СюжетыОбщество

1985

Бразилия

Этот материал вышел в номере № 141 от 15 декабря 2010 г.
Читать
1985
Фото: «Новая газета»
На самом деле бронзовых троллей трое, просто девушка-тролль в сарафане с квадратным, как и должно быть у тролля, вырезом не поместилась на моей фотографии. Но я хорошо помню, что в руках она держит трехслойное бронзовое одеяло, которое по...

На самом деле бронзовых троллей трое, просто девушка-тролль в сарафане с квадратным, как и должно быть у тролля, вырезом не поместилась на моей фотографии. Но я хорошо помню, что в руках она держит трехслойное бронзовое одеяло, которое по задумке авторов было не одеялом, а землеустроительными планами. Между ног у девушки, даже не доставая до колен и подола, спокойно проходил мужчина среднего роста.

Богатая моя Родина истратила на эту троицу три сотни килограммов бронзы — по центнеру, выходит, на каждого…

Это было открытие памятника Первоцелинникам в Кустанае, и там выступал один из его создателей и страшно радовался, что при соответствующем уходе монумент может прожить тысячу лет. Это, значит, десять веков. То есть примерно столько же, сколько существует крещеная Русь… И такая меня оторопь взяла, что вот все вокруг переменится, сдохнет, воскреснет, опять сдохнет, и не один раз, а монстры все будут стоять и стоять, бронзовея, в степи, и их блюда-тимпаны будут наполняться по очереди дождем, снегом, землей и спорами пшеницы…

Я оказалась на этом открытии достаточно случайно: позвали с собой водители огроменных БелАЗов из города Рудного, что в тридцати километрах от Кустаная. Они возили железную руду из карьера на Соколово-Сарбайском ГОКе, и я приехала фотографировать их бригадира Валеру, получившего премию Ленинского комсомола.

Вообще география поездок 85-го года прекрасна: из Казахстана в Украину, потом в город Иваново, потом подряд могли пойти Эстония, Таганрог, Иркутская область и город Уральск. Никаких дневников я не вела, существование на свете казалась бесконечным, и многое ушло из памяти. Только теперь я понимаю, что было это все незамысловатым скольжением по поверхности — и фотографии, и жизни вообще, а журналистику я выбрала исключительно из любви к путешествиям и природного неуемного любопытства. Ну, может, еще чтобы хоть как-то двигаться в живущей неподвижно стране. Я была, конечно, среднестатистическим советским антисоветчиком с соответствующим набором друзей и книг для прочтения, но фотографии мои печатали охотно, это давало некоторый доход и мнимое ощущение хоть какой-то свободы.

Книги для прочтения в ту пору появлялись так: или, несмотря на соответствующую запретительную статью Уголовного кодекса, их размножали на «Эре», прабабушке современного ксерокса, или, рискуя свободой, привозил кто-нибудь из-за границы — так у меня появился «Архипелаг ГУЛАГ», — или покупались знакомыми иностранцами в «Березке», специальном магазине, где торговали на валюту и куда редкий советский человек отваживался зайти. Еще хорошую литературу можно было купить у барыг на полулегальных книжных рынках, но не у всех на это хватало денег.

В том году мне в приобретении книг помог Международный фестиваль молодежи и студентов, который состоялся летом. Перед самым фестивалем в столице произошла зачистка подозрительных элементов. Выселяли в основном забубенную пьянь и веселых девушек, а заселяли милиционерами со всей страны. Я же подрабатывала переводчиком на всяких побегушках. Откуда на меня свалились два хипаря из Швейцарии, уже и не вспомню, но как-то мы задружились, а то они уже почти увядать начали от организованных комсомольских зрелищ. Перед отъездом хипари накупили мне всякого замечательного чтения, окунувшись в которое можно было отлично отвлечься от страны за окном.

В стране же состоялся пленум ЦК КПСС, на котором был выбран новый генсек, Горбачев. Пессимисты считали, что теперь ЭТО будет продолжаться вечно и надежд на перемены нет никаких, оптимисты вспоминали пословицу про новую метлу… Вражеские голоса, к которым все в таких случаях приникали, как-то все больше отмалчивались… И все затаились в ожидании.

А я решила поехать за границу по частному приглашению. Заграница называлась Германская Демократическая Республика, в столице которой уже несколько лет жила моя подружка, вышедшая замуж за немца.

Все пугали меня обязательным перед отъездом за рубеж собеседованием на какой-то комиссии, кажется, в райкоме партии. Комиссии эти, как правило, состояли из бывших красных партизан, и главным занятием их было задать очередному любителю иностранщины какой-нибудь хитрый вопрос на полную засыпку.

Увы! Я не была допущена даже до райкомовских пескоструев. Дама-инспектор ОВИРа посмотрела приглашение и сказала литым чеканным голосом:

— Если ваша действительная цель — увидеться с подругой, то пусть она и приедет в СССР вас проведать.

Аудиенция окончилась, а с ней и надежда посмотреть другие края. Государство опять стиснуло меня своим тоскливым обручем, не давая дышать и существовать, как хочу. Оно проделывало такие штуки с людьми очень часто, поэтому самое разумное было — держаться от него подальше.

Вообще эти ребята из Рудного были крутые, упорные, настоящие мужики. Работали они на экспериментальных БелАЗах. Я спокойно умещалась внутри белазовского колеса, вставала там просто во весь рост, и еще место сверху оставалось, — такая эта была махина. БелАЗы почему-то присылали без запчастей — вот вообще никогда никаких запчастей не было, — и мужики чинили их сами, относясь к этому как к обычному делу. Бригадир водителей Валера, тот самый, с премией комсомола, говорил, правда, что видел японскую машину «Комацу», которая то ли не ломалась, то ли запчасти при ней сразу были, но получить такую машину было несбыточно.

На открытие памятника мы ехали на обычном желтом пазике, и мужики все сокрушались, что мало взяли с собой денег, потому что ожидалась какая-то ярмарка товаров повышенного спроса. Ярмарку действительно привезли, и я почти без очереди купила на ней отличный голубой эмалированный дуршлаг за 2 рубля. Если кому интересно, как я помню про 2 рубля, то вот как: цена была выбита на донышке и до сих пор не стерлась…

В тот год вышел фильм Терри Гиллиама «Бразилия» — о том, как государство отнимает у человека все, даже любовь, а потом уничтожает и его самого. Этот фильм называют антиутопией. Может, с точки зрения создателей, это и антиутопия, а по-моему — чистая правда, ну разве что под английским вустерским соусом.

shareprint
Добавьте в Конструктор подписки, приготовленные Редакцией, или свои любимые источники: сайты, телеграм- и youtube-каналы. Залогиньтесь, чтобы не терять свои подписки на разных устройствах
arrow