Продолжаем дискуссию о новом образовательном стандарте, которую предложило обществу Минобрнауки

Стандарты: В понедельник вечером СМИ сообщили о том, что на сайте Министерства образования и науки РФ для публичного обсуждения выложен отредактированный текст новых образовательных стандартов для старшей школы. Однако на момент подписания номера этот документ на сайте так и не появился.Поэтому формулируем интересующие нас вопросы, ответы на которые, возможно, уже есть в проекте документа или будут даны в ходе его широкого обсуждения

Вопросы от редакции1. Если мы говорим о необходимости формирования компетентности учеников, тогда при чем здесь все-таки выделение ОБЖ и «Россия в мире» как главных предметов?2. Если логика новых стандартов строится на теме развития личностного роста ученика, то как этому может способствовать профильный выбор предметов? То есть не будут ли детям предлагать выбирать не предмет, а пакет предметов, в котором уже невозможно поменять что-либо?3. По какому принципу предполагается делить школьные предметы на платные и бесплатные?4. Прописаны ли в проекте документа государственные финансовые гарантии стандарта?

Становится очевидным: между тем, что имели в виду авторы проекта нового Федерального государственного образовательного стандарта (ФГОС) для старших классов общеобразовательных школ, и тем, что написано в самом проекте, — большая разница. Во всяком случае, авторы пытаются объясниться: они имели в виду вовсе не то, их не так прочли и подняли шум не по делу.

– Но извините, а как можно догадаться о том, что в виду имеется, а в тексте не написано? Или написано не по-русски? Я прочел текст проекта стандарта, удивился, задал вопросы разработчикам на их сайте. Ответа не получил. И понял, что молчать нельзя, — говорит главный автор «шума» — открытого письма президенту РФ, которое уже подписали 23 тысячи человек, — учитель 57-й московской математической школы, главный редактор газеты «Литература» Сергей Волков.

— Уже известно, что ваше письмо спровоцировало общественную дискуссию такого накала, что министр образования господин Фурсенко заявил о необходимости отложить подписание стандарта до выяснения всех вопросов и получения одобрения общественности. Выяснены ли эти вопросы? И как обстоит дело с одобрением?

— Как видите, одобрения пока нет — полемика в интернете и СМИ не стихает. Это важно, потому что стандарт должен стать продуктом договора общества, государства, школы, семьи друг с другом по поводу образования. А договариваться можно лишь тогда, когда условия договора полностью ясны и прозрачны. Стандарт же оказался написан так, что о прозрачности и ясности здесь говорить не приходится. Тяжелый чиновничий язык, которым так сейчас поражена система образования, стал языком документа, в котором, по идее, должны разобраться все — включая детей. Образование-то устраивается для них, они вообще-то тоже должны быть участниками договора… А стандарт, что называется, не осилили и многие взрослые люди — поэтому так вяло шло его обсуждение до нашего письма. В письме же мы задали простые вопросы и ясно показали лишь несколько «мелочей», которые неожиданно оказались близки многим людям. Поэтому так и взметнулось интернет-сообщество, поэтому и подписи всё продолжают поступать… Сейчас идет процесс обсуждения, проговаривания и наших вопросов, и «мелочей», и других, более важных сторон стандарта. Многое выясняется. Важно теперь, чтобы проясненные позиции были записаны (причем адекватно и грамотно) — и опять стали предметом обсуждения.

— Вопрос, от которого вы стартовали как словесник, касался литературы…

— Да, по первому варианту стандарта получалось, что школьник в старших классах может выбирать — русский язык ему изучать или литературу. А поскольку ЕГЭ по русскому обязателен, понятно, что выбора у него бы не оставалось. Мы спросили руководителей образования и государства: это вообще-то нормально? Это такой недосмотр, что мы в России можем пройти мимо нашей классики, причем в том возрасте, когда человек и начинает «собирать» свое «я», или это принципиальная позиция, которая теперь будет считаться нормой? И вот на одной из встреч разработчик стандарта Александр Кондаков объясняет: ну, тут маленькая ошибочка вышла, надо не запятую между предметами «русский язык» и «литература» ставить, а союз «и». Потому, что в старшей школе надо иметь не два предмета, а один, общий, «русскую словесность»… Вот так, впроброс, вдруг выясняется важная вещь: нам предлагают ввести в программу предмет, которого еще нет. Предлагают как-то поженить литературу с русским (в чем проблема? учитель-то один!), которые сейчас существуют раздельно — со своими задачами и целями, учебниками и методиками, разными ЕГЭ… Вообще-то прежде чем предмет в стандарте утверждать, неплохо бы собрать профессионалов, и сначала этот предмет продумать, обсудить — а не заявлять о нововведении как бы между прочим.

— К тому же литература не попала в число предметов, которые были названы в стандарте обязательными…

— Как и русский язык, и история, и математика… Сейчас выясняется, что разработчики, конечно же, считают их обязательными — на словах. А в тексте пишут, что обязательны для старшего школьника «Россия в мире», физическая культура, основы безопасности жизнедеятельности, индивидуальный проект. А остальные предметы попадают в шесть групп, откуда ученик обязательно что-то выберет… Но что-то одно. Максимум два. А вообще-то, добавляют разработчики на словах, можно и три. Если очень хочется. Но про эту возможность не пишут…

Людей, подписавших письмо, пытаются обвинить в том, что они не умеют читать тексты. Шесть сотен докторов наук, двадцать академиков — все поголовно не умеют. Хочу напомнить разработчикам стандартов и сочувствующим: умение грамотно и адекватно оформить свои мысли в виде текста — это одна из компетентностей выпускника. При знакомстве со стандартом рождается ощущение, что сами разработчики этим умением не овладели.

— Обещают на сайте министерства в ближайшие дни