Встреча перед вылазкой проходила в баре гостиницы «Мариотт» на Петровке. Мужчины, на вид между 55 и 60, вальяжно расположились в креслах за столиком. Распознать их я должен был по приметам: один с гусарскими усами, а второй в сером джемпере. Станислав Яковлевич Левин (усы) с бокалом коньяка листал журнал, а лысый господин в сером джемпере, Петр Карлович Дивный, увлеченно ел фисташки. Оба выглядели безмятежными стареющими аристократами. Не могло быть и речи, чтобы эти милейшие люди таили в себе какую-то опасность.
Джентльмен и пролетарий
Записывающие устройства (передатчик на поясе, петличка-микрофон и наушник) Левин и Дивный надели еще до встречи. А мне, чтобы надеть свое, приходится идти в гостиничный туалет.
Покончив с орехами и коньяком, господа следуют в гардероб, где Станиславу Яковлевичу помогают накинуть элегантное пальто, а Петр Карлович надевает грязную засаленную то ли фуфайку, то ли спецовку.
Выйдя из гостиницы, сворачиваем в Столешников переулок. Первым в магазин элитных вещей N поднимается Петр Карлович: «Пролетарий вошел. Как слышно, джентльмен?» — «Слышу и вижу тебя, пролетарий», — сквозь витрину нам с Левиным видно, как Дивный теребит руками женскую блузку на вешалке. «Тринадцать пятьсот за тряпку, ё… т… м…!» Вот к Дивному уже торопится консультант — Света, девушка лет 30: «Прощу прощения, но это кашемир… (пытается аккуратно выхватить вешалку из рук Дивного). Вам что-то подсказать?»
— Где у вас тут сумки?
— Какая именно вас интересует модель?
— Женская.
— У нас около 15 женских моделей, но какая именно? Цены начинаются от 22 тысяч.
— Все равно. Мне для бабы своей… С вставками из кожи питона есть?
— О… Вы знаете наш ассортимент… Но я не уверена, что она есть в наличии сегодня.
— Не уверена, так позвони в Париж!
— О да, конечно…
«Петя — нахал, — комментировал мне Левин. — Двадцать лет работал участковым. Обескуражить клиента — для него это «семпль-ком-бонжур». — «Это как?» — спросил я. «Да как два пальца…»
Девушка звонит в Париж. Выясняется, что сумку придется ждать 2—3 дня. Но Париж, по словам девушки, советует прелестную замену из крокодила, а в качестве компенсации фирменный шарфик в подарок. Дивный соглашается и просит отложить сумку на два часа, пока он не вернется с деньгами. Уходит, пересекаясь в дверях с Левиным.
Охранник учтиво предлагает джентльмену в элегантном пальто раздеться, а девушка — чай или кофе. (В этот момент мы с Дивным уходим из переулка, чтобы не вызвать подозрений. Но аудиотрансляция продолжается.) Левин интересуется той же крокодиловой сумкой.
— К сожалению, только что ее просил сохранить на час-другой покупатель, — говорит девушка.
— Тот чумазый мужик? — смеется Левин. — Девушка, вы только тратите мое время! А мужик не придет. Иначе, если бы у него были деньги, купил бы сразу! Не согласны?
— Но я обещала… Хотя уж очень он необычный покупатель. Но если он вернется?…
И тут же: «Давайте подождем хотя бы полчаса!»
Дивный махнул рукой: «Все, сдалась бедняжка». (Как он объяснил мне потом, для магазинов такого уровня оценивать клиентуру по внешним признакам — непростительная ошибка: «Человек может быть одет никак и купить «Бентли». Это первое, что должен помнить консультант элитной розницы. А сравните, как приняли меня и как Стаса. На меня смотрели как на говно, а ему — кофе».) Я спросил, что же теперь будет с девушкой.
— Ну не убьют, так оштрафуют.
— Но вы ведь ее спровоцировали!
— Не спровоцировали, а проаудировали, — отчеканил Дивный. — Как и просил заказчик, по классическому методу «тайного покупателя».
