СюжетыКультура

Эрик Бёрдон: Дождусь, когда наступит завтра

Этот материал вышел в номере № 38 от 12 апреля 2010 г.
Читать
Эрик Виктор Бёрдон (Eric Victor Burdon) родился 11 мая 1941 года в Волкере, Ньюкасл, Англия. Увлекся, как и все поколение, «черной» музыкой, стал одним из лидеров так называемого британского вторжения — периода безраздельного доминирования...

Эрик Виктор Бёрдон (Eric Victor Burdon) родился 11 мая 1941 года в Волкере, Ньюкасл, Англия. Увлекся, как и все поколение, «черной» музыкой, стал одним из лидеров так называемого британского вторжения — периода безраздельного доминирования британской музыки по обеим сторонам Атлантики. Потом было много проектов, значительных и проходных, в том числе и классический Eric Burdon Declares ”War”…

Из огромного множества музыки, записанной во второй половине XX века, можно набрать всего несколько десятков композиций, исполнение которых принесло, не побоюсь этого слова, бессмертие их исполнителям. Одна из таких великих композиций — A House of the Rising Sun («Дом восходящего солнца»). Американская народная песня, исполненная английскими музыкантами The Animals, в 1964-м занимала все первые строчки хит-парадов. И можно сколько угодно повторять и название, и мотив, и слова (кто знает) — это занятие не надоедает.

The Animals стартовали в 1962-м. Лидер группы — Эрик Бёрдон, выросший на музыке Бо Диддли (Bo Diddley), Джона Ли Хукера (John Lee Hooker) и других блюзовых мэтров, довольно скоро стал известен как «лучший интерпретатор соула» (Billboard).

Мы беседовали с Эриком в гримерке московского Дома музыки. Напротив меня сидел совершенно простой парень, правда, весь седой, но в глазах был искренний интерес к собеседнику, а в речах — задор и много юмора.

Нам отпустили полчаса времени, и мы, конечно, не уложились. Что-то вы можете прочесть ниже, остальное я сохраню в своем сердце и уме, уж не обессудьте — сегодня мне повезло больше.

— Вы устали от каких-нибудь журналистских вопросов? На какие не хотите отвечать?

— Я устал от многих вопросов, но отвечу на любые.

— Почти сто лет назад в России произошла революция, и все знают, ничем хорошим она не кончилась. Вы были непосредственным участником другой революции — революции в сознании, которая началась в середине 60-х. Чем кончилась ваша революция? Вы видите ее результаты?

— Как и во всякой революции, после диких плясок, многих смертей все в итоге возвращается к обыденной жизни. Сначала процесс бурно нарастает, а потом идет на спад, дробится на частные варианты революций: вдруг кто-то выкрикнет «на этой неделе объявляем революцию против магазинов», «мы начинаем революцию против стиральных машин»…

В 1967—1968 годах произошла жестокая революция. Одной из ее жертв стал Роберт Кеннеди. Америка не забывает об этом, хотя сегодня невозможно представить, что это когда-то было, как невозможно представить, что когда-то была Гражданская война. Но рубцы остались: если сегодня на юге, в Алабаме или Миссисипи, сказать слово «война», все поймут, о чем идет речь.

В Англии, откуда я приехал, если ты доставал и показывал пистолет, все думали — это игрушка. В Америке в те годы оружие было распространено, оно было практически в каждом доме, в каждой машине. И мне кажется, что это трагедия, когда дети сегодня входят в школу через металлодетекторы…

— Вы говорите о результатах той революции, революции в сознании?

— Революция в сознании — это твоя личная революция. После вьетнамской войны, а потом и русской войны в Афганистане я договорился с самим собой, что мне не по пути с милитаристами. Не только в Америке, в правительствах всех стран есть люди, больные оружием, войной, которые смотрят на мир сквозь прицел орудия танка. Но сегодня важнейшая необходимость — международная дискуссия по вопросам мира, по вопросам правильного устройства общества: защиты окружающей среды и материнства, бесплатного образования, бесплатной медицины. Мы должны понимать, в отличие от военных, которые всегда находятся в готовности к войне, что мы все братья, а жизнь — главная ценность.

— Вы надеетесь увидеть общество, о котором говорите?

— Вы тоже должны надеяться.

— Поговорим о музыке. Как случилось, что именно английские музыканты заимствовали «черную» музыку, а потом открыли ее миру?

— Я всегда оставался белым, я англичанин, который жил в черных кварталах и играл с черными музыкантами, и я никогда не занимался подсчетами, сколько белых музыкантов играли черную музыку. Я напомню, что это страна, где тебя ждут и где исповедуется простой принцип: никто кроме тебя. Был смешной случай, когда однажды за сценой мама одного из музыкантов сказала мне: «Так это ты, белый гаденыш, украл моего сына!»

В то время, когда английские дети выбрали блюз, американское правительство в 60-х достаточно долго препятствовало распространению черной музыки, блюза и рок-н-ролла среди белых. Полиция не давала белой молодежи ходить в магазины для черных и покупать музыку. Взаимопроникновение культур происходило через «мусорные баки»: одни выкидывали туда все «ненужное», другие оттуда все это вытаскивали и возрождали.

Для английских музыкантов такая экспансия черной музыки была отличным приобретением, ведь американские музыканты всегда были сильнее английских. Особенно это касается ритм-секции — баса и ударных. Самый сильный толчок произошел, когда в Англию приехали лучшие американские джазмены.

