Если сложить все названия книг в жанре фантастики, опубликованных в истекшем году, сумма выйдет внушительной. Если же суммировать общие впечатления от прочитанного, итог небогат. Прорывов не случилось. Зарубежные мэтры (хотя и не все) подтвердили свой статус, отечественные халтурщики выдали положенные килобайты, урожай счастливых дебютов оказался скуден. Наибольшее внимание у любителей SF & Fantasy вызвали отнюдь не романы, а жизнеописания самих фантастов — Говарда Филлипса Лавкрафта, Филипа Кендреда Дика и братьев Аркадия и Бориса Стругацких (последняя — работы Анта Скаландиса, даже вызвала нешуточный спор о пределах вторжения биографа в личную жизнь своего героя).
Рыцари хрустального черепа
Еще в начале третьего тысячелетия стало ясно, что фантастика окончательно перестала быть «нашим всем», как в советские годы (тогда она — в лучших своих проявлениях — заменяла сатиру, антиутопию, философскую прозу, злободневную публицистику и так далее). Уже в 90-е все встало на свои места, каждый род литературы обрел более или менее адекватное воплощение, а потому груз ответственности с плеч фантастики был аккуратно переложен и равномерно распределен. Теперь от российских НФ и фэнтези требовалось, как и во всем мире, одно: быть прежде всего добротной, хорошо продаваемой и желательно оригинальной беллетристикой. То есть, во-первых, отвечать пожеланиям читателей и, во-вторых, еще чуть-чуть вести их за собой, не скатываясь в предсказуемый трэш.
С первым условием отечественные фантасты (в особенности молодого поколения) справились, надо сказать, шутя и играя, а вот со вторым возникли проблемы. Оригинальность не способствовала тиражности: лучше всего продавался верняк — стандартные повороты давным-давно известных, без сюрпризов, сюжетов.
Напомним, что в старинные времена даже маститые писатели-фантасты не могли обойтись без инопланетных пришельцев, Тунгусского метеорита или разумных дельфинов. Новые времена — новые жанро¬вые атрибуты: Допотопное Знание, Третий Глаз, Мировое Зеркало, Чаша Грааля. Кирилл Бенедиктов, автор премированной «Войны за Асгард», вынес на суд читателей апгрейд давнишнего романа на сей раз под названием «Завещание ночи» (М.: Популярная литература). И из этого обязательного выбрал Чашу, присовокупив к ней еще два Предмета — Хрустальный Череп из четвертого фильма про Индиану Джонса плюс Железную Корону с чудо-камнем. Дежурную эзотерику автор бодро перемешал с детективом, к Москве 90-х добавил немного Древнего Вавилона, бывшему морпеху Киму дал в противники почти бессмертного лысого Нираха Проклятого, прослоил action-сценами… В итоге коктейль вышел тяжелова¬тым для любителей чтива и попсовым для ценителей жанра.
В свою очередь создатель многочисленных «дозоров» Сергей Лукьяненко, выпустив вяловатую космооперу «Конкуренты» (М.: АСТ), разочаровал даже преданных поклонников. Герой книги, московский журналист, раздваивается: один осознает себя за тысячи парсеков от Земли, в эпицентре схваток гуманоидов с чужаками, а первый, оставшийся в Москве, пытается разобраться, кто и с какой целью занимается вербовкой межзвездных волонтеров, воображающих, будто их пригласили участвовать в компьютерной игре. Автор, собственно, и не скрывал, что книга написана на скорую руку и как минимум половина текста — лишь новеллизация компьютерной игры «Старквейк». Да, с точки зрения бизнес-стратегии все сделано грамотно: умелый продакт-плейсмент наверняка привлечет новых игроков (о какой еще российской игрушке можно сказать, что для ее продвижения популярный фантаст написал целый роман?). Каждый волен зарабатывать, как умеет. Когда бы Лукьяненко одновременно с «Конкурентами» выпустил и нечто самоценное, он был бы прощен; читателей, похоже, сразил именно цинизм, с котором кумир тинейджеров впаривал свою книжку-рекламку вместо настоящей новинки.
