14 ноября 2010 года, в минувшее воскресенье, митинг в защиту Цаговского леса в 100-тысячном городе Жуковском собрал минимум 2 тысячи человек. То есть на митинг вышел каждый пятидесятый житель города.

17 июня 2010 года на митинг в Абакане против строительства кремниевого завода вышли 5—7 тысяч человек, население Абакана — 160 тысяч, то есть вышел каждый тридцатый. Еще 40 тысяч человек подписали письмо с требованием прекратить строительство кремниевого завода.

Митинг в поддержку борца с наркотиками Егора Бычкова в 370-тысячном Нижнем Тагиле 30 октября 2010 года собрал примерно одну тысячу человек. То есть на митинг вышел каждый трехсотый.

13 февраля в 570-тысячном Иркутске митинг против Дерипаски и в защиту Байкала собрал более 2 тысяч человек — это опять-таки каждый трехсотый.

30 января 2010-го на митинг в Калининграде вышли 10 тысяч человек. Население Калининграда — 420 тысяч, то есть на митинг вышел каждый сороковой. Митинг был вызван резким — почти на 25% — повышением транспортного налога; митингующие требовали отставки губернатора Бооса и премьера Путина.

Сопоставим эти цифры с митингами, которые проходят в 15-миллионной Москве. В Маршах несогласных, чья численность постоянно, но медленно растет, принимали участие сначала несколько сот, а теперь — 1—2 тысячи человек. Того же 14 ноября, когда в 100-тысячном Жуковском 2 тысячи человек вышли на митинг в защиту мало кому известного за пределами Жуковского Цаговского леса, в 15-миллионной Москве проходил «шуминг» в поддержку избитых журналистов, и в том числе всем известных Михаила Бекетова и Олега Кашина. Собрались 600—700 человек. Митинг в защиту Егора Бычкова в 15-миллионной Москве, прошедший неделей раньше нижнетагильского, собрал в 2—3 раза меньше народу, чем в Нижнем Тагиле.

Очевидны две тенденции. Первая — людей волнуют конкретные проблемы: Цаговский лес, кремниевый завод, транспортный налог. Бостонское чаепитие случилось не из-за свободы вообще, а из-за повышения налогов на чай. Точно так же митинги в Калининграде или Жуковском проходят не вообще, а на конкретную тему, физически затрагивающую конкретного человека.

Вторая — демократия плохо совмещается с перенаселенностью. Это правило, верное почти для любых обществ и в любые времена. Жители холодной Исландии собирались на тинг, жители холодного Новгорода — на вече, а жители перенаселенного Вавилона, Лояна или Константинополя ни на какие тинги не собирались.

Демократии не бывает без социального чувства локтя, без единения людей. Любой маленький город — это большая деревня, где все друг про друга знают. Гигантский мегаполис типа Москвы наполнен атомизированными существами, а помимо того есть еще и тривиальная транспортная проблема. В Москве на митинги ездить далеко.

Представим себе, что жители некоей страны ежедневно наблюдают правителя, который заставляет своих министров ждать приема по пять-шесть часов, а сам в это время занимается спортом, катается на «Формуле-1», исследует серых китов или пользуется лесными пожарами для того, чтобы прокатиться еще и на самолете. Что этот правитель не строит в стране ни дорог, ни университетов, что он и его друзья забирают себе любой бизнес и что деньги из этого бизнеса уходят за границу, где на них покупаются яхты, дворцы и банки и где на средства, выкачанные из страны, учатся отпрыски тех, кто ее ограбил.

Если население такой страны невелико, то большинство жителей имеют из первых рук сведения об истинном образе жизни правителя, и большинство жителей рано или поздно оказываются ущемлены режимом. В такой стране революция неизбежна.

Если население такой страны велико, то, как бы ни были высоки излишества правителя, большинство жителей получают сведения о его образе жизни не из первых рук, а из телевизора, и большинство жителей от правителя напрямую не страдают. В лучшем случае жители страдают от каких-то его назначенцев. В первом случае население неизбежно превращается в граждан, во втором оно неизбежно превращается в подданных.

Как это ни парадоксально, перенаселенность Москвы, ее чудовищные пробки и изолированность жителей являются одной из самых важных гарантий стабильности режима.