Где-то в СО по ЮВАО СУ СК по… Стоп! Еще раз: два старших следователя, два товарища: Лев Винокуров и Иван Власенко — борются с преступностью плечом к плечу в следственном отделе по Юго-Восточному административному округу следственного управления Следственного комитета по г. Москве (где-то там было еще «при Генпрокуратуре» — или уже нет?). Короче: Винокуров в августе направил в суд рядовое дело о превышении должностных полномочий одним из замов главы управы «Кузьминки», а Власенко объявил в розыск некоего Андрея Чернякова (друг Айгуль Махмутовой, по чьему заявлению первое дело и родилось) по подозрению в покушении на убийство. Общая задача товарищей следователей — сделать так, чтоб ни Айгуль, уже два с половиной года лишенная свободы, ни Черняков, не дай бог, не появились 2 ноября в качестве свидетелей на заседании в Кузьминском суде.
Сам факт, что дело Махмутовой резко дернулось с мертвой точки, конечно, стал следствием отставки Лужкова. Заслугу в этом «Новой», которая писала о нем начиная с 2007 года раз десять (последний материал см. в № 105 за 2010 год, а самый полный в № 24 за 2008 год), не надо преувеличивать, но не стоит и умалять. Мы вкратце расскажем о «содержании предыдущих серий» для тех, кто, возможно, все еще в первый раз услышал имя Айгуль.
Эта юная и амбициозная студентка из Башкирии играла определенную роль в политической жизни московской управы «Кузьминки» в 2006—2008 годах, в том числе по назначению, сначала от «Единой России» возглавляя бесплатную газету «Судьба Кузьминок». А политическая эта жизнь была теснейшим образом связана с разнообразным незаконным бизнесом. Одним из здешних ноу-хау, получившим затем распространение по Москве, было строительство незаконных автомобильных стоянок и даже капитальных многоэтажных гаражей с продажей машиномест через фирмы-однодневки за нал (оборот — десятки и сотни миллионов рублей).
После того как в 2007-м «Судьба Кузьминок» вместе с главным редактором отдалась конкурентам — «Справедливой России», здесь был напечатан материал об одном из незаконных гаражей, возводимом во дворе в порядке точечной застройки, — и его проект оказался сорван. Результатом стало возбуждение против Айгуль сначала одного, а затем и второго уголовного дела, которые могли конкурировать друг с другом по мелочности и по части полного отсутствия доказательств. Оба дела касались очень мутных конфликтов на «рынке выходного дня», где Айгуль была (наряду с исполнением обязанностей главного редактора) владелицей одного из ларьков. Второе из дел, по которым она отсидела уже два с половиной года, стухло и прекращено, а в основе первого, которое было рассмотрено в строго (и незаконно) закрытом судебном заседании, лежала сумма 3,5 тысячи рублей, якобы вымогавшихся за уборку мусора. При отсутствии вещдоков и экспертиз это дело строилось исключительно на свидетельствах нескольких «доверенных лиц» УВД ЮВАО, приговор по нему вынесла кузьминская судья Людмила Самохина.
Таких как бы уголовных дел о внутренних разборках в крышуемом местной милицией сером бизнесе — тысячи, и тысячи сидят таких же, как Айгуль, так же «заказанных» конкурентами мелких, не выдающихся предпринимателей. Она среди них выделяется тем, что юна и красива, а, с другой стороны, благодаря руководству не бросившей ее в тюрьме «Справедливой России» (ну и газете) про нее знают: Медведев, Путин, генпрокурор Чайка, Бастрыкин, председатель Верховного суда Лебедев и другие. То есть в стране нет ни одного высшего должностного лица, кто не знал бы, что Айгуль сидит как жертвенная пешка, но и за разоблачение самой настоящей московской коррупции, случившееся при ней в «Судьбе Кузьминок».
