Португалец Жозе Мануэл Баррозу стал вторым в истории Евросоюза председателем Европейской комиссии, избранным более чем на один пятилетний срок. Рекорд принадлежал французу Жаку Делору (1985—1994), при котором Европейское сообщество стало Европейским союзом, а наднациональные органы получили невиданное влияние. Баррозу пока далеко до лавров Делора, но есть горячее желание сделать больше.

В среду на пленарной сессии в Страсбурге Европарламент утвердил его кандидатуру, хотя до последнего момента полной уверенности в успехе не было. Против продолжали выступать социалисты — вторая по численности политическая группа ассамблеи ЕС, «зеленые» и другие менее влиятельные силы.

53-летний политик, бывший премьер-министр Португалии, возглавлявший исполнительный аппарат Евросоюза в последние пять лет, завершил тяжелую предвыборную кампанию пространной речью перед семью сотнями депутатов от 27 стран союза. Порой утираясь от словесных плевков и парируя саркастические эскапады таких знаменитых ораторов, как лидер «зеленых» Даниель Кон-Бендит. Перед голосованием тот потребовал проверить электронную систему и с усмешкой победителя торжествовал, когда два пульта оказались-таки неисправными.

Из 718 голосовавших депутатов 382 высказались «за», 219 — «против» и 117 воздержались. Для утверждения главы Еврокомиссии этого достаточно: требуется простое большинство. Но для «сильного» мандата ему, конечно, хотелось бы больше. 22 июля 2004 года, избираясь на первый срок, он получил 413 голосов при 251 «против» и 44 воздержавшихся. А его предшественник итальянец Романо Проди в 1999 году был избран со счетом 392—72—41 (Европарламент был тогда меньше).

К тому же летом, после выборов в Европарламент, депутаты беспрецедентным жестом отказались обсуждать его назначение, потребовав сначала внятной политической программы и отложив дело на осень.

Теперь в речи, поместившейся на полусотне страниц, он обрисовал свое видение задач. Причем постарался потрафить как правым, так и левым: считай, всем семи политическим группам, представленным в ассамблее. Но противоречивые рецепты выхода из финансово-экономического кризиса выглядели как раз по этой причине не очень убедительными.

Либералам он обещал учредить пост европейского комиссара по основным правам и жестче на уровне ЕС отстаивать демократические свободы, принципы конкуренции. Социалистам — пересмотреть тексты европейских директив о длине рабочей недели и свободе передвижения рабочей силы.

С консервативным крылом все в порядке. Как раз Европейская народная партия (ЕНП), объединяющая депутатов христианско-демократической семьи, выдвинула его. Это самая большая фракция (265 депутатов), но одной ее для победы было мало. Либералы (84 депутата) и социалисты (184) определили вердикт. Депутатское «да» не снимает всех проблем с легитимностью. Некоторые авторитетные юристы считают, что в случае вступления в силу Лиссабонского договора следует провести новое голосование. Договор призван повысить эффективность управления союзом 27 и, возможно, более странами. Решающий референдум по его ратификации состоится 2 октября в Ирландии. Последние точки в процессе ратификации предстоит поставить Германии, Чехии и Польше.

Формалисты имеют резон. Численность и состав Еврокомиссии будут разными, в зависимости от того, будут они формироваться в соответствии с Лиссабонским договором (27 комиссаров) или с предыдущим Договором Ниццы (26). Если ирландцы опять скажут «нет» (хотя сейчас это маловероятно), придется ломать схему формирования «правительства ЕС».

Победитель поблагодарил депутатов за доверие, которое ему очень важно для выполнения «амбициозной программы действий». Он обещал бороться за «более сильную Европу, за свободу и солидарность».

Жозе Мануэл Баррозу слывет в брюссельских кругах полиглотом и политическим хамелеоном.

Первое качество он не упускает возможности продемонстрировать всякий раз в общении с прессой, переходя на язык задавшего вопрос журналиста: английский, французский, немецкий, испанский, не говоря уже о родном португальском. В программном выступлении в Европарламенте он чередовал пассажи на английском и французском.

