Над всем Дагестаном пасмурное небо. Туман и мелкая дождевая пыль поддерживают унылое, в общем, настроение жителей Махчкалы. Ничто с виду не говорит о тревожно-радостном ожидании, которое по идее должны испытывать жители республики. По закону срок представления президентом России кандидата в президенты Дагестана истекает 19 января.

Как обычно, ползут по улицам автомобильные пробки, те же горы мусора на бесконечных городских стройках, а окрестности все так же оглашают призывы продавцов запрещенной к вылову осетрины, или, как тут ее называют, «красной рыбы», по 280 рублей за килограмм. Таксистов, строителей и торговцев абсолютно не интересует личность нового президента.

— Это дело Москвы, наше мнение ее не интересует, — заявил мне первый же из таксистов, которые, как известно, и являются форпостом общественного мнения в любом городе мира.

А что действительно занимает людей, так это почему на фоне победных реляций об успешной борьбе с ваххабитами в республике и дня не проходит без взрывов и убийств. Последний всплеск насилия они напрямую связывают с политической неразберихой в преддверии нового назначения.

Арифметика смертей уже стала своеобразным развлечением. За две недели нового года счет 9:12 в пользу силовиков. И цифры меняются каждый день. В этой хронике главное место в обсуждениях на улице занимает попытка совершения 6 января крупнейшего для Дагестана теракта на базе ДПС в Махачкале. Судя по всему, теракт планировался по аналогии с Назрановским РОВД, когда смертник, въехав на территорию базы во время утреннего развода, привел в действие взрывное устройство. Тогда погибли не менее 25 сотрудников милиции и около 140 пострадали.

А в Махачкале подобный инцидент расценили как победу над террористами. Дорогу машине, начиненной взрывчаткой, перекрыл милицейский УАЗ, выезжавший в город, погибли пять милиционеров, двое позже скончались в больнице, около 20 пострадали. Тем не менее в МВД утверждали, что, благодаря «грамотной работе милиции и мужеству ее сотрудников», теракт удалось предотвратить. А через два дня в республику прибыл министр внутренних дел Рашид Нургалиев и наградил пострадавших. Хотя любой в республике знает — взрыв на базе был предотвращен по чистой случайности. Награды пострадавшим милиционерам как утешительный приз за подорванное здоровье понять можно. Но ордена и медали за мужество, именные пистолеты и прочие знаки благодарности многочисленным милицейским чинам, среди которых оказались начальник штаба милиции общественной безопасности Шамиль Гусейнов, начальник ГИБДД Ибрагим Тахогоди, начальник угрозыска республики Зияутдин Ашиков и другие начальники, никак не укладываются в умах, в том числе и у самих милиционеров. «Начальника Назрановского РОВД сняли, а нашего поблагодарили, да еще и наградили», — недоумевают местные менты.

Вообще новый министр МВД Али Магомедов (предыдущий, Адильгерей Магомедтагиров, был убит 5 июня 2009 года), с которым связывали масштабные реформы в республиканской системе МВД и назначение которого расценивалось как политическая победа действующего президента Муху Алиева, ожиданий пока не оправдал. За полгода он не сумел даже отправить в отставку ближайших соратников всесильного Адильгерея. Сейчас его расценивают как фигуру переходную, его судьба также зависит от назначения нового (или старого) президента.

Второе резонансное событие в республике произошло 13 января. Ближе к вечеру все подъезды к зданиям парламента, ФСБ и верховного суда республики перекрыли КамАЗы, улицы наводнили с полсотни хорошо вооруженных бойцов в камуфлированной форме. При этом все силовые ведомства как один отказывались комментировать происходящее. Город пребывал в неведении, стала распространяться паника, и только к концу следующего дня, благодаря упорству местных журналистов, глава Совбеза Магомед Баачилов сказал, что это превентивные меры — появилась информация о возможном теракте. Тем не менее 14 января на работу не вышли сотрудники БТИ, расположенного около ФСБ, а родители не пустили в гимназию своих детей, и хотя власти отрицают связь президентских назначений и терактов, люди уверены в обратном. «Я не знаю, что происходит — говорит мать 14-летнего Анвара, — боюсь за ребенка, пусть эту неделю дома посидит. Мне абсолютно все равно, кого там назначат. Пусть только побыстрее».

Что интересно: и в дагестанской элите — по крайней мере в тех ее сегментах, куда за сутки мне удалось заглянуть, — тоже царят уныние и безразличие. Здесь, похоже, устали. На протяжении нескольких месяцев, по мере того как Медведев встречался с каждым из пяти кандидатов, проводя положенные по закону консультации, настроения кардинально менялись: от полной апатии до победного ажиотажа.

В качестве главных новостей все это время обсуждались утечки — сколько часов, минут и секунд тот или иной кандидат проводил в заветном кабинете Кремля и сколько знаков посвящено данному событию на официальном сайте президента.

После каждой консультации сторонники того или иного кандидата принимались с особым рвением рассказывать о том, в каком «доверительном и теплом» ключе прошла встреча, закатывались победные банкеты, и к счастливчику вереницей выстраивались чиновники и бизнесмены с заверениями в «преданности». Однако как только Дмитрий Медведев принимал следующего кандидата, вереница из тех же «соратников» выстраивалась уже к нему, а вчерашний победитель буквально излучал горечь поражения.

11 января Медведев провел последнюю встречу с Муху Алиевым. Президент и его окружение, пребывавшие до этого события в неопределенности, оживились. Тут же пошли разговоры об «особом дружественном приеме», о том, что Медведев консультировался с Алиевым «по все остальным кандидатам», и уже практически заказывались банкеты в лучших ресторанах Махачкалы. Однако ни на следующий, ни через день кандидатура президентом России так и не была озвучена. Чиновники поняли, что опять поспешили с поздравлениями.

Метания депутатов понятны, срок полномочий нынешнего парламента заканчивается в марте 2011-го, в соответствии с законодательством попадание в заветный список кандидатов целиком зависит от будущего президента, и отношения уже нужно начинать выстраивать. Вот только с кем?

Такую смену настроений — от полной апатии до экстатического подъема — на протяжении нескольких месяцев выдержит далеко не каждая нервная система. Неизбежно наступает апатия… Даже все новые слухи и догадки уже не разнообразят жизнь столичных чиновников Дагестана.

…В Дербенте тоже дожди, туман. Здесь спокойнее, чем в Махачкале, не было взрывов и сообщений о террористической опасности. Однако на улицах выборная тема более ощутима. Это отголоски скандальных выборов местного мэра. На домах еще висят портреты кандидатов, испорченные дождем и народом, а местные жители обязательно покажут гостю места тех бурных октябрьских событий: вот здесь прострелили ногу начальнику УИКа, здесь была битва с ОМОНом, не пропускавшим избирателей в участок, а здесь мы пакетами собирали автоматные гильзы. «Такого количества оружия в Дербенте не было с монголо-татарского нашествия», — на полном серьезе говорят они. Большинство местных чиновников абсолютно спокойны, и назначения нового президента ждут с отстраненным любопытством. После разбирательств в дагестанских судах они готовились биться дальше — в высших московских инстанциях. Однако точку в этом вопросе неожиданно поставил Дмитрий Медведев, заявив, что «перевыборы в Дербенте состоятся». Так что свои выборы они уже выиграли, а другие им не так интересны. Скорее бы…