Я внимательно слежу за тем, что происходит в России — слава богу, у нас есть интернет, — и могу сказать: Грузия и Россия живут в одном социокультурном пространстве. Грузия 200 лет развивалась вместе с Россией, и к нам перешли российские понятия интеллигентности.

Несмотря на мою не совсем грузинскую фамилию, я — грузин до мозга костей в понимании истинных грузинских ценностей. Нас посадили в чуждое грузинскому духу информационное поле. Сейчас происходит переформатирование сознания в угоду так называемым либеральным ценностям. Болтать пока дают — у нас есть свободная пресса. Но есть три главных информационных телеканала, которые правят бал.

Когда говорят: «Эксклюзив, ивент, промоушн», — это режет слух, хотя английский язык для меня рабочий. В Грузии настоящее помешательство на английском. Провозглашается, что Грузия должна стать англоязычный страной. Организуются ток-шоу: «Нужно ли нам изучение русского языка?» А ведь в Грузии русский язык был языком и духовного обогащения… А сейчас — перестал. Потому что духовное обогащение вообще приказало долго жить. А английский будет здесь языком обслуживания туристов со словарным запасом в 200 слов.

Как и везде, в Грузии мозг нации покупается. Сегодня, продаваясь, интеллигенция не стыдится. Жить-то надо! Мы живем в поле абсолютного бесстыдства и уже этого не замечаем. Откуда-то появились молодые люди, побывавшие где-то на трехмесячных курсах и называющие себя экспертами. Обслуживать власть у них получается, с мыслительным процессом туго, поэтому вся их деятельность — внедрение «правильных» шаблонов.

Мы живем в высоком градусе истерики, нас лихорадит уже 20 лет, нация просто не может быть здоровой. Тем более что на карту поставлено ее выживание.

Сам без работы не сижу, но вокруг 80% безработного трудоспособного населения.

Грузия — страна фантастического юмора, но как и над чем нам смеяться, сегодня решаем не мы. Нас кормят теперь заранее записанным смехом — смех маленький, большой, с прихлопами, аплодисментами… И если интеллигенция это тоже кушает, значит, она не интеллигенция.

Если интеллигентность — это ответственность перед будущим, умение соображать, понимать, что происходит, и выдавать идеи, которые работают на пользу общества, то, к сожалению, должен признать, что голоса интеллигенции не слышно. Я занимался проблемами грузинской этнопсихологии и знаю: чтобы здесь состоялся свой Сахаров, должны сработать несколько вещей, и в первую очередь властитель дум должен быть из всеми известной, уважаемой семьи. Феномен Звиада Гамсахурдиа во многом состоялся благодаря тому, что он был сыном видного писателя. Его можно во многом критиковать, но Гамсахурдиа взял на себя ответственность перед народом и заплатил своей и, кстати, не только своей жизнью. Таков удел политика.

Чего власть хочет от грузинской интеллигенции? Чтобы она была послушной. Власть везде хочет одного — продолжать властвовать так, как она считает нужной. И я могу подвергнуть осуждению не ее, а себя и себе подобных за то, что мы ей это позволяем.

Грузинская оппозиция тоже хотела бы власти, но любой вариант смены власти предполагает ответственность. В недавнем прошлом оппозиция была несколько раз близка к победе, но не взяла на себя ответственность ни интеллектуально, ни чисто по-мужски. Доверие к ней серьезно подорвано.

Великие старики почти ушли, молодежь сидит в фейсбуках. Из студентов выбиваю фейсбуковую дурь псевдообщения. Это — катастрофа: они могут все получить одним нажатием кнопки, но ничего не знают и тратят время на создание своих профилей. Государство и западные организации поддерживают в Грузии пустоту искусства постмодерна. По залам лениво ходят посетители, обозревая сытое «искусство». Мечта Пиросмани — сидеть вокруг самовара и беседовать об искусстве — так и не сбылась. Кто-нибудь Пиросмани поддерживал? Мы до сих пор не знаем, где его могила. И пока весь этот смрад постмодерна нам не надоест, мы не вернемся к простым вещам, и хлеб не приобретет первозданный вкус.

Я не разделяю прозападные восторги большинства грузинской интеллигенции. На мой взгляд, западная цивилизация истощена. Конечно, она еще протянет немного, Римская империя целых 300 лет заваливалась, но была обречена. Но многими так называемыми интеллектуалами западная цивилизация воспринимается как единственно возможная, и в этом их, наше несчастье. Грузины продолжают чувствовать себя маленькими и ждут, что кто-то обеспечит им будущее. Мы здесь привыкли жить хорошо. Это одна из доминант нашего бытия. Поэтому мы и поменяли хозяина. Сегодняшний хозяин у нас побогаче, и мы делаем то, что скажет хозяин, и интеллигенция обслуживает это направление, этот вектор движения, не утруждая себя мыслью: «А что дальше?» Я считаю, что наша интеллигенция обязана предложить свой, грузинский, проект развития. Мы не должны только потреблять, и у нас есть что предложить миру.

Аморально живет весь так называемый цивилизованный мир, частью которого Грузия хочет стать. Но эта аморальность суицидальна для нас. И, выбрав материальное благосостояние, мы духовно деградируем. Стало модой ругать все советское, но Советский Союз при всех его несчастьях был балансом вещистскому космосу, это была другая Ойкумена. Она исчезла.

Сейчас едешь в Армению — таможенник на границе вводит данные твоего паспорта одним пальцем, долго-долго. Кидаешь ему 10 лари (6 долларов), и он начинает набирать двумя руками. В Грузии этого больше нет. Я вижу и хорошее, присходящее в Грузии. Но оставьте мне право видеть и плохое.

От родителей помню выражение: «И стены имеют уши». Оно актуально и сейчас. Мы живем в авторитарном государстве, и надо следить, чтобы оно не превратилось в тоталитарное. Это мой, наш гражданский долг, и эту работу должен кто-то делать. За это не платят. За деньги я пойду фотографировать свадьбу и постараюсь сделать это хорошо.

*Юрий Мечитов - знаменитый грузинский фотограф, снимавший С. Параджанова даже на съемочных площадках.