Мяч был берущийся, его подняли, но позиция для атаки идеальной не казалась. Кате Гамовой думать было некогда, надо было решать прямо сейчас, а значит — рисковать. От победы на чемпионате мира отделяло одно очко, от поражения — пять, в женском волейболе случается всякое, но Катя взмахнула своей невероятной волшебной ручкой, мяч на стороне бразильянок в пол не вонзился, но попал куда надо.
Народ на улицы не повыскакивал, братания не наблюдалось, без фейерверков тоже обошлось, чем ситуация разительно отличалась от хоккейной и футбольной эйфории в мае или июне 2008-го. Победа российских волейболисток в Японии наверняка стоила не меньшего выплеска эмоций, но Москва на фоне холодного ветра с дождем встретила ее сдержанно, как, впрочем, и вся Россия (Питер зажигал, но по другому поводу). А момент-то был удивительный, чудесный и редкостный, каких давно не случалось.
Все мировые чемпионаты в игровых топ-видах оказались провалены напрочь, с медалями вернулись только хоккеисты, да и их кельнское серебро было с ощутимой горчинкой. А далее последовали поражения фундаментальные, вплоть до седьмого места женской баскетбольной сборной в сильнейшем составе. И команде, которая год назад осталось без медалей на чемпионате Европы, надлежало отработать за всех.
Две недели утро начиналось с волейбола, с прямых репортажей из Японии. Безмятежность турнирной поступи подопечных Кузюткина казалась обманчивой, трудностей хватало разве что на одну партию в каждом обещавшем быть сложном матче, игра смотрелась достаточно просто, в атаке хватало усилий двух железных забойщиц Гамовой и Соколовой, а когда к ним присоединялась Кошелева, соперницам впору было выбрасывать на площадку полотенце. Совсем не слабую сборную Сербии просто уничтожили, у «бронзовой» сборной Польши образца прошлого года вырвали почти безнадежно проигранный сет, отчаянным хозяйкам тоже позволили немного. Японии, кстати, могли и проиграть без всякого ущерба (в полуфинал россиянки все равно выходили с первого места), однако наша сборная силы не берегла.
Токийская публика ближе к полуфиналам болела против россиянок. Но это особых беспокойств не вызывало, другое дело — что будет, если «прихватят» Гамову, разладится подача у Соколовой, растеряется молодая связующая Старцева и не партию придется через «не могу» спасать, а весь матч? Игра олимпийских чемпионок — бразильянок смотрелась гармоничнее, да и серебряные медалистки Пекина, американки, немногим уступали (а защищались подопечные Хью Маккатчена вовсе бесподобно).
Чемпионат мира четко разделился на две части — девять предварительных матчей и два оставшихся финальных. До субботы наша команда была самой спокойной. Я вообще впервые видел нашу женскую сборную такой — эмоций минимум, весь драйв внутри, ноль внешних эффектов (Кузюткин даже обмолвился, что волейбол его команды нельзя назвать красивым, но можно назвать умным). В финальной пульке, однако, без драйва было не обойтись. Но мог ли завести команду в экстремальной ситуации 62-летний провинциал, который за годы своей тренерской карьеры и близко к подобным высотам не подходил?
…Кузюткин появился в сборной «из ниоткуда» и от полной безнадежности. Так в отсутствие иных вариантов надеешься на забытый где-то в недрах шкафа старый пиджак — вдруг снова будет впору? Назначение Владимира Ивановича состоялось в феврале прошлого года, когда его программа на четыре голоса обошла программу единственного конкурента, главного тренера чемпионского клуба «Заречье-Одинцово» Романа Панкова, более молодого и гораздо более успешного специалиста.
Сборная после пекинского провала и отставки итальянского специалиста Джованни Капрары находилась в разобранном состоянии. От Кузюткина большего, чем наладить тренировочный процесс, подтянуть молодых, по возможности не провалиться и как-то пережить смутное время, и не требовали. С тем и заключили контракт — до чемпионата мира в Токио, вне зависимости от промежуточного результата на чемпионате Европы. Все же понимали, что дело временно безнадежное.
«Самоубийца» на тот момент тренировал худшую команду высшего дивизиона — «Балаковскую АЭС». Послужной список предшествующих лет тоже трудно было назвать успешным: в Нижневартовске и Ярославле с мужскими, в Челябинске и Белгороде с женскими командами Владимиру Ивановичу не очень везло. Про боевой мужской «Уралэнергомаш» еще союзных времен давно забыли, а почти десять лет работы в Турции вовсе поставили Кузюткина в разряд фигур из прошлого века. И не то чтобы волейбольная федерация разглядела в тренере какой-то нераскрытый потенциал — вероятнее всего, в безвременье свердловчанин показался наиболее непротиворечивой фигурой. Видимое отсутствие какой бы то ни было харизмы (это после таких монстров, как Николай Карполь и Джованни Капрара) тоже было «в тему»: пару лет поработать может кто угодно, а ближе к Лондону другого подберут.
