Если кто-то еще не окончательно пришел в себя после праздников и, включив новости, с удивлением узнал о новой — на этот раз нефтяной — российско-белорусской войне, спешу успокоить: никакой войны не было. Ее придумали в Беларуси и объявили на весь мир о военных действиях в надежде на длительное общественное похмелье, в то время как Россия продолжала жить мирной жизнью и поставлять в Беларусь нефть.
Нет, конечно, многим казалось, что уже грохочет канонада и сейчас союзники припомнят друг другу все: и отключение газа пять лет назад, и надрывные переговоры с «Газпромом», и молочную войну, и комбайны «Гомсельмаша», от которых отказывалась Россия. Но все это было «понарошку».
И на этот раз все было как всегда: затянувшиеся до боя курантов переговоры и сообщения об их провале сразу после последнего удара часов. Но, в отличие от последних лет, провалились переговоры о поставках нефти, а не газа.
Вечером 31 декабря белорусские чиновники заявляли, что такого беспрецедентного давления со стороны России они не испытывали никогда и что «попытка России вывести целый энергетический сектор за пределы подписанных договоров о создании таможенного союза во многом подрывает все достигнутые договоренности по дальнейшей интеграции двух государств». Российские представители от комментариев по поводу атмосферы переговоров воздержались и лишь кратко проинформировали белорусские власти о переходе с 1 января к взиманию в полном объеме таможенных платежей на поставляемую нефть. И еще — предложили приехать и продолжить переговоры. Хотя, казалось бы, зачем, если три недели — переговоры начались 10 декабря — оказались бессмысленно потраченным временем?
Впрочем, для белорусских властей это время было потрачено не впустую. Заявления о российском давлении были необходимы им как воздух. Хотя, жалуясь на агрессивного продавца нефти, белорусское правительство лукавило: Россия вовсе не пыталась ввести пошлины на весь объем нефти, поставляемой в Беларусь. С самого начала переговоров речь шла о том, что весь необходимый для потребления внутри Беларуси объем будет по-прежнему поставляться беспошлинно. Еще 18 декабря российский вице-премьер Игорь Сечин, курирующий переговоры, говорил, что речь идет о 6 миллионах тонн беспошлинной нефти. А те 15 с половиной миллионов тонн, которые Беларусь закупает в коммерческих целях, то есть для переработки и продажи нефтепродуктов, будут облагаться экспортной пошлиной в размере 267 долларов за тонну.
Такая же схема действовала и раньше — с той лишь разницей, что на поставки нефти в Беларусь действовал понижающий коэффициент 0,356. Эти договоренности работали до 31 декабря. Так решил продавец. А с 1 января должен был вступить в силу новый договор. И три недели декабря российская и белорусская делегации пытались этот новый договор подписать. Вот только Беларусь хотела снова покупать нефть для переработки и продажи по льготным ценам, а Россия отказывалась и дальше финансировать белорусский государственный нефтяной бизнес. Беларусь говорила о беспрецедентном давлении и нарушении законов таможенного союза, а Россия говорила: ребята, если вы отлично заработали на нашей нефти, покупая ее по льготным ценам и продавая затем нефтепро¬дукты по ценам мировым, то почему мы не должны на собственной нефти зарабатывать?.. По словам того же Сечина, российские поставки нефти в Беларусь в 2009 году составили 25 миллионов тонн.
Кстати, введение экспортной пошлины на те дополнительные 15 с половиной миллионов тонн принесло бы российскому бюджету больше четырех миллиардов долларов. Так что логика российского правительства понятна: если Беларусь хочет на российской нефти зарабатывать, то в силу вступают уже не правила таможенного союза, а законы бизнеса. Белорусы же по привычке продолжали называть финансирование Россией собственного бизнеса братской помощью и отказались подписывать договор.
Когда новогодняя ночь закончилась, Россия обложила экспортной пошлиной всю нефть, поставляемую в Беларусь. Правда, пресс-служба российского правительства в этот же день заявила, что Россия по-прежнему готова беспошлинно поставлять нефть для внутреннего потребления Беларуси «с учетом особого характера союзнических отношений», но при наличии документов, создающих для этого правовые основания. А поскольку на 1 января старые договоренности уже не действовали, а новых еще не существовало в природе, решение о стопроцентном таможенном обложении было принято автоматически.
