Самый неординарный — с откровенной претензией на культовость и элитарность — роман лета. Мишеля Фейбера у нас переводили и издавали — в хороших издательствах и достойных сериях: «Побудь в моей шкуре» — «За иллюминатором» в «Иностранке», в АСТшной «Альтернативе» — «Сто девяносто девять ступеней» и «Квинтет «Кураж», два романа из трех перевел Илья Кормильцев. Но внятного резонанса не случилось. Те, кто прочитал, — оценили, только прочитали немногие. Фейбер не вписывается в современную, отчетливо жанровую книжную реальность, где триллер — значит триллер, фантастика — фантастика, а на всевозможные интеллектуальные миксты и эксперименты обращают благосклонное внимание исключительно после мощной раскрутки.
Так что модный английский писатель для нас по-прежнему остается фигурой неизвестной, поэтому есть смысл познакомиться поближе. Родился сорок девять лет назад в Голландии, когда исполнилось семь, семья переехала в Австралию. Отношения с родителями были сложными, поэтому самостоятельную жизнь начал рано, а как только появилась возможность — пересек океан в обратном направлении и осел на Британских островах. Образование — Мельбурнский университет, специальность — филолог. Ученой крысой стать не захотел — неполный список профессий впечатляет экзотическим для убежденного гуманитария разнообразием: медбрат, фасовщик на консервном заводе, уборщик, ну а когда приходилось совсем уж туго, подрабатывал подопытным кроликом для медицинских исследований. Больше двух десятилетий писал исключительно «в стол», попыток публиковаться не предпринимал принципиально.
Первый сборник рассказов вышел десять лет назад и был сразу же замечен и отмечен множеством всевозможных наград, первая большая книга стала лучшим романом 2000 года. Ну, а настоящая слава началась именно с «Багрового лепестка…», который был начат еще в студенческие годы и переписывался как минимум три раза. Мишель Фейбер сторонится публичности, в свет почти не выходит, живет отшельником на севере Шотландии с женой Евой, которой неизменно посвящает все книги. Для полноты лауреатской коллекции ему не хватает только «Букера», но он, кажется, особенно и не рвется — пишет себе и пишет.
Неудивительно, что такой во всех отношениях оригинал изобрел способ удивить пресыщенную публику. Он написал длинный — на восемьсот с лишним страниц — медитативный «диккенсовский» роман. Но сделал это как человек, досконально знающий Джеймса Джойса и основательно проработавший Генри Миллера. В «Лепестке» есть и скандал, и вызов, но не явные, скрытые, рассчитанные на читателя, который захочет и сможет сделать начальное усилие и погрузиться в реально-иллюзорный мир, придуманный Фейбером. Время действия — традиционно-викторианское и, особенно подчеркнуто, лет за пятнадцать до появления Джека-потрошителя. Эта смутная пока фигура, маячащая где-то в лондонском тумане, работает на атмосферу — все зыбко, тревожно, опасно, пахнет дешевыми духами, нечистыми простынями, стыдными тайнами, кровью… Главная героиня не совсем диккенсовский персонаж: Конфетка — девятнадцатилетняя проститутка, которая среди клиентов известна как «шлюха слегка не от мира сего» и еще тем, что позволяет мужчинам все. Это странное создание обладает удивительной способностью сохранять вызывающую и для своего времени, и для своей среды внутреннюю свободу.
Сама книга, не только содержание, но и форма — от фактуры бумаги до качества верстки, порадуют эстетов. И перевод (Сергей Ильин и Мариам Салганик) незаурядный. Возможно, «подвиг» слишком сильное слово, но что-то героическое в этом есть.
