает лишь в 2014 году) не проявлял. Хотя понятно, что операции такого рода могут проводиться в режиме повышенной секретности.

…В иные времена могла бы родиться еще одна версия. В небольшом Санкт-Петербургском Европейском университете преподают Михаил Пиотровский, Эдуард Понарин, Ирина Елисеева, Олег Хархордин, Илья Утехин, Кира Долинина, Аркадий Ипполитов. Среди приглашенных профессоров — Жорж Нива и Омри Ронен. Среди партнеров — Оксфорд, Стенфорд, Гуверовский институт, Геттинген, Высшая школа социальных наук Франции и Парижский институт политических исследований. Здесь действительно растят историков, политологов, социологов, экономистов, этнологов XXI века. Если искать в РФ-2008 учебное заведение, близкое к образу «постсоветского Лицея», Европейский университет войдет в «тройку номинантов».

Но мысли о чьей-то «ревности к качеству образования» отметаем сразу. Привычные нам гранды и флагманы высшей школы РФ этим сейчас мало озабочены.

…И последняя версия — политическая. После многочисленных проверок был закрыт в 2004 году Европейский университет в Минске, к которому Лукашенко предъявил сугубо политические претензии. Но аналогии с разгромленным Белорусским Европейским университетом профессора ЕУ СПб отвергают.

— Там была совершенно иная ситуация, — говорит Борис Фирсов, первый ректор и один из основателей Европейского университета в Петербурге. — В Минске был открытый политический конфликт, Лукашенко говорил, что этот университет им не нужен. Здесь ничего подобного нет.

Есть и отечественные аналогии. В конце октября 2007-го был неожиданно по решению суда закрыт на три месяца Центральный дом журналиста в Москве, который был едва ли не единственной публичной площадкой, доступной для политической оппозиции. Как раз накануне кампании по выборам в Госдуму — после проведения там пресс-конференции «Другой России» — пожарная инспекция вдруг выяснила, что особняк на Суворовском бульваре чрезвычайно пожароопасен.

— Мы не политическая организация, — говорит ректор ЕУ СПб Николай Вахтин. — Цель нашей деятельности — подготовка высококлассных специалистов в области социальных наук. Мы не политики, не правозащитники. Но мы, несомненно, часть гражданского общества, поскольку одна из наших целей — воспитание не только по-настоящему образованных, но и свободных людей.

А вот это в нынешних условиях уже может показаться кому-то лишним. Тот же депутат-единоросс Гаджимет Сафаралиев рассуждает иначе. По его мнению, высказанному в последних интервью, «когда много демократии, стране может быть тяжело». Так рассуждает не он один.