По мнению руководителя белорусского аналитического центра «Стратегия» Леонида Заико, Россия имеет право взимать любой рентный платеж за вывозимую за рубеж нефть: «Это абсолютное право собственника. Будучи собственностью России, нефть в виде сырья, естественно, должна приносить доход владельцу, поэтому мне кажется странным, что белорусские чиновники стали торговаться и требовать поставок всего объема нефти на условиях снятия экспортной пошлины. Это абсолютно необоснованный поступок со стороны белорусских властей».
За ним, правда, последовал еще более необоснованный поступок: осмотревшись в новом году, белорусское правительство вспомнило, что российские энергетики будто бы не согласовали с белорусскими коллегами условия транзита через Беларусь электроэнергии для Калининградской области. И пообещали принять меры против «несанкционированного коммерческого перемещения электроэнергии через сети белорусской энергосистемы». В канун нового года белорусское правительство решило увеличить в 2,5 раза стоимость транзита российской электроэнергии в Калининград. В компании «Интер РАО ЕЭС» отказались платить больше и предложили провести переговоры 11—12 января. В «Белэнерго» обиделись, что так поздно, и намекнули, что вообще-то после остановки Игналинской АЭС Литва увеличила импорт электроэнергии из России, а несанкционированное перемещение по территории Беларуси невозможно, и придется принимать меры.
Так на театре боевых действий появилась часть Евросоюза, что лишний раз подтвердило: вся эта нефтяная война — не более чем спектакль. Спектакль, который разыгрывается Александром Лукашенко исключительно для Запада. Все конфликты с Россией — настоящие или мнимые — приводили к тому, что Запад охотно давал Беларуси кредиты.
Достаточно вспомнить прошлый год: во время молочной войны Лукашенко в чем только не обвинял Россию: и в желании уничтожить белорусскую государственность, и в рейдерстве, и в срыве всех союзных договоренностей. И подписание соглашения о коллективных силах быстрого реагирования ОДКБ саботировал, и звонил тогдашнему еврокомиссару Бените Ферреро-Вальднер с просьбой поскорее приехать и спасти от неумолимо приближающихся русских танков. А в результате и соглашение о КСОР подписал, и российско-белорусские военные учения на своей территории провел, и в таможенный союз вступил. Но одновременно был принят в «Восточное партнерство», обласкан Соланой и Вальднер, принят папой римским, да еще и 6 миллиардов долларов кредитов получил.
Так что многоактный спектакль «Борьба с Россией» для Лукашенко — просто выгодный проект. И никаких неожиданностей в нефтяном конфликте не было. О том, что с 2010 года Россия будет взимать пошлину, Москва предупреждала заранее. И, между прочим, 30 декабря, выступая перед журналистами, Лукашенко говорил о грядущем повышении цен на нефть: «Мы этот товар покупаем только у одного продавца… И если эта составляющая растет, куда ж денешься от роста цен».
В общем, никто за пять минут до Нового года цены не повышал — спектакль был продуман заранее. И стоит ли удивляться, что вечером 6 января, после очередных утомительных переговоров, представители России сообщили, что переговоры вошли в нормальное русло, а белорусы гневно заявили, что Россия сорвала переговоры и оказалась совершенно «недоговороспособной»? Ведь это был всего лишь очередной акт пьесы. Как только в воздухе запахнет очередным западным кредитом, о «беспрецедентном давлении» все белорусские чиновники забудут. А Россия, скорее всего, пойдет на компромисс, как шла всегда. Потому что у нее — своя сцена и свой репертуар: «Союзное государство», «Таможенный союз», «ОДКБ». А играть больше не с кем.
Справка «Новой»
До 1995 года Россия поставляла нефть в Беларусь беспошлинно. В 1995 году по инициативе Москвы было подписано двустороннее соглашение об условиях поставки нефти и разделе экспортной пошлины при экспорте нефтепродуктов: при разделе экспортной пошлины в российский бюджет направлялось 85%, остальные 15% получала Беларусь.
В 1997 году Беларусь денонсировала соглашение в одностороннем порядке, и долгое время Россия не получала никакой компенсации.
В 2006 году Правительство РФ приняло постановление о введении 100-процентной пошлины на поставки нефти в Беларусь, против чего Минск возражал категорически. Компромисс нашли в январе 2007 года — стороны подписали трехлетнее соглашение о сотрудничестве в нефтяной сфере, которое предусматривало понижающий коэффициент на поставки нефти и нефтепродуктов в Беларусь. В 2009 году коэффициент составлял 0,356 к стандартной российской экспортной пошлине на нефть. Действие соглашения закончилось в конце 2009 года.
