С наступлением четвертого квартала в динамику экономических показателей, похоже, вернулся позитив. Поменяли знаки темпы ВВП, промышленного производства, реальных денежных доходов населения. Конечно, соответствующие октябрьские приросты в 0,9%, 1,0% и 0,2% никакого повода для бурной радости не дают. Но это уже все-таки по другую сторону от минусовых значений, которыми отметилась третья четверть уходящего года.
Цифры и прогнозы
Прирост доходов граждан, впрочем, оказался недостаточным для роста товарооборота. Сокращение его темпов впятеро по сравнению с июлем—сентябрем пока не позволяет потребительскому спросу стать надежным драйвером компенсации экономического спада.
Наиболее же значимый результат — внятный рост инвестиций, опережающий за 10 месяцев ВВП. В октябре они прибавили 6,1%, что более чем вчетверо выше средних темпов за третий квартал. В Правительстве РФ сразу сделали вывод о зарождении новой волны общеэкономического роста. Весьма вероятно, что так оно и будет. Только вот «нормативы» хрупкости этих процессов, по-видимому, тоже будут превышены с запасом.
Пока цифры рабочего прогноза Минэкономразвития умеренно оптимистичны: по итогам года рост ВВП составит 3,8%, промпроизводства — 8,3%, инвестиций — 5,9%, торговой розницы — 4,5%. К тому же и Минфин обещает относительно скромный размер дефицита-2010 в 4,3% ВВП. Эксперты и некоторые чиновники, впрочем, заявляют, что Алексей Кудрин по обыкновению «народ стращает», а реальный дефицит может уложиться и в 3,5—4,0% ВВП.
С инфляцией дело заметно хуже. Старый правительственный прогноз 7—8% превышен уже по итогам ноября — в годовом выражении рост цен нынче стоит на отметке 8,1%. К концу же декабря, опять-таки судя по сугубо официальным высказываниям, можем получить от 8,4 до 8,7%. Более свободные в выражениях банковские аналитики не исключают и 8,9—9,0%. При этом первая половина 2011 года, скорее всего, будет напоминать инфляционный цунами (вплоть до 10% в годовом выражении). Во втором полугодии ситуация стабилизируется. На выходе тем не менее, по имеющимся прогнозам, те же примерно восьмипроцентные темпы.
Все менее благостные ощущения от перспектив внешнего спроса. Текущий внешнеторговый баланс удар еще держит (помесячное активное сальдо $9—10 млрд). Но импорт все же растет быстрее экспорта, неуклонно приближая счет текущих операций к нулевому порогу, а затем и отрицательным значениям с последствиями в виде ослабления рубля. В экспертном сообществе рубежной датой все чаще называют 2012 год.
Впрочем, и 2013-й — тоже знаковый. Об эту пору в правительстве ждут сокращения вклада экспорта в ВВП примерно на треть (с 30 до 20%). Вызов неслабый, и он требует как диверсификации внешних рынков, так и формирования нового предложения, то есть «продуктовых линеек», этими рынками востребованных. Отсидеться не удастся ни одной из отраслей: и из тех, что сегодня уже имеют статус экспортных, и из новых, которые без изначальной ориентации на глобальную экономику могут и вовсе не сложиться.
Спору нет, душу греет то, что российская экономика в 2011—2013 годах будет развиваться быстрее, чем в целом мировая. Только вот темпы эти, согласно всем последним консенсус-прогнозам, не превысят 4%. Таков «энергетический потенциал» существующих институтов, сложившегося инвестклимата и регулятивной среды, определяемой реальными практиками органов власти на всех ее ветвях. Такова и приспособительная к этим обстоятельствам реакция экономики, где 60% ВВП создается в госсекторе, а бизнес «наслаждается» многомерностью административно-коррупционно-надзорных прелестей, выражая свой тихий восторг оттоком капитала (в 2010 году, как ожидается, $22—25 млрд).
Периодическая таблица рисков
Все мы остаемся современниками жесткой «сцепки» острых дисбалансов госрегулирования. Многолетняя неприкасаемость для структурных реформ отраслей социального сектора уже привела соответствующие госрасходы к физическому пределу их наращивания (доля их по ходу текущего кризиса приблизились к половине всех бюджетных трат). Полученный в результате очень немалый бюджетный дефицит не может быть преодолен методом равномерных линейных секвестров (так называемые социальные мандаты неотменяемы, расходы на оборону, безопасность и правопорядок тоже не конь в шахматах — назад не ходят; список можно продолжить). Пространством для маневра остаются госинвестиции, попавшие в состояние полупридушенной курицы со всеми вытекающими последствиями для яйценоскости (читай: стимулирования инвестиционного спроса, а стало быть, и общеэкономического роста).
Уже только одной этой неброской очевидности достаточно для вывода о безальтернативности перезагрузки регулятивной среды. И если уж поминать и другие аргументы, то, как говорили древние, «имя им легион». Это и хронический дефицит пенсионной системы, и госзаказ минус 20% (норма воровства и откатов), и множащиеся несуразицы в антимонопольной политике, и малое предпринимательство, которое пора заносить в Красную книгу. В этой «периодической таблице» регулятивных рисков элементов не меньше, чем у отца современной химии. Среди них есть растущая с 2011 года налоговая нагрузка, способная только повышением страховых платежей «облегчить» бизнес почти на триллион рублей.
Замечу, что оживающие инвестиции потянули за собой банковское кредитование. За десять месяцев банки нарастили кредитные портфели предприятиям на 9,2% (в 2009 году — на 0,3%), по году в целом увеличение может стать двузначным: 11—12%. Но что произойдет, когда по «зеленым росткам» проедет налоговый асфальтоукладчик, а ресурс мягко стимулирующей денежно-кредитной политики подрежет инфляция?
Революция в госуправлении?
По правде говоря, точка А на перезагрузочном маршруте как бы определена. С 2012 года анонсирована масштабная бюджетная реформа. Весь же 2011 год — переходный период. К чему? С одной стороны, замысел предельно ясен: в ближайшие годы госрасходы должно сократить на 20% за счет повышения их эффективности, бюджетную классификацию заменить на перечень долгосрочных программ (сейчас ожидается, что их будет 40), за каждую из которых будет отвечать то или иное министерство или ведомство, располагающее для достижения целей не только средствами из бюджета, но и прочими возможностями (например, налоговыми льготами, техрегулированием, антимонопольным правоприменением и т.п.). По сути — почти революция в госуправлении.
Вместе с тем «почти» — это ключевое слово. Требуется одна малость — постоянный общественный контроль и независимая экспертиза того, что будет предназначено к осуществлению. На практике этого нет даже в проекте. Почему так случилось, в принципе понятно: вертикаль чем самодостаточнее, тем глуховатее. Понятно и то, что с «серными пробками» воспарить к высотам модернизации не получится, потому как цейтнот при нелетной погоде.
Где же выход? Если коротко, то в «растяжке» времени, скупо отпущенного для прохода через историческую развилку. Каким образом? Очевидно, только через содержательное политконкурентное общение между властью, бизнесом и гражданским обществом. Перезагрузка этих коммуникаций — обязательное условие прочего. Начинается же она с вопросов, пусть даже и самим себе. Время их задавать наступило.