Но Кузюткин оказался не так прост. Провалив чемпионат Европы в Польше, он и бровью не повел. Выигрывать, честно говоря, было не с кем: из сборной по разным причинам ушли почти все звезды. Новую сборную главный тренер строил вокруг талантливейшей и опытной Натальи Сафроновой — одной из немногих, кто остался. Но на исходе 2009-го с Наташей произошла трагедия — инсульт, 18 дней комы, месяцы на грани жизни и смерти с тяжелейшим процессом лечения и восстановления. В Японии после каждого матча первой, о ком девочки вспоминали и кому передавали приветы и пожелания, была именно Наташа Сафронова…
Кузюткин не жаловался, не делал широковещательных заявлений и не давал обещаний. Он работал и заставлял работать всех, кто попадал в орбиту сборной России. Он бывал беспощаден и даже жесток в проверках и отсеве, он нагружал подопечных двухразовыми тренировками даже перед отлетом в Японию, он принимал неординарные решения и от своего не отступал. Сборная впряглась в пахоту и к лету уже выглядела конкурентоспособной, успешно пройдя отбор на Гран-при и выиграв контрольный турнир.
Но главное — он договорился с Екатериной Гамовой и Любовью Соколовой, которых после Олимпиады-2008 уже не чаяли увидеть в сборной. Объяснил все просто: «Эмоции у них схлынули, а амбиции и неутоленное честолюбие остались». Кузюткин понимал: достойно выступить в Японии можно, но без Любы и Кати про медальные перспективы придется забыть.
Работали вернувшиеся звезды наравне со всеми. «На одном мастерстве серьезный турнир не выиграть. Два матча — можно. Все — не получится». В Японии надо было выигрывать два, и еще девять — до этого.
…Сборную США в полуфинале прошли на одном дыхании. С почти идеальной игрой и одним-единственным сбоем. Американки все делали правильно: вытаскивали немыслимые мячи, разнообразно атаковали, эффектно взяли один сет, но против умной мощи не устояли.
Кузюткин избежал пафоса и перед финалом. Он по ходу чемпионата вообще был предельно конкретен, если не сказать — приземлен, вызывающе скучен в комментариях, подтверждая свою непубличность и всячески стараясь уберечь своих девочек от излишних волнений: «Меня клюйте сколько угодно, а их не трогайте». Мощь команды чувствовал, но шапками никого не закидывал, голос если и повысил, то от силы пару раз.
Бразильянки, между прочим, ни разу не становились чемпионками мира. У них была хорошая команда. Можно даже сказать — выдающаяся и голодная до побед. Все было при Шейле Кастро и ее подругах — гибкость силы, блеск реакции, полетная отточенность. Они дважды вели по партиям и дважды экономили силы в безнадежных концовках, они были уверены, что не дрогнут.
А наши бились до конца. Может, это и сыграло решающую роль на тай-брейке, особенно в его сумасшедшей и стремительной концовке. Гамова в финале провела 35 результативных атак — немыслимое число для матча такого уровня. Сил на последний удар у лучшего игрока чемпионата мира точно не должно было остаться, но их хватило. Подавала, кстати, Соколова, и мяч после робкой атаки соперницы приняла тоже она. Индивидуальной наградой Любу не отметили (звание лучшего атакующего игрока досталось Татьяне Кошелевой), но что такое личный приз по сравнению с командным триумфом? Тем более — единственным российским в этом бедном на победы году.
Самые лихие спектакли выдали Япония с Бразилией в полуфинале и Япония с США в матче за третье место. Основные соперницы россиянок, представлявшие иные континенты, вообще смотрелись эффектнее, темпераментнее, ярче — разве что не танцевали после удачных атак, а как обнимались! Последние объятия, правда, остались за Катей Гамовой с подругами. Все эмоции они выплеснули уже после победы — второй подряд.
Знаменитый тренер Хосе Роберто Гимараэш потом скажет, что россиянки «играли слишком сложно для нас». Это было высшим комплиментом Владимиру Кузюткину — седому дебютанту, который перед награждением едва успел вытереть мокрое от слез лицо.
Из первых уст
Екатерина Гамова ,_ двукратная чемпионка мира, самый ценный игрок чемпионата мира-2010:_
— Мы старались не думать об ошибках, концентрировались на собственной игре, выполняли установку тренера, и в итоге это помогло нам победить. Все понимали, что другого случая не будет — либо сейчас, либо никогда. И мы рады, что дважды стали чемпионами мира, доказали, что наша победа четыре года назад не была случайностью, как многие могли подумать. И нашу победу посвящаем Наташе Сафроновой. Натали, знай, все у нас будет хорошо, ты не одна! Твоя победа над болезнью будет самой желанной победой для всех нас. Мы счастливы, что проделали хорошую работу, не зря плодотворно готовились полгода. Конечно, накопилась усталость плюс десятичасовой перелет. Но отдыхать нам некогда, через пять дней начинается чемпионат России.
Владимир Кузюткин ,_ главный тренер женской волейбольной сборной:_
— Вроде бы все уже высказали, поздравления приняли, тысячу раз об этой победе переговорили. А эмоции до сих пор переполняют. Этот успех для нас всех многое значит. Это исполненный долг, ведь столько болельщиков ждали нашей победы. И мы счастливы, что наконец-то подарили людям праздник. Мы сделали для этого все, что смогли.
Станислав Шевченко ,_ президент Всероссийской федерации волейбола:_
— Оценивать успех, которого добились наши девушки можно только с восхитительными эпитетами. У нас накопилось много долгов перед болельщиками, будем стараться их отдавать. Рад и за девчонок, и за страну, которая следила и переживала, рад, что смогли оправдать их надежду. И будем надеяться, что победа эта далеко не последняя.
