История с задержанием организованной преступной группы, пытавшейся заработать деньги на оказании коррупционных услуг в сфере государственных закупок высокотехнологичной медтехники, получила оригинальное продолжение. Выяснилось, что подозреваемый Вадим Можаев, директор ФГУП «Дирекция единого заказчика-застройщика Федерального агентства по здравоохранению и социальному развитию», не имеет и никогда не имел никакого отношения к Министерству здравоохранения и социального развития.
Оказывается, Федерального агентства по здравоохранению и социальному развитию вообще не существует — ликвидировано в 2008 году. Но добить избыточное ведомство тогда как-то не вышло — от него остался ФГУП, который вошел в структуру госкорпорации «Ростехнологии».
В указе президента от 12 марта 2009 года так и сказано: «В целях формирования имущества Государственной корпорации «Ростехнологии», а также обеспечения завершения строительства и ввода в эксплуатацию федеральных центров высоких медицинских технологий передать госкорпорации 31,8% акций ОАО «Тутаевский моторный завод» (Ярославская область) и 49% акций ОАО «Опытный химико-металлургический завод Гиредмета» (г. Подольск Московской области), а заодно — тот самый ФГУП. Проще говоря, для того чтобы достроить медцентры, «Ростехнологиям» понадобилась пара заводов и структура с опытом работы на рынке закупок высокотехнологичной медтехники. Так что передача ФГУПа госкорпорации может показаться странной только постороннему наблюдателю — это вполне логичный шаг.
Вадим Можаев пришел на директорскую должность уже после поглощения как член новой команды. То есть на момент участия в организованной группе, вымогавшей миллион долларов у компании Toshiba, он вообще не являлся государственным служащим, хотя даже беглое ознакомление с его визитной карточки оставляло обратное впечатление.
На самом деле чиновник во всей этой истории вообще был один — но какой! Андрей Воронин, начальник Департамента по контролю социальной сферы Контрольного управления администрации президента, входил в состав комиссии, которая и проводила расследование «дела томографов», ставшего громким из-за предельно жесткой реакции президента.
Воронин уволен и арестован, но учитывая «вновь открывшиеся обстоятельства», под сомнение придется поставить и результаты проверки по «делу о томографах», а также выводы, которые были сделаны на основании этих результатов, обо всей существующей системе госзакупок. Напомним, что в послании Федеральному собранию Дмитрий Медведев раскритиковал Закон о госзакупках и призвал к его скорейшему пересмотру. При этом президенту, видимо, не доложили, что закон этот не имеет никакого отношения к определению стартовой цены и только регулирует процедуру проведения торгов. А определение стартовой цены и спецификации закупаемого товара, которое и обеспечивает пространство для коррупционного маневра, было и остается в ведении ведомств-заказчиков, потому ситуация не изменится к лучшему, даже если действующий Закон о госзакупках вообще отменить.
А вот к худшему она изменится обязательно, потому что вместо отработанного и технологичного механизма мы получим архаичную систему прямых переговоров с поставщиками, а это и есть коррупция в чистом виде.
Терпеть не могу конспирологию, но не могу отрицать: есть множество влиятельнейших людей и организаций, которым такой поворот событий на руку. В противном случае пришлось бы думать, что у них как-то разом пропало желание воровать.
Сейчас очень многое зависит от того, кто и как будет допрашивать Воронина. Важно, чтобы ему задавали вопросы не только и не столько о вымогательстве миллиона (а это частная история, строго говоря, не имеющая к госзакупкам никакого отношения), сколько о работе «томографической» комиссии. Примерно так: «Не было ли у вас, гражданин Воронин, преступных намерений исказить результаты работы комиссии таким образом, чтобы впоследствии продолжать заниматься коррупционной деятельностью? Если да, то были ли у вас сообщники? Как именно вы исказили результаты?»
Если же Воронина и Ко просто посадят на щадящий срок и объявят об искоренении взяточничества в отдельно взятой сфере, а походя еще и отменят либо «подкорректируют» Закон о госзакупках, то можно будет смело диагностировать: борьба с коррупцией выродилась в прямую себе противоположность.
