СюжетыПолитика

«Легализация» и «ноль — один»

Первым термином прокуроры называют все банковские операции, второе считают переводом слова «oil», а специалистов, которые пытаются их поправить, выставляют за дверь

Этот материал вышел в номере № 92 от 23 августа 2010 г.
Читать
День двести пятьдесят пятый Прокуроры отвечают на ходатайства защиты и подсудимых. Лахтин выступает против приобщения к делу протокола опроса бывшего руководителя казначейства ЮКОСа Андрея Леоновича, который был объявлен в международный...

День двести пятьдесят пятый

Прокуроры отвечают на ходатайства защиты и подсудимых. Лахтин выступает против приобщения к делу протокола опроса бывшего руководителя казначейства ЮКОСа Андрея Леоновича, который был объявлен в международный розыск и с которым за границей поговорили адвокаты.

— Леонович может сам явиться в суд и дать показания! — уверяет прокурор, прекрасно понимая, что, как только свидетель пересечет границу, его ждет неминуемый арест. — И вообще, к показаниям Леоновича надо относиться как к заявлению обвиняемого, стремящегося любыми путями избежать уголовной ответственности! Вот посмотрите, что он говорит: «Нынешнее обвинение прямо противоречит позиции прежних судов по налогам. Получается, что российские чиновники нагло врут либо в суде Страсбурга (там РФ говорит, что ЮКОС платил налоги, но воровал нефть), либо в Хамовниках». «Это мнение Леоновича голословно!» — ругается Лахтин, но объяснить необъяснимое: как обвинение в хищении может уживаться с обвинением в неуплате налогов, не может. И переходит к следующему ходатайству — об истребовании из СКП постановления следователя Русановой, которая, отказываясь прекратить преследование Леоновича, делает парадоксальный вывод: «Хищение и уклонение от уплаты налогов не исключают друг друга». То есть надо было платить налоги с «краденого»? Уникальную бумагу и просит приобщить к делу защита.

— Вы просто хотите слить эту информацию в СМИ, — подводит итог Лахтин. И так — несколько часов по всем ходатайствам, которые — все скопом — и завернул судья.

…В зале опять появился переводчик Сомов, вокруг персоны которого неоднократно шли нешуточные бои с прокурорами, а вслед за ним — специалист-иностранец: Джон Романелли. Перед тем как заявить ему отвод, Лахтин традиционно воюет с переводчиком. Тот переводит в суде пятый раз, и пятый раз прокурор требует выставить его как «проплаченного защитой, заинтересованного в деле и не умеющего переводить». На что Сомов замечает Лахтину: чиновников из администраций Медведева и Обамы, встречу которых он недавно переводил, в отличие от Лахтина, его компетенция устроила:

— И потом, я не думаю, что прокурор, который слово «нефть» (oil) читает как «ноль — один», может квалифицированно судить о компетенции переводчика.

Лахтин замолчал и для обоснования отвода специалиста попросил время до утра.

День двести пятьдесят шестой

Лахтин читает текст отвода специалисту Романелли. Причина — эпизод получения ЮКОСом кредитов от западных банков, который хотел разъяснить Романелли, «не является обстоятельством доказывания», хотя сам Лахтин не раз говорил об этом в контексте обвинения.

— Но описанию вышеупомянутых международных кредитов от западных банков посвящено более 200 страниц обвинения, — заметил на это Ходорковский. — Если суд хочет разобраться, как ЮКОС брал кредиты на приобретение акций ВНК и как кредиты возвращались, то суду необходим специалист.

Судья взял час «на раздумья». Итог: от консультаций финансового эксперта отказался и ограничился консультациями прокуратуры, которые называют стандартные банковские сделки одним емким словом — «легализация».

Место Романелли занял другой специалист, и процессуальная судьба Лоры Рассел Хардин — эксперта в области консалтинга и международного бизнеса, имеющего богатый опыт работы в судах, оказалась аналогичной судьбам всех предыдущих. Судья дал Лахтину возможность вдоволь поиздеваться над человеком, пригрозить, а затем отправить домой.

— Выводы она готовила не одна, оплачивалась защитой! — говорил Лахтин.

Лора Рассел Хардин возмутилась:

— Да я просто хотела помочь суду проанализировать ряд сделок, которые являются совершенно обычным набором сделок в хозяйственной деятельности крупной вертикально-интегрированной компании. И я против того, чтобы меня обвиняли в предвзятости. Я напрямую скажу. — Хардин перешла на русский: — Вы меня оскорбили не только как эксперта, но и как человека…

Лебедев извинился за Лахтина перед специалистом, а судье сказал:

— Сфабрикованное обвинение посвящено операциям между иностранными компаниями. Эти операции — перечисление денежных средств из одного иностранного банка в другой, от одной компании — другой. А наши оппоненты сложили одно и то же пять раз, чтобы накрутить объем легализации. Специалист в этом бы помог вам разобраться.

Данилкин молчал, а на следующий день отвел и этого специалиста, поскольку «она не обладает необходимыми специальными познаниями по делу».

