Лидер Brazzaville Дэвид Браун любит русских девушек. А русские девушки любят Дэвида Брауна. Чтобы услышать полную светлой грусти лирику испано-американского романтика, они, кажется, готовы стерпеть все. Например, занудное выступление разогревающей команды «Минерва».
Итак, представьте себе картинку. Вечер восьмого марта. Зал «Апельсина» битком набит дамами всех возрастов, среди которых, правда, попадаются и романтичные кавалеры. На часах уже восемь, а его все нет. О где же ты, Дэвид Браун? Появись! Но на сцене появляется не он, а «Минерва». Гитарист извлекает пару бодрых аккордов, и я настраиваюсь на позитив. А зря. Скрипачка и виолончелистка очень стараются, но выходит один надрыв. Последние мои надежды умирают с первыми звуками голоса вокалиста. Смотрю по сторонам – на лицах уныние. Однако, никто не спешит закидать «Минерву» помидорами, им даже хлопают - ведь их выбрал Дэвид Браун, они даже написали вместе песню «Camarillo», значит публике придется расслабиться и получать удовольствие. Что она и делает.
Наконец на сцене появляются Brazzaville. «Privet, Moskva!», - говорит Дэвид и по бумажке зачитывает поздравление девушкам, а девушки улыбаются, услышав его милый ломаный русский. Brazzaville в Москве уже не в первый раз, и словарный запас Дэвида вырос – он будет охотно демонстрировать его в течение концерта. А сейчас Дэвид взял в руки трогательно, по-детски разрисованную гитару, и музыканты играют «21st Century Girl» – песню с одноименного нового альбома. Хотя, где там старые альбомы, а где новый – сложно разобрать. Все творчество Brazzaville выстраивается в один ряд – лиричные баллады, не слишком быстрые, но и не затянутые, немного грустные, но не чересчур, с неизменным оттенком теплоты и послевкусием, сравнимым с солнечными бликами, которые остаются перед глазами, даже когда закрываешь веки.
«David, could you sing Nigt Train to Moscow?», - спрашивают девушки из зала на английском. «Chut-chut popozge moget byt», - расплывшись в улыбке, отвечает Дэвид по-русски. Щеголяя русским фразами, он приводит публику в восторг. «Ya lublu chay c molokom», - ни с того ни с сего произносит Браун, и через некоторое время из зала протягивается рука с чашкой. Потом он будет заигрывать с залом: «Nehoroshaya devushka, ne-e-et, horoshaya», - и сто раз скажет «Ya lublu Moskva!», получив в ответ девичьи улыбки и распахнутые взгляды.
Но главный конек Брауна – кавер на цоевскую «Звезду по имени Солнце» - «Star Called Sun». Дэвид просит зал спеть песню под аккомпонимент Brazzaville. «It sounds beutiful», - говорит он. Зал затягивает: «Белый снег, серый лед, на растрескавшейся земле…» - «Oh, yeah», - в рифму вставляет Браун. И постепенно выступление Brazzaville, как будто по какому-то недоразумению, перетекает в формат «Нашего радио». Несколько песен Дэвид исполняет с «Минервой», а потом на сцене вдруг появляются Лева и Шура из «Би-2». «Moya bratva from Belarus», - представляет их лидер Brazzaville. То ли Дэвид Браун потакает российской публике, то ли у него и самого плохо со вкусом.