Игры медного короля
Однако вернемся к литературе. Несравненно более удачным, чем две ранее упомянутые книги, оказался роман Марины и Сергея Дяченко «Медный король» (М.: Эксмо). Чтобы превратиться из ничтожного изгоя в повелителя, главному герою, полукровке Развияру, придется пройти несколько кругов ада. Прыгнуть в море. Стать рабом на галерах. Стражником. Разбойником. Сражаться с жуткими тварями. Полюбить женщину, обладающую магической силой. Потерять ее любовь. Вступить второй раз в то же море уже другим человеком. Победы Развияра — его проклятье. На грани гибели он заключил нечто вроде союза с местным дьяволом. Чтобы уцелеть и дальше, герою нужно непрерывно жертвовать этому медному молоху самое дорогое — последний ломоть хлеба, единственную свечу во тьме, любимую детскую игрушку. Но что потом? Какой будет последняя жертва?
У Марины и Сергея Дяченко жанр фэнтези (в отличие от многих коллег-фантастов) лишен одномерности: в придуманных мирах, населенных странными существами, таятся до боли знакомые проблемы. Авторы, пользуясь приемами развлекательной литературы и отлично прописывая фактуру необычного мира, из чудесной истории выходят в притчу. Загвоздка в том, что прошлогодним блестящим романом воспитания Vita Nostra киевский тандем слишком высоко задрал планку — и теперь любая их «нормальная», то есть просто хорошая и добротная, вещь будет выглядеть шагом назад.
Золушке отрубили голову
Половину традиционного сборника «Фантастика-2008» (М.: АСТ) составили произведения, победившие своих еще более слабых конкурентов в очередном сетевом конкурсе «Рваная грелка». В этих рассказах нашлось место и для антиголливудского антивестерна (Шимун Врочек), и для двигателя на сурковой тяге (Дмитрий Колодан), и для карандаша как орудия пролетариата в борьбе с Америкой (Леонид Каганов), а также для жирафов, эльфов, марсиан и Агасфера. В сборнике «Лучшее: герои. Другая реальность: антология альтернативной классики» (СПб.: Азбука-классика) авторы задействовали литературный конструктор — приспособление для того, чтобы хозяйничать в реальности, не ими созданной. Читатель наблюдает с виноватым любопытством за вивисекторскими опытами фантастов: Олег Дивов выводит фамилию капитана Блада из русского ругательства, Тимофей Алешкин решительно убивает Николая Ростова и княжну Марью, Артем Царев гильотинирует Золушку. И так далее, в том же веселом духе. Книга завершается самым отвязным текстом — повестью «Что делать, Фауст» Василия Мидянина. Здесь XIX век микшируется с XXI, Пушкин вместо Куняева редактирует «Наш современник», пишет книжку про Аллу Пугачеву, запускает руку в редакционную кассу и по-свински напивается, повергая в отчаяние Натали (которая от безнадеги давно уже закрутила роман с Дантесом). Будь Пушкин жив сегодня, Мидянину не миновать пощечины и дуэли, но покойники, как всем известно, беззащитны…
Трудности царства свободы
Напоследок о более приятных материях — фантастике переводной. Хотя в истекшем году мы, похоже, не дождемся нового романа Стивена Кинга «Дьюма-Ки» (его еще нет на прилавках), а вышедшая на русском «Трансмиграция Тимоти Арчера» Филипа Дика оказалось чтением ОЧЕНЬ на любителя (препараты, которыми при жизни злоупотреблял фантаст, похоже, порушили смысловые связи в этом тексте), 2008 год не прошел даром. На русском изданы «Правда» Терри Пратчетта и «Шрам» Чайны Мьевиля (оба — «Эксмо»). Великолепная ирония первого и мощная фантазия второго не разочаруют нашего читателя.
Пратчетт испытывает придуманный им Плоский Мир гласностью (в Анк-Морпорке появляется газета!), а Мьевилль переносит своих персонажей из пышущего горячим паром города-монстра Нью-Кробюзона в пиратскую республику Армаду, на остров погибших кораблей, — из царства необходимости в царство свободы. К сожалению, героям трудно заметить момент, когда обретенная свобода начинает скукоживаться под напором необходимости… Впрочем, проблема эта трудноразрешима не только и не столько в переводной фантастике.