День двести пятьдесят седьмой

Милиционеры ввели в зал мужчину — седого и неестественно бледного. Все время, пока шел допрос, он был в наручниках, пристегнутых к одному из милиционеров. Свидетель — Владимир Малаховский, директор юкосовских нефтетрейдеров, получивший один из самых жестких приговоров по «делу ЮКОСа» — 12 лет строгого режима. В его деле, объединенном с делом Владимира Переверзина (получил 11 лет), фигурировали те же эпизоды (хищение и отмывание), что и в деле Ходорковского — Лебедева. Бывших руководителей ЮКОСа следствие просто сделало «руководителями ОПГ», отдававшими указания, а Малаховского и Переверзина их «соучастниками».

Но первый парадокс, которым поделился этапированный по просьбе подсудимых Малаховский, заключался в том, что он видит «руководителей ОПГ» впервые, хотя в обвинении на двух процессах говорится, что члены группы тесно контактировали.

— Добрый день. Наконец-то нас с вами познакомили! — поздоровался с «аквариумом» Малаховский. — Только в суде и знакомимся. Так же меня и с Переверзиным познакомили. В Мосгорсуде!

Лахтин крякнул. А судья понимающе улыбнулся.

Так как обвинение видит криминал в том, что у трейдерских компаний был небольшой штат сотрудников, Малаховский на это заметил, что большой штат не нужен был вообще — его отсутствие компенсировалось услугами, которые трейдерам оказывали специальные юкосовские компании: подготавливали документы для налогового учета, вели бухгалтерию.

— А почему вы не занимались этими вопросами самостоятельно? — уточняла защита.

— Ну вы же не обращаетесь по поводу ремонта иномарки в гараж, где нет инструментов и технологий. Вы обращаетесь в сервис. Так и здесь. Договор заключался с той компанией, которая могла оказать качественно и всесторонне ту услугу, которая требовалась. Если бы я самостоятельно организовывал полный цикл по купле-продаже нефти, по ее переработке, мне бы пришлось набирать штат, сравнимый со штатом ЮКОСа.

У Малаховского поинтересовались, а должны ли были его торговые компании «в обязательном порядке», как на этом настаивает прокуратура, осуществлять транспортировку и хранение нефти, обладать «мощностями» и «качалками».

— Никто никогда, чтобы переехать из одного города в другой, не идет покупать железнодорожные пути, локомотивы, вагоны. Идут на вокзал, берут билет и едут. Странно было бы иметь в торговой компании какие-то мощности, которые могли бы составить конкуренцию «Транснефти». Это — нонсенс…

Лахтин шепотом возмущался…

— О каких-то фактах недостачи нефти или выручки вам известно?

— Были факты, что нет 10 тонн, 12 тонн в отгруженных цистернах. Но это было при хищениях на железной дороге или от недолива. Это — миллионная доля процента по отношению к общим объемам. О других фактах мне ничего не известно.

О том, что в регионах России ЮКОС должен был продавать нефть по ценам Западной Европы (кстати, этот пассаж обвинения опроверг свидетель Виктор Христенко), Малаховский тоже узнал от прокуратуры:

— Уже после ареста узнал… Я попытался подсчитать, сколько бы стоил литр бензина, если бы нефть покупалась по мировым ценам. Получилось около 30—35 рублей при стоимости литра 92-го бензина на бензоколонках порядка 14 рублей.

— А вам что-нибудь известно о хищении всей нефти ЮКОСа с 1998 по 2003 год?

— Вы знаете, больший бред представить трудно, — смеялся свидетель.

Лахтин возмущался такими безобразиями. Был он недоволен и поведением Лебедева, который то и дело интересовался у Малаховского, давал ли он ему указания. Ведь обвинение нашпиговано фразами, что преступные указания по хищению давал именно Лебедев, причем даже умудрился это делать, находясь в СИЗО «Лефортово» в 2003—2004 году. Малаховский в ответ повторял, что видит Лебедева первый раз:

— Таких указаний ни от вас, ни от Михаила Борисовича я никогда не получал. Это, видимо, чьи-то выдумки.

Лахтин сильно кашлянул — настала его очередь вести допрос. Но о хищении нефти даже этого свидетеля прокурор не спросил, а вновь использовал суд как допросную комнату для расследования какого-то другого уголовного дела. Например, он и его коллеги спрашивали про некую компанию «Яуза-М», о которой в обвинении ни слова не сказано. Затем прокуроры добрались до излюбленного «десерта»: начали выяснять размер зарплаты Малаховского, для чего зачитали документы, изъятые в бухгалтерии.

— Мне зарплата, — говорил свидетель, — начислялась на пластиковую карту с расчетного счета фирмы, и эта зарплата была единственной, которую я получал. О других выплатах ничего не могу сказать.

— Ну не можете и не надо, — разочаровался прокурор Смирнов. Эстафету принял Лахтин, причем он сам отвечал на вопросы, которые задавал: «В нетфегазовой отрасли работали? Не работали! Образование соответствующее есть? Нет!» И опять перешел к теме зарплаты свидетеля.

— Какое отношение зарплата имеет к нашему делу? — спрашивал судья.

— Объем работы не соответствует уровню заработной платы! — объяснял Лахтин. — Мы знаем, что средства легализовывались и иным путем. Вот мы и устанавливаем место преступления! Способ совершения преступления!

— Не поздно? — спросила защита. Прокурор не ответил.

P.S. В этот понедельник начнет давать свои показания суду Платон Лебедев.

shareprint
Добавьте в Конструктор подписки, приготовленные Редакцией, или свои любимые источники: сайты, телеграм- и youtube-каналы. Залогиньтесь, чтобы не терять свои подписки на разных устройствах
arrow