Как выяснилось недавно (когда Айгуль уже отсидела два года), с коррупцией она боролась не то чтобы не сама, но еще и как фактический агент одного офицера ГУВД Москвы, с которым ее познакомил вышеупомянутый Черняков. Публикация в газете об одном так и не построенном гараже — далеко не единственный продукт их совместной разыскной деятельности. Есть еще полные оперативные материалы о незаконных стоянках по всей Москве числом не менее пятидесяти (без учета в таком же роде гаражей), о механизме сбора черного нала от их эксплуатации. При прежнем руководстве Москвы этим материалам не давали ходу, но после того как о деле Махмутовой узнали президент и др., материалы по стоянкам спустились из СКП на стол того самого следователя Винокурова в «СО по ЮВАО СУ СК по…». За год упорного труда, отсеяв лишнее, он высек и передал в суд дело на 200 тыс. рублей с двумя потерпевшими по одной из стоянок (уже снесенной).
Айгуль тогда крепко сидела в СИЗО и опасности для дела не представляла, но на свободе оставался Черняков. В 2009 году, когда Винокуров выкраивал дело по стоянке, его товарищ по борьбе Власенко заочно предъявил Чернякову обвинение в покушении на убийство двух потерпевших из дела Махмутовой (оба живы и пока как будто здоровы). Черняков даже просидел в декабре пять дней в ИВС, но та же судья из Кузьминского суда, которая двумя годами раньше посадила Айгуль, в изменившихся обстоятельствах в заключении под стражу Чернякова следователю Власенко отказала за отсутствием каких-либо улик против него.
Оставаясь числиться в федеральном розыске, Черняков продолжал ходить в суд, прокуратуру, в самое «СО по ЮВАО СУ СК по…», посещать Айгуль в СИЗО. В прошлый четверг в 20 часов 14 минут ему позвонил следователь Винокуров и попросил в порядке дружеского одолжения «через двадцать минут» передать ему на набережной напротив Белого дома показания Айгуль о незаконных стоянках: у них с Власенко такие, конечно, тоже были, но куда-то девались. Кто же мог думать, что все так повернется, что резолюция Медведева с требованием разобраться в деле Айгуль — это всерьез? Черняков, чего уж там, выручил следователя, но сразу после этого приехал в «Новую», чтобы рассказать об удивительной встрече возле Дома правительства. Уж не к Собянину ли следователь Винокуров потащил копии этих бумаг? Да нет, у того же они есть…
Далее мы воспроизведем рассказ Чернякова, который приобретает в свете изложенного все большую достоверность: «Да эти Лев и Ваня (следователи. — Л. Н.) …они оба меня уговаривали: пускай, дескать, Айгуль сидит, и ты не лезь. Им что важно — чтобы про стоянки в суде никто не рассказывал. За то, чтобы меня закрыть, им обещали 150 штук долларов и 50 уже передали. Ваня мне и говорит: «Ты или признайся в покушении, тогда я тебя под подписку, и получишь условно, или сам покупай мне «Фольксваген Туарег». Он меня, когда судья меня выпустила, сначала в ресторане уговаривал (карточкой платил, можно запрос сделать), а потом до утра в сауне, но я сказал: «Нет». А когда вчера вечером я говорил у Белого дома с Винокуровым, передавая ему ту папку, которая уже есть у вас и у всех, его почему-то больше всего интересовало, кто рассказал это Путину: Миронов или Левичев? (председатель фракции «Справедливой России» в Госдуме. — Л. Н.). Я ему говорю: «А какая разница?» Он спросил: что, мол, ты, правда, собираешься 2 ноября на суд? И Айгуль привезут, и корреспонденты будут? Я говорю: «Все придут!» Тогда он попросил, нельзя ли это как-нибудь по-тихому все уладить. Я сказал, что если в тюрьме сидит невиновная Айгуль, то ее надо поменять местами с Ваней Власенко и всеми, кто фабриковал дела и выносил по ним приговоры».
В субботу по мобильному телефону, указанному Черняковым, мы позвонили следователю Винокурову, чтобы спросить, правда ли, что их встреча имела место. Он подтвердил, что встречался в четверг «с Андреем», а на вопрос, почему эта встреча была назначена возле Белого дома (любопытно ведь!), следователь не ответил, сославшись на большую занятость по работе.
Встречаясь с новым будущим мэром Москвы в пятницу, Медведев сказал, что видит борьбу с коррупцией как одну из главных его задач и проблем. Мы бы в этом смысле посоветовали ближе присмотреться к работе судов и «правоохранительных органов»: это если не сердце московской коррупции, то ее скелет и мускулатура.
