13 февраля новый президент Российского футбольного союза Сергей Фурсенко после заседания исполкома РФС первым подписал «Кодекс чести российского футбола», который был разработан под его руководством. Я по наивности думал, что прозвучавшее два месяца назад заявление Фурсенко о победе сборной России на чемпионате мира-2018 ничто не переплюнет, но эта штука будет посильнее.

Обнародованный в конце прошлой недели документ перед первым подписанием предполагалось обсуждать. Четырех дней хватило, и вот теперь кодекс запущен в мир без всяких изменений. Мы с подачи Сергея Александровича «вступили в новую фазу», начав с «самого главного». Далее по авторскому тексту, который предпослан уникальному творению: «Если мы хотим быть лучшими, все участники нашего футбольного пространства должны принять кодекс и воплотить его в жизнь. Россия — чемпион!».

Все — это Игрок, Судья, Фанат, Тренер, Инспектор, Агент, Губернатор, Собственник, Президент (Работник команды, Болельщик, Руководитель СМИ и Журналист в рифму детской считалочки «на золотом крыльце сидели» не уложились, но они тоже есть, и все — с заглавной буквы, пусть и через запятую, только Легионера не хватает). То есть мне тоже надлежит подписывать эту бумагу и в качестве любителя футбола, и в качестве журналиста. Но я, пожалуй, не буду. Не потому что не разделяю 12 уставных положений, а потому что не соответствую им в полной мере. Не потяну, пожалуй.

Да вот хотя бы два пункта, шестой и седьмой: «Любит свою семью, город, команду, помнит первого наставника, учителя, школу… Соблюдает традиционные российские законы общности: взаимовыручка, поддержка, сострадание, чистота помыслов и поступков…». Люблю, помню, стремлюсь, но грешен. Один лишь пункт никаких сомнений не вызывает — десятый («Сотрудничает со СМИ, проявляет чувство такта и уважения к труду журналиста»), но он написан, судя по всему, не для меня. Как и последние два пункта, где речь идет об использовании запрещенных препаратов и демонстрации высокого патриотизма в матчах сборной России.

От ценностей общечеловеческих, то есть теоретических, кодекс легко переходит к функциональным, то есть практическим, с воплощением которых те же проблемы. Дочитав до конца, понимаешь, что подобного документа в истории футбола еще не было, да и в истории человечества, пожалуй, тоже. Плод воспаленного ума или томление духа, наивность или глупость, «чистота помыслов» или элементарный цинизм — с ходу и не разберешь. Но мне, как герою замечательного фильма — маленькому мальчику, получившему от большого взрослого человека «в подарок» фантик в виде конфеты, иногда тоже хочется спросить: «Дядя Петя, ты дурак?».

Но грешно смеяться над князем Мышкиным российского футбола, в облике которого (даром что он не из-за границы, а из «Газпрома») в данном случае предстал Сергей Александрович Фурсенко. Князь, правда, кодексов не писал, он так жил, но с чего-то надо же начинать, как сказал президент РФС? А вышедший из стен Футбольного союза документ прямо об изначальном и вопиет — о чести, достоинстве, благородстве, любви, наконец. Надо бы проникнуться, да не получается.

Моральный кодекс строителя коммунизма, который в чем-то исходил из книги Завета, соблюдали в основном те, кто его в глаза не видел, и тем более не подписывал (до этого даже коммунисты не додумались). Кодексы нравы не исправляют — ни абстрактные, ни конкретные в виде Уголовного. Хотя УК к некоторым проявлениям нашего футбола давно бы следовало применить, но это сделать гораздо труднее, чем призвать любить футбол и ближнего своего без всяких обязательств.

На месте Сергея Фурсенко я бы не размахивался на аудиторию в десяток-другой миллионов человек (как, интересно, он собирается их «подписать» чисто технически?), а скромно бы начал со своей новой конторы и с обыкновенного рабочего документа. А мы бы уж как-нибудь разобрались, водит ли нас за нос господин Фурсенко в той части, которая касается его переговоров с бывшим и будущим наставником сборной, и насколько новый Комитет по этике во главе с Алу Алхановым способен повлиять на чистоту нашего футбола. Отставку главы Палаты по разрешению споров, принципиального Николая Толстых, тоже ведь можно уже трактовать как не соответствующую кодексу.

Тут вообще всякое лыко в строку, любое безобразие, из которых «самая красивая и умная игра» (так в документе) в нашем российском варианте во многом и состоит. Но про 12 заповедей Фурсенко, скорее всего, забудут еще до того как их подпишут непосредственные участники процесса — по причине полной бесполезности и отчетливого фарисейского душка.

А про пункт третий я бы забывать не советовал. «Осознает ответственность перед страной…» — это ведь и к разработчику относится, а не только ко «всем нам»?