Русская «силиконовая долина» получила территорию. Закон о выделении Сколкова в отдельную административно-экономическую зону (375 гектаров Одинцовского района) подписал президент. Чуть раньше на месте будущей стройки прошла первая градостроительная комиссия.

Контуры города будущего на прошлой неделе обсуждали архитекторы, инженеры-урбанисты, дизайнеры, искусствоведы, экологи, логисты и даже театральные режиссеры.

И хотя правильнее было бы назвать это общественно-экспертными слушаниями, похожих сравнений здесь всячески избегали. Что, конечно, объяснимо. Истории Химкинского леса, Генплана Москвы и сочинской стройки дискредитировали это выражение («общественные слушания»), кажется, на ближайшие лет 25. Все уже привыкли, что слушания носят исключительно декоративно-рекомендательный характер. И проходят, когда все решено и, бывает, уже вырыты котлованы. В случае со Сколково все совсем наоборот. Пока нет ни техзадания (брифа) для участников предстоящего конкурса проектных бюро, ни даже градостроительной концепции иннограда. А заказчик уже собирает комиссию. Более того, представители общественности и спецы со всего мира должны высказать свое видение концепции и брифа. Казалось бы, сам факт такого внимания к мнению общественности — прецедент и даже повод для радости. Можно сказать, инновационные подходы в Сколково демонстрируют даже на стадии предпроектного обсуждения.

Формально комиссия будет консультировать исполнительный орган иннограда — совет фонда «Сколково». Который на основе полученных мнений и оценок и принимает все решения. На деле же, как говорили сегодня, совет тоже будет консультирующим органом, а все решения — только за одним человеком. И этот человек — не премьер.

В этом смысле Сколково — не только шанс для России раскрыть наконец себя, но и шанс, кажется, для президента тоже. В кулуарах об этом вообще говорят многие: проект Дмитрия Медведева (Сколково) должен хотя бы морально уесть проект Владимира Путина (Олимпиада-2014). «Но это конкуренция не проектов и финансирования, а в целом подходов и видения, — говорил мне источник в фонде «Сколково». — Мы строим город будущего, где открытое общество и гражданские ценности, а они строят прошлое, где директивы, неуважение к человеку, природе и пр.».

Приглашенных участников, около 20 человек, собрали в Сколковской бизнес-школе (единственное пока учреждение будущего иннограда). Заседание проходило в аудитории «Китай».

— Как символично, — говорил мне Йонас Рёторп из стокгольмского НИИ окружающей среды. — Сидим тут, обсуждаем, что в перспективе будет собой представлять Россия, а потом как посмотришь на табличку с названием… Даже мне страшно!

Открывал заседание сопредседатель комиссии и одновременно представитель фонда «Сколково» Вениамин ГОЛУБИЦКИЙ (деловой партнер Виктора Вексельберга). «Господа, — сказал господин Голубицкий. — Проект, инициированный политическим руководством страны, нуждается в ваших предложениях. Ведь помимо основной задачи иннограда — потеснить калифорнийскую Силиконовую долину, поставлена еще одна: Сколково должно стать прообразом для городов новой России!»

Далее участникам раздали брошюры с общими тезисами города будущего. Приведу некоторые цитаты: «Сколково — это попытка повлиять на образ жизни целого народа», «Сколково — город, где креативность является не исключением, а нормой», «…Заманчивый шанс для представителей поколения, которое живет, зарабатывает, любит и размножается в информационном обществе». Были и совсем романтические тезисы: «Сообщество города видит смысл общежития <…> даже не в бизнесе, а в обмене информацией и другими нематериальными ценностями».

— Кто-то скажет: все это похоже на «Город Солнца», — объяснял мне один из авторов брошюры, 33-летний архитектор Борис БЕРНАСКОНИ. — Но нет, это город реальной человеческой мечты. Попытка увидеть совсем другую Россию!

Из будущих зданий-учреждений города другой России авторы брошюры обозначили пока только пять: «центр городского развития» — главное здание местного сообщества, где экспонируются проекты и идеи горожан по усовершенствованию жизни; «школа» — образовательные программы ведут компании-резиденты; «городская свалка» — исследовательские проекты по переработке отходов и семинары; «торговая улица»; и «остановка общественного транспорта» — транспортный узел иннограда, отказавшегося от личного транспорта. Заявлен и основной принцип городского хозяйства — «4Е» (на русском — «4Э»): экологичность, энергоэффективность, эргономичность и экономичность.

— Все это очень свежо для России, но в мировом масштабе тут нет ничего по-настоящему революционного, — ознакомившись с текстом, заявил в микрофон искусствовед Григорий РЕВЗИН. — Совсем ничего интересного, кроме «четырех Е».

— Но такую рамку задало политическое руководство, — снова сказал Вениамин Голубицкий.

— Ну и что теперь? Значит, надо что-то пересматривать, менять…

В ответ сопредседатель Голубицкий, вздохнув, возвел руки к потолку. Как будто там ничего менять не готовы.

— Чтобы таланты переезжали сюда, нужно создать притягательную внешнюю среду, — продолжал бывший политтехнолог, а теперь искусствовед Марат ГЕЛЬМАН. — Иначе зачем вообще нужно куда-то ехать, если есть интернет и можно работать дома?

Слово взял второй сопредседатель — известный парижский архитектор, Жан ПИСТР.

— Всех очень тревожит вопрос о степени самодостаточности Сколкова в условиях километровой близости Москвы. Хочется понимать: мы строим отдельный город или придаток к мегаполису?

— Точно! Нужен ли нам тут кинотеатр или нет? — вмешался ректор школы-студии МХАТа Анатолий СМЕЛЯНСКИЙ.

— А сколько строить дорог? И как будут передвигаться жители? — продолжил Михаил БЛИНКИН, директор НИИ дорожного строительства. — Велосипеды или электросамокаты?

— Будем решать. Очень важные говорите вещи. Главное — не забывайте, мысли фиксируйте и в письменном виде — нам, — подытожил Голубицкий.

Ничего не решив, комиссия ушла на часовой перерыв в столовую. На первое были суп-пюре, солянка, на второе — лосось на пару, бараньи ребрышки. Подавали вино. Кто-то произносил тосты за Сколково. И даже наиболее скептически настроенные участники — выглядели уже более оптимистично.

— Чувство двоякое, — говорил после перерыва Марат Гельман. — Инвесторы, подрядчики, проектировщики сделают тут деньги, но вот доживут ли до тех дней идеи, которые сегодня заявляются? Будем верить.

Плотно пообедав, участники комиссии решили плавно перевести общение в неформальное русло — за ужином в гостинице «Рэдиссон Украина». А все предложения по теме озвучивать удаленно — по интернету.

— Все идет по плану! — передавал мне из «Украины» по телефону архитектор Борис Бернаскони. — Тусовка — неотъемлемая часть созидательного процесса! Только обмениваясь мнениями, люди находят почву творчества… В конце концов, даже если ничего не получится с инновациями и бизнесом, нам удастся, по крайней мере, гордо предъявить миру смелый эксперимент над средой обитания.

Из трубки слышались музыка и звон посуды.