Навстречу нам уже шагал довольный Станислав Левин с сумкой из крокодиловой кожи. Вместе с отчетом через несколько дней она вернется в главный офис модного дома в Париже.
Мы вернулись назад в «Мариотт». Левин и Дивный снова заказали коньяк и орехи…
И совсем не скажешь, что перед тобой профессиональные стукачи, крысятники, диверсанты офисов или как их там еще называют. Впрочем, сами диверсанты на такие слова обижаются. Себя они именуют более обтекаемо и величаво — бизнес-разведчиками (а сам процесс слежки — аудитом). Даже компания Левина и Дивного называется ООО «Фонд Бизнес Расследований» (ФБР). В последние месяцы такой аудит пользуется небывалым спросом.
— Согласитесь, опасно и неэффективно держать «шестерку» в штате, — рассказывает мне Левин. — К тому же внутренний информатор подрывает целостность коллектива. Другое дело, если отдать его функцию на аутсорсинг…
Да, теперь все так. Поиск недобросовестных работников и вредителей внутри коллектива — новое посткризисное увлечение больших и средних компаний. Похоже, боссам разонравилось искать ваши достоинства (тимбилдинг). Время — пользоваться недостатками. Теперь они интересуются тайнами, капризами и пороками коллектива — и делают организационные выводы. Главное, объясняют кадровики, не дать развиться зарплатным ожиданиям подчиненных.
«Бизнес стоит на месте, а сотрудники требуют для себя все больше — мы проверим, чего они достойны!» Это не мои слова. Так написано в брошюрах «ФБР».
Всего в «ФБР» трудятся четыре разведчика. Кроме «широкопрофильных» Левина и Дивного — это юрист-бухгалтер Наталья Борисовна, 49 лет, и психолог Надя, 23 года. Все четверо ответвились в прошлом году от одного коллекторского агентства. Наталья Борисовна — приятная улыбчивая женщина, хоть и похожа на Любовь Слиску. «Всю жизнь отдала налоговой службе», а ездит на жигулевской «девятке». Что же насчет Нади, она всегда выглядит по-разному — Надя обрабатывает сотрудников виртуально через социальные сети под видом знойных красавиц из соседнего здания. Пылкие клерки рассказывают ей личные и служебные тайны: как обманывают жен и боссов. Чаще всего — сами представляются боссами.
Невиртуальные же разведчики внедряются при помощи простейших легенд. Для аудита бэк-офиса подходят несложные технические работы: проверка проводки, обновление 1С, замена освещения, мойка окон, чистка ковролина. Для аудита фронт-офиса используют метод «тайного покупателя».
— Мы выглядим как обычные люди, — говорит Левин. — Этого достаточно, чтобы понять, кто какой работник. Не нужно никаких шпионских штучек. Люди так привыкли делать и говорить лишнее, высказываться по разным поводам, нужны просто уши и глаза. Вот человек привык звонить всем своим близким с рабочего телефона — вроде мелочь. Но можно подсчитать, сколько он тратит денег компании и времени — за месяц, год или два. Будут внушительные цифры. Если что — предъявляешь ему!
Впрочем, надо сказать, еще год назад были аудиторы, которые специально накручивали в отчетах, сочиняли небылицы. «Страдали и невинные работники, и компания-заказчик», — говорит Левин. Но заказчик тоже «умнеет», требует аудиозаписи, иногда видео. Бывает, для объемной картины заказывает аудит параллельно двум фирмам.
— В прошлом году работали в офисе мясокомбината, — вспоминает Левин. — Менял освещение. Пришел с утра и тут смотрю: Виталик, мой бывший партнер, чистит ковролин… У него, оказывается, сейчас своя контора.
Офис продаж. Внедрение
С целью «выявления пробелов в операционной деятельности» страховая компания Y заказала аудит персонала офиса продаж. Команда «ФБР» внедряется в коллектив под видом специалиста по 1С (Наталья Борисовна), монтажника по очистке вентиляции (Левин). Надежда будет выходить на контакт с персоналом через социальные сети. Помощником монтажника на пару часов дают внедриться мне.
— Помните, — инструктирует меня Станислав Яковлевич, — в этот раз — мы пассивные сборщики информации.
— Пассивные стукачи? — уточнил я.
— Будете подавать мне телескопичку с фонариком или зеркало — по команде, — нахмурился Левин. — А сами слушаете и смотрите, главное — не разглядывайте.
В целом могу утверждать: труд совсем не пыльный. Заступаем мы в начале рабочего дня — в 10 утра. Наш офис — средних размеров опен-спейс — на 30—35 столов. Самый, кажется, обычный, с ничем не выделяющимся персоналом. За час обходим со стремянкой четверть помещения… Первые столы (ближе к входу) принимают посетителей, кто-то говорит по телефону или перебирает бумаги, большинство молча смотрят в мониторы. Левин пыхтит наверху и даже слегка испачкался. Решаем сделать перекур.
— Ну, как улов? — спрашивает.
— Парень в зеленой футболке десять минут смотрел в окно, — честно доложил я Левину. — Отлынивал! А у вас?
— А вы молодец, — говорит. — Обстановочка довольно подозрительная. Треть сотрудников пришла на 10—15 минут позже. Многие первым делом проверяют личную почту. Заметили, никто не поднимает трубку соседа, если тот отлучился? Или вот более серьезное — девушки одеты в джинсы, а ваш парень, кстати, сидит вообще в футболке. И это там, куда приходят клиенты…
— Похоже на мелкие придирки, — говорю. — Люди нормально работают.
— В этом вся проблема, — задумался разведчик Левин. — Что-то здесь не так. Офис продаж не может нормально работать в такой расслабленной атмосфере…
Наш перекур затягивался. Левин строчил наблюдения в блокнот. Одно из них звучало так: «Расслабленность в продающих офисах становится почвой для занятия халтурой. Есть подозрения, что менеджеры приторговывают страховками других компаний».
— Надо проверить, — говорит Левин. — У вас документы на машину с собой? Пойдете сейчас и купите полис ОСАГО.
— Но я же монтажник.
— И что — у монтажника не может быть машины?
Казалось, Левин все-таки накручивает, но решаем попробовать. Легенду сочиняем на ходу: я — действующий клиент Y с истекающим полисом. Был в этом году виновником аварии, а значит, иду по повышающему «штрафному» коэффициенту. Но можно сэкономить и застраховаться по безаварийному коэффициенту в другой компании (единой базы у страховщиков до сих пор нет, но полис тем не менее формально будет считаться недействительным). И если Левин прав, сотрудник Y сам предложит мне левый полис… Снова надеваю «пояс бизнес-разведчика».
Принимает меня толстый менеджер Юрий.
— Что же делать, — вздыхает Юрий. — Не хотите, значит, платить полную сумму.
— Не хочу, — говорю. («Намекайте на альтернативный вариант!» — шептал мне в наушник Левин.) — Но давайте как-то договоримся!
— Ну что вы, я же не гаишник, — смущается Юра. — Штрафовать вас не будем…
Юра уходит и через пару минут возвращается с менеджером Галиной. «Моя дочка работает в Х, а сестра в Z, — доверительно сообщает Галина. — И знаете, у меня как раз есть пара полисов, могу оформить вас как первичного клиента… Вам какая больше компания нравится?»
«Групповой сговор! — орет Левин. — Попались!»
К вечеру выяснилось, что продажа конкурентских полисов не самое страшное. Менеджеры сливают и базу данных родной компании. По крайней мере несколько сотрудников-мужчин сообщили об этом в переписке с Надеждой… Никто из них пока и не представлял, как подставился. Зато представлял свидание с Надеждой…
— Это вам не тимбилдинг, — злобно ухмылялся Левин.
В блокноте он делал наброски для отчета. «Целесообразна оптимизация офиса по жесткому сценарию»… Надо сказать, я испытывал какое-то чувство вины из-за своего участия в вылазке…
— Их всех теперь уволят? — спросил я в конце. — А их дети, семьи?
— А что вы так переживаете? Сегодня благодаря вам мир хоть ненамного стал чище и прозрачнее, — улыбаясь, сказал Левин. — А дети и семьи пусть стыдятся своих отцов и мамаш. Или как вы хотите?