Что касается второй, не очень лестной характеристики, то почитатели Баррозу видят в ней скорее политический прагматизм. За время своей карьеры он не раз менял лагерь.

В 1970-е годы участвовал в революционном молодежном движении маоистского толка и в рядах бунтарей-леваков был активистом первой в Европе «цветной революции»: «революции гвоздик», которая свергла фашистскую диктатуру в Португалии.

В 1980-е вступил в Социал-демокра-тическую партию Португалии — организацию центристского направления. На пост главы Еврокомиссии пять лет назад после премьерства шел убежденным либералом. Наконец, неслучайно его полюбили европейские консерваторы, выдвинув на второй срок.

«Когда он разговаривает с социалистами, он — социалист, — признал лидер социалистов в Европарламенте Мартин Шульц. — В общении с либералами он — либерал, а в разговоре с «зелеными» становится убежденным экологистом».

Однажды на пресс-конференции журналисты попытались макнуть его лицом в неприятную субстанцию, прервав его рассуждения о борьбе за экологию и напомнив, какой крутой внедорожник он только что купил. На что Баррозу сказал, что свобода личности священна и ограничена только законом. Пока формального запрета на четырехлитровые движки нет. Но сам он за такой закон…

Еще один обращенный к нему упрек тоже можно отнести на счет прагматизма. Его часто называют марионеткой Франции и Германии — «локомотивов европейской интеграции». Мнение Парижа и Берлина для него якобы важнее, чем мнение других членов союза и собственно интересы ЕС.

Сам Баррозу заверяет, что до мозга костей предан делу объединения Европы. «Моя политическая партия — это единая Европа», — обычно отвечает он на вопрос о его политическом «цвете».

Но в 2004 году премьер Великобритании Тони Блэр, проталкивая кандидатуру Баррозу, видел в нем как раз твердого атлантиста в противовес выдвиженцу Парижа и Берлина бельгийскому премьеру Ги Верхофстадту. Того Лондон и Вашингтон боялись как строителя «европейской федерации», супергосударства ЕС. Именно Баррозу, будучи премьером Португалии, организовал в 2001 году в Лиссабоне встречу в верхах для подготовки вторжения в Ирак. Германия, Франция и Бельгия были против.

Работу во главе Еврокомиссии Баррозу начал либеральными шагами. В 2004 году пробивал т.н. «директиву Болкенстейна», законопроект ЕС о либерализации сферы услуг в масштабе союза, который наткнулся на сопротивление ряда стран и политических сил.

После провала проекта Конституции ЕС на референдумах во Франции и Нидерландах, вызвавшего кризис институтов ЕС в 2005 году, Баррозу переходит на социальную риторику.

Финансово-экономический кризис заставил его опять сменить ориентацию. Он отошел от либерализма и стал выступать за регулирование рынков. Правда, не настолько, чтобы его полюбили сторонники закручивания государственных гаек.

Он продолжает отстаивать климатическую повестку дня, развитие Киотского процесса и даже в условиях экономического кризиса способствовал принятию Брюсселем амбициозных целей по сокращению выбросов «парниковых» газов.

Все эти качества проявляются в его внешней политике. Он — твердый сторонник диверсификации источников энергии в ЕС. Выступает за прокладку альтернативных маршрутов поставок в обход России, одновременно признавая, что она в обозримой перспективе останется главным поставщиком энергоносителей.

Его либерализм проступает в неприятии российского государственно-монополитического подхода к торговле и инвестициям, в критике ситуации с правами человека в России. Но он возвращается в консервативное лоно, когда речь заходит о реальной политике.

И, пожалуй, главное в этой истории. Баррозу был безальтернативным кандидатом. Оппоненты официально не выдвинули никого другого, хотя и возникали имена Тони Блэра и главы правительства Люксембурга Жан-Клода Юнкера…