Сравнивая то, насколько эффективно правительства разных стран борются с экономическим кризисом, нужно иметь в виду, какие цели ставит перед собой каждое из них и какие у него для этого есть возможности. Для Исландии, к примеру, важно избежать дефолта, к чему единственный путь — получение внешних займов. Вот исландцы и просят у всех, кто пока еще богат, включая Россию. Китайцам, экономика которых держится на промпроизводстве, в условиях падения экспортного спроса нужно переориентироваться на внутреннее потребление, вот они и готовы тратить свои двухтриллионные резервы на внутренние программы. Американцы, единственные из всех, могут вообще не обращать внимания на размер их внешнего долга, вот они и готовы печатать долларов столько, сколько нужно для того, чтобы не допустить обвальной безработицы и возобновить экономический рост.
В этом контексте задача российских властей выглядит едва ли не самой простой. Наша экономика, по общему мнению, примитивна: есть экспортная труба и есть обратный поток денег, который в разных пропорциях распределяется между экспортерами и государством, а те уже спускают деньги дальше по собственному разумению, на чем и держится относительное благополучие подавляющего большинства россиян.
В первую очередь кризис ударил по экспортерам, доходы которых резко упали, а долги остались. Государство при желании могло бы спасти каждого из них оперативно, но действовало медленно. В этой нерасторопности есть своя логика: особо задолжавших дерипасок не просто спасли, но и поставили в полную зависимость от государства, потому что теперь их имущество у него в залоге, а значит, бархатную реприватизацию можно провести в любой необходимый момент. Это первая стратегическая победа российских властей — над остатками крупного частного капитала.
Второй эпизод — спасение банковского сектора, которое, если не брать относительно мелких операций типа «КИТ-финанса», свелось к перекачиванию колоссальных объемов бюджетных средств (речь идет и о профиците, и о средствах резервных фондов) в три крупнейших госбанка. Учитывая то, что банкротство ни одному из них вроде как не грозило, а деньги в подавляющем количестве никуда из них пока не ушли, представляется, что главным здесь был именно вывод ликвидности из бюджетной системы в банковскую. Потому что банки, пусть и подконтрольные государству, куда свободнее могут распоряжаться этими деньгами. Так что вторая победа наших властей — это победа над ими же созданной системой стерилизации денежной массы. Теперь масса готова к употреблению.
Третье — курсовая политика. Необходимость девальвации стала очевидна сразу же после того, как началось резкое падение на основные товары нашего экспорта. При схлопывании торгового баланса курс национальной валюты не падать не может. Другой вопрос, как технически провести эту девальвацию, или, как теперь модно говорить, корректировку верхней планки курса рубля к бивалютной корзине.
Вспомним, что госбанки получили уйму денег, притом существенную часть — в кредит. А как заплатить проценты, если деньги из банков никуда не уходят? Если знать, как изменится курс национальной валюты в течение ближайших месяцев, то сделать это просто. Достаточно купить доллары на полученные в кредит деньги и продать их после того, как курс вырастет на 20—30%. А полученная маржа — это уже собственные средства банков, которыми они могут распоряжаться так, как хотят. К тому же девальвация, как известно, очень выгодна экспортерам, в первую очередь государственным «Газпрому» и «Роснефти» и потихоньку огосударствляемым РУСАЛу и «Норникелю». Она, конечно, невыгодна подавляющей массе населения, так как ведет к дикому росту цен на импортируемые товары народного потребления, но в этом виновато вроде как уже не наше государство, а ситуация в мировых финансах. Словом, власть справилась с задачей перекладывания курсовых рисков с себя и со своих (во всех смыслах) компаний на население и малый бизнес.
Антикризисный менеджмент наших властей оказался очень эффективным, раз уж они в условиях кризиса не только смогли защитить собственные интересы, но даже остались в плюсе по ряду позиций. А большего они и не могли сделать, ведь динамика цен на основные товары российского экспорта, а значит, и общая сумма нашего благоденствия зависят от того, как с кризисом будут справляться американцы, европейцы и китайцы.
