Когда политики говорят, что назначать чиновников в Дагестане нужно только по профессиональному принципу и никаких «этнических должностей» не должно быть, они либо лукавят, либо недооценивают роль этнического фактора. На самом деле волевым решением руководителя отменить национальный фактор невозможно. А система бюджетного кормления в госслужбе путем создания ненужных ведомств делает профессиональный фактор абсолютно неактуальным.
Сама структура дагестанского общества очень сложна и неоднородна. Внутри каждой национальности существуют сложившиеся стереотипы поведения, своя система взаимоотношений, традиции. Множество субэтносов, у них свои лидеры. У одних своя жесткая иерархия, вертикаль, у других — неформальные коллегиальные органы, которые регулируют отношения внутри субэтноса и его отношения с другими субэтносами и властью.
В сложных многонациональных субъектах — таких как Дагестан — распределение бюджетных денег все больше сводится к выяснению отношений между криминально-политическими кланами. Чем выше степень криминальности и вооруженности клана, тем больше он представлен во властных структурах, а чем больше он имеет и того и другого, тем выше его доля при «распиливании» бюджета. Естественно, такая система распределения финансовых потоков провоцирует кланы на утаивание доходов собственного бизнеса, и эти уведенные деньги вкладываются в вооружение и поддержание боеготовности как «мюридской» братвы, так и иных религиозно-экстремистских группировок.
Кланы в Дагестане делятся на два вида. Традиционный клан (тухум) — представители одного рода, братья двоюродные, троюродные. Троюродные братья и сестры часто женятся. Должностное лицо клана, естественно, устраивает на работу своих. Клан ведет совместный бизнес, и таким образом жизнь молодого поколения замкнуто протекает внутри клана. Чем строже соблюдаются родственные отношения, тем многочисленнее сам род. Так, целые села, переселившиеся с гор, фактически не распадаются, хотя уже и не живут компактно.
Последнее время в жизнь вошли так называемые дни села. Все выходцы одного села выезжают на историческую родину и обсуждают общинные проблемы, разрешают конфликтные ситуации, создают неформальные организационные структуры.
Еще более высокая степень организации клана — это ведение совместного бизнеса. Государственную и муниципальную службу тоже можно отнести к клановому бизнесу. Те или иные учреждения и госорганы, по бытующему мнению, являются неформальной клановой собственностью. Они фактически передаются по наследству — от отца к сыну, от брата к брату, от мужа к жене. Таких примеров много. Ни для кого здесь не секрет, что должности покупаются и продаются, об этом не раз заявляли и официальные лица. Именно поэтому шансы чужаков бесплатно устроиться на работу минимальны. Цена должности зависит от степени родства.
Другая разновидность — это правящие кланы союза нескольких родов, для которых сложившиеся дружественные и деловые связи важны не менее родственных. Правящие кланы занимаются крупным бизнесом. Продают и покупают, к примеру, те же должности оптом или целыми ведомствами. Правящие кланы контролируют районы, города, крупные села, крупные предприятия и естественные монополии. Между правящими кланами существует жесткая конкуренция. Их в республике более 20.
Сегодня — о нескольких крупнейших кланов Дагестана.
Клан Шихсаидова
После выдвижения в депутаты Госдумы главы клана Хизри Исаевича Шихсаидова (ранее занимал посты председателя правительства и руководителя Счетной палаты РД) его сын Д.Шихсаидов назначен заместителем председателя комитета Народного собрания РД, а его племянник Мурад Шихсадов назначен вице-премьером и министром сельского хозяйства РД.
Его родной племянник Джамбулатов — ректор дагестанской Сельхозакадемии.
Родственники Шихсаидовых — Курбановы и Алиевы, тоже укрепили свое влияние в последнее время. Племянник Курбана Курбанова — главы Дербентского района, Нариман Курбанов, назначен председателем комитета Народного собрания РД по экологии, а близкая родственница Асият Алиева — председателем комитета Народного собрания РД по образованию.
Вопреки ожиданиям, в 2008 году ни один из его сыновей не стал главой администрации Буйнакского района, где влияние Шихсаидова, особенно среди кумыкского населения, наиболее сильно. Что вызвало напряжение в отношениях клана Шихсаидова к действующему президенту Дагестана Муху Алиеву.
Семейство Шихсаидовых обладает немалыми ресурсами в бизнесе. Также есть свидетельства, что Хизри Шихсаидов в настоящее время стремится быть ключевым выразителем интересов, в том числе земельных, своего родного народа — кумыков. И поэтому, несмотря на раздробленность и взаимную конкуренцию основных кумыкских кланов, нельзя исключать, что именно Шихсаидовы будут консолидировать вокруг себя кумыкских политиков, нейтральных в клановом отношении.