Английские же музыканты, в свою очередь, были одареннее и изобретательнее. Хороший пример — The Beatles. Они никогда не были большими исполнителями, но песни, которые они сыграли и спели вместе, — это навсегда. Джордж Харрисон (George Harrison) никогда не был хорошим гитаристом, Джон (John Lennon) тоже не был особенным исполнителем, он был мыслителем и бойцом. Только Пол Маккартни (Paul McCartney) стал прекрасным бас-гитаристом, пианистом. Они изменили многое, дали огромное развитие музыке, и когда они приехали в Америку, это встряхнуло всех. Такие люди, как Джеймс Браун (James Joseph Brown) и Отис Реддинг (Otis Ray Redding), очень серьезно отнеслись к этим переменам. Когда мне сказали, что я буду петь с Отисом Реддингом на телевидении, я от удивления даже переспросил: «Кто — я? С Отисом Реддингом?»

— Кто из музыкантов оставил самый большой след в вашем сердце и уме?

— Отис Реддинг, Джон Ли Хукер (John Lee Hooker). Вообще, я везунчик — оказался в нужном месте в нужное время. Я встретил этих людей и называл их друзьями.

— Чем сегодня занята голова Эрика Бёрдона?

— Тем, что смотрит по сторонам (смеется). Я люблю вставать рано утром, часов в 5, и смотреть, как на улицах выключают свет. А вообще, должен сказать, что мне тут многое напоминает мой родной город.

— Какой будет состав музыкантов на концерте?

— 5 человек. Кроме меня еще бас-гитарист, клавишник, гитарист и барабанщик.

— Из Москвы вы куда отправляетесь?

— В Нью-Орлеан. Заканчивать работу над новым альбомом. Это лучшая музыка, которую я когда-нибудь делал. Она замечательная, и я скучаю по этой работе. Часть треков мы записали на Западном побережье, а заканчивать альбом будем в Нью-Орлеане.

Когда альбом появится в продаже?

— Надеюсь, что летом. Хочу, чтобы на нем не было ни одной ошибки.

— Название уже есть?

— Нет, ребенок сначала должен появиться и закричать, а потом его назову. Многие люди планируют на месяцы вперед, а я дождусь, когда наступит завтра.

Концерт

Светлановский зал Московского дома музыки. 11 апреля 2010 года. На часах что-то около 19:15. Несколько раз по залу пробегает волна аплодисментов, мол, пора бы уже. И вот, наконец, звучит третий звонок, гаснет свет…

На A House of the Rising Sun комок, подступавший к горлу, додавил слёзные железы (или как они там называются), и изображение на некоторое время стало мутным. Мне было все равно, как на меня реагируют соседи по зрительному залу, но после концерта оказалось, что я не одинок – некоторые мои коллеги признались, что и они буквально рыдали в этот момент. Впрочем, так и должно быть – в зале в тот вечер собрались «братья и сестры», выросшие, несмотря на царивший вокруг «социалистический реализм», под знаками “Love & Peace”, - идеологии любви и мира (правда, к этим определениям примешивался аромат травки, но это отнесем к некоторым издержкам, без коих не бывает больших дел), одним из главных пропагандистов которой в 60-х были The Animals.

На сцену вышли Young Don Michael, Wilson Robert Terry, Temple Brannen Gus, Watts William Graham – музыканты нынешнего состава группы – и шоу началось. Я намеренно употребляю слово «шоу», хотя не было практически никаких световых и звуковых эффектов, сцена никак не была оформлена. Но на ней происходило именно шоу – музыканты представляли себя публике, которая знала каждую ноту и каждое слово любой песни, и кайфовали от ответной реакции, которая нарастала в ответ на бешенный напор энергии, лившейся в зал со сцены. И главным закоперщиком был почти что 70-летний (через месяц ему стукнет 69) Эрик Бёрдон, вразвалочку вышедший на сцену в середине первой композиции.

Перечислять сыгранное и спетое не стану – это была сплошная классика, включающая великие Don’t Let Me Be Misunderstood, It’s My Life и уже упомянутую A House of the Rising Sun. Я вам скажу другое – весь концерт я не мог избавиться от впечатления, что вот сейчас The Animals дадут три-четыре номера, потом из-за кулис появятся The Beatles, отработают свои Revolution, I’m the Walrus и Get Back, им на смену выйдут The Rolling Stones, а после (I Can’t Get No) Satisfaction, Paint it Black и Ruby Tuesday и jam-session (один только воображаемый состав участников которого приводит в восторг) можно смело уходить на пенсию – будет что рассказывать внукам. Не примите это за выдумку, для красивого окончания текста. Нет, это всего лишь нереализованная потребность соучастия в тех событиях, когда на Западе рождалось сегодняшнее общество – продукт, кривую версию которого инсталлировали в России пару десятков лет спустя. И пусть сегодня совсем не радует ни общество, ни подавляющее большинство составляющих его персонажей, но ведь тогда же все только начиналось, а что может быть радостнее, чем стоять у истоков, держа в руках «пикассового голубя».

В воскресенье на сцене стоял великий музыкант, один из тех, кто стал родным для нас – миллионов поклонников, о существовании которых он, наверняка, в те времена даже не догадывался. А в зале сидели полномочные представители этих миллионов – ушедших и живущих поныне – и еще одна страница биографии каждого из нас была дописана.

P.S. Отдельное спасибо организаторам!

shareprint
Добавьте в Конструктор подписки, приготовленные Редакцией, или свои любимые источники: сайты, телеграм- и youtube-каналы. Залогиньтесь, чтобы не терять свои подписки на разных устройствах
arrow