С понедельника московские межрайонные прокуратуры, ссылаясь на поручения Генпрокуратуры и прокуратуры столицы, «обеспечили работой» ряд НКО, потребовав в кратчайшие сроки предоставить огромное количество документов о деятельности организаций. Сколько некоммерческих организаций и по какому принципу проверяют — неясно, называются цифры от 20 до 100. В приемной уполномоченного по правам человека в Москве Александра Музыкантского (который взял ситуацию на контроль) точную цифру «Новой» назвать затруднились.

«Запросы ушли в совершенно разные организации, совершенно в разных сферах работающие. Их объединяет только то, что у них у всех есть какое-либо иностранное финансирование. Кроме правозащитных там есть, например, Институт экономики города, Центр фискальной политики, «Достижения молодых», «Устойчивое развитие»», — рассказала «Новой» Елена ТОПОЛЕВА, директор Агентства социальной информации.

В объяснение проверки на сайте московской прокуратуры висит странное сообщение, датированное вечером вторника: «Прокуратурой города в ряде некоммерческих организаций начата проверка исполнения Федерального закона «О некоммерческих организациях» в целях изучения правоприменительной практики, возникшей в связи с изменениями, внесенными в последние годы в указанное законодательство».

Правозащитники, «к которым пришли», удивлены тем, как «изучается правоприменительная практика». «Нам тоже пришел факс с просьбой предоставить документы в прокуратуру. В силу того что в нем были некоторые неточности и неверная информация, мы ответили официальным письмом в нашу межрайонную прокуратуру с просьбой уточнить информацию и направить к нам новый запрос. Если сочтем ответ достаточным и разумным, мы предоставим информацию, ничего секретного в ней нет. Пока нам не звонили и не писали. Нам было дано два часа на сбор», — рассказала «Новой» Елена ПАНФИЛОВА, директор российского отделения Transparency International.

«К нам пришли вечером во второй половине дня в понедельник, а документы нужно было представить в 11.00 во вторник. Человека три или четыре до поздней ночи все эти документы копировали на ксероксе. Еще было неприятно, что пришли с милиционером», — добавляет Елена Тополева.

«По мере подготовки документы мы предоставляем. Сейчас это переходит в разряд рутины, когда от нас каждый день будут требовать очередные документы. Естественно, это означает, что наша бухгалтерия не может нормально работать, кому-то нужно регулярно ездить в прокуратуру, которая не очень близко от нас находится. Масса технических неудобств», — говорит Даниил МЕЩЕРЯКОВ, программный координатор Московской Хельсинкской группы.

Всех удивило, почему НКО занялась именно прокуратура, а не Минюст, которому положено их курировать. «По закону о некоммерческих организациях функции контроля за ними осуществляет Минюст. Однако формально, по закону о прокуратуре, она имеет право проводить проверки не только в случае совершения преступления, но и в порядке надзора за исполнением законодательства. При этом есть пусть даже несовершенные, но вполне определенные процедуры — например, о проверке должны предупредить письменно за пять рабочих дней. С другой стороны, существует закон, защищающий права юридических лиц во время проведения проверки — знаменитый закон, который президент Медведев активно продвигал, чтобы снизить давление на бизнес. Но проверки прокуратуры этим законом не регулируются. По Закону о прокуратуре четких правил, регулирующих ее проверки, нет», — пояснил «Новой» Юрий ДЖИБЛАДЗЕ, президент Центра развития демократии и прав человека.

«Формально прокуратура действительно имеет право их проводить», — заявил прессе московский омбудсмен Александр МУЗЫКАНТСКИЙ, к которому правозащитники обратились за помощью. Музыкантский публично обратился к прокурору столицы Юрию Семину, попросив объяснить причины обстоятельств проверки: почему с руководителей организаций требуют огромное количество документов, а в некоторых случаях предлагают явиться для «дачи объяснений»; почему сроки даются от менее суток до менее трех часов, и тем самым «представители НКО заведомо ставятся в ситуацию «неисполнения требований прокурора».

Прокурор имеет право «вызывать должностных лиц и граждан для объяснений по поводу нарушений законов», таким образом, НКО еще до начала проверки считаются нарушившими закон.

Почти половина требуемых документов может быть самостоятельно получена прокуратурой в уполномоченных государственных органах, и «при подобной организации проверок нарушаются как федеральное законодательство, так и приказы самой Генпрокуратуры, регламентирующие порядок организации проверки юридических лиц».

Большинство правозащитников воспринимает ситуацию как кампанию давления на НКО, получающих западные гранты. По словам Панфиловой, версий, почему это сейчас происходит, «можно накидать штук сто».

Есть и опасные сигналы. По словам Юрия Джибладзе, в одном НКО проверяющие сказали, что на днях будет какое-то важное совещание по борьбе с терроризмом, и поставлена задача посмотреть на финансовые потоки и возможную поддержку террористов из-за рубежа. Другой организации сказали, что ее документы также будут направлены в Минюст, налоговую и ФСБ.