Сам Хизри Шихсаидов подвержен влиянию мэра Махачкалы Саида Амирова, в противоречие с ним по политическим вопросам не войдет.
В ходе кампании по назначению президента Республики Дагестан клан Шихсаидова поддерживает Сайгидгусейна Магомедова. (Депутат Национального собрания, руководитель управления федерального казначейства республики, кандидат в президенты.)
Клан Амирова
Мэр Махачкалы — Саид Амиров — влиятелен хотя бы потому, что в Махачкале сегодня проживает каждый третий житель Дагестана. Последние четыре года (в отличие от предыдущих этапов политической карьеры Амирова) президент Дагестана не считает Амирова, дипломатично говоря, своим безусловным союзником.
Два родных племянника Амирова — депутаты Государственной думы РФ. Джамаладин Гасанов — член фракции ЛДПР, Магометдкади Гасанов — единоросс. Сын Саида Амирова Далгат — руководитель службы судебных приставов Республики Дагестан.
У клана мэра Махачкалы также существует своя «группа поддержки» в дагестанском парламенте. Его безусловные сторонники в нынешнем депутатском корпусе — Перзият Багандова (выражала позицию махачкалинской администрации и в предыдущем составе НС, имеет родственные связи с мэром), Газимагомед Абдуллаев (избран по списку ЕР от одной из махачкалинских региональных групп) и Адиль Кабардиев (до депутатства — высокопоставленный чиновник мэрии, работает с Амировым с 90-х).
Как минимум два члена фракции «Патриотов», Сефер Алиев и Фикрет Раджабов, могут рассматриваться как сторонники клана — однако, в отличие от депутатов, упомянутых выше, это союзники скорее «деловые», их позиция не определяется личной близостью к мэру. Раджабов длительное время работал в мэрии. Сефер Алиев был связан с мэрией, когда близкая ему компания «Медиагруппа-АС» занималась распространением телевизионной рекламы в Дагестане. Однако уже после выборов Народного собрания, по нашим данным, он покинул этот бизнес.
К потенциальным сторонникам клана Амирова можно отнести депутатов, имеющих отношение к строительному бизнесу в Махачкале. К таковым относится гендиректор фирмы АРСИ Владимир Ашурбеков. Он лезгин, выходец из Ахтынского района на юге республики. Его взаимоотношения с Амировым часто рассматриваются как пример налаживания мэром Махачкалы «мостов» с южным Дагестаном.
Кроме того, к вероятным сторонникам Амирова следует отнести Алихана Хизриева, избранного от региональной группы «Единой России» по Кайтагскому району. Дело в том, что глава Кайтагского района (едва ли не единственный среди глав даргинских районов) считается сторонником Амирова.
Следует отметить, что непростая история становления городского хозяйства Махачкалы, а также распространения влияния клана Амирова за пределы города, сопровождались многочисленными конфликтами. Тем не менее республиканских политиков, со стороны которых поддержка Амирова была бы по каким-то причинам принципиально невозможной, совсем немного. К таковым, по-видимому, относится лишь депутат от региональной группы «Единой России» по Буйнакскому району, бывший мэр Буйнакска Абакар Акаев (носит прозвище Мраморный Абакар, поскольку имел отношение к заводу по обработке мрамора в Каспийске, избирался мэром Буйнакска в противостоянии со сторонником Амирова).
При этом дагестанские источники указывают на контакты Амирова и его клана с такими «разнонаправленными» политическими фигурами, как глава Хасавюрта Сайгидпаша Умаханов и глава Сулейман-Стальского района, бывший прокурор республики Имам Яралиев, а также на уже упомянутые попытки мэра Махачкалы укрепить свое общее влияние в Южном Дагестане.
В ходе кампании по назначению президента Республики Дагестан считался одним из наиболее перспективных кандидатов, но не попал в список кандидатур, поданых «Единой Россией» Дмитрию Медведеву. Сейчас клан ориентирован на кандидатуры Магомеда Абдуллаева (профессор права из Петербурга, недавно назначен вице- премьером правительства республики, кандидат в президенты) и Сайгидгусейна Магомедова.
Клан Магомедовых
Считается одним из двух самых сильных кланов в республике. Создавался стараниями бывшего руководителя Дагестана Магомедали Магомедова, который правил республикой 14 лет. Клану Магомедовых и его главе заслуженно приписываются «заслуги» по созданию и укреплению кланово-коррупционной системы в республике. Считается, что до его правления уровень этих проблем был одним из самых низких в Кавказском регионе. (В том числе — среди республик и автономий в СССР.)
Магомедов в первую очередь создал мощную систему своих ставленников — выходцев из родного Левашинского района. При его непосредственном патронате мэрами четырех городов республики стали его земляки-левашинцы. Министром финансов также стал выходец из данного района, а заместителем министра внутренних дел — родной племянник. «Племянники» занимают особые позиции в республиканских органах. Братья Халалмагомедовы — племянники Магомедали Магомедовича — долгое время занимали крупные посты в республике: один — председатель комитета по виноделию и владелец коньячного завода, другой — начальник портовой таможни.
Учитывая особую роль судебной системы, М. Магомедов придавал особое значение ее грамотному кадровому обеспечению. Так, близкий родственник и тесть его сына долгое время возглавлял Верховный суд Дагестана, а его сын — казначей столицы республики.
В последние годы в этом клане функции главы постепенно переходят к сыну бывшего президента, профессору Дагестанского госуниверситета Магомедсаламу Магомедову. После ухода его отца в отставку он в течение года был спикером Народного собрания предыдущего созыва (2006—2007 гг.). Однако вопреки ожиданиям не стал спикером в парламенте четвертого созыва. Не подтвердились и предположения о его возможном избрании в Госдуму по спискам «Единой России» от Дагестана.
Эти обстоятельства позволили утверждать, что обязательства, взятые на себя федеральным центром и Муху Алиевым перед кланом бывшего главы Дагестана, были некрепкими или недолговременными.
Показательно, что на недавних выборах главы Левашинского района клан Магомедовых провел своего кандидата совместно с кланом Амирова.
В ходе кампании по назначению президента Республики Дагестан поддерживают Магомедсалама Магомедова, но не в качестве президента, а как председателя правительства или Народного собрания в паре с кандидатом Магомедом Абудлаевым или Сайгидгусейном Магомедовым.
Клан Насрутдинова
Этот клан объединяет под Магомедгусеном Насрутдиновом ресурсы еще двух депутатов Народного собрания, на протяжении лет занимавших солидарную позицию с ним в республиканских газовых войнах. Это кумык Керим Гусейнов (тоже избран от «Единой России» и является родственником Магомедгусена Насрутдинова) и лезгин, бывший гендиректор ОАО «Даггаз», Рафик Асланбеков (зять Гусейнова).
Асланбеков был гендиректором «Даггаза» в то время, когда Насрутдинов возглавлял его совет директоров. На протяжении ряда лет эта команда руководителей газового комплекса демонстрировала единство, не образуя при этом союза с другим кумыкским газовиком — Магомедом Алиевым, до осени 2007 года возглавлявшим ООО «Дагестанрегионгаз».
В начале 2009 года, когда Насрутдинов был исполнительным директором ООО «Дагестангазсервис» (структура, принадлежащая «Газпрому»; к тому моменту в ее ведении находилось большинство газораспределительных сетей республики и сбор средств за потребленный газ), прокуратура республики предприняла попытку возбудить против него уголовное дело. Тогда он заявил, что республиканские власти хотят видеть на его месте другого человека. Не все чиновники исполнительной власти в частных беседах поддерживали именно ту версию, которую выдвинул Насрутдинов, однако все они были солидарны в том, что президент не стремится содействовать чрезмерному укреплению его команды. В конце марта 2009 года Насрутдинов перешел в головную структуру «Кавказрегионгаза», которую тоже вскоре покинул.
В 2008 году имел место жесткий конфликт между Насрутдиновым и главой Хасавюртовского района Алхаматовым по поводу замещения должности начальника абонентского отдела «Кавказрегионгаза» по Хасавюрту (конфликт между ними имел место и в 2002 году, когда Насрутдинов возглавлял ООО «Дагестанрегионгаз», на тот момент основную газораспределительную организацию в республике). Что касается ресурсов семейства Насрутдиновых за пределами парламента, то к ним можно отнести ряд успешных бизнес-проектов в Дагестане. Политическое влияние Насрутдиновых в их родном Карабудахкентском районе ограничено.
В ходе кампании по назначению президента Республики Дагестан поддерживают Магомеда Абдулаева, но из-за дружбы с кланом Магомедовых финальное решение будет согласованным с Магомедсаламом Магомедовым.
О хунзахском клане
Информация о хунзахском клане, появившаяся 15 января в одном из влиятельных федеральных изданий, является дезинформацией: такого клана на территории Республики Дагестан не существует. Появление этой информации можно связать с желанием анонимных чиновников, озвучивших это название, дискредитировать кандидатов на пост президента РД Муху Алиева и Магомеда Магомедова.
По проверенной информации, эти люди не являются ни родственниками, ни уроженцами «одного села» (родились в разных селениях Хунзахского района, площадь которого составляет 550 кв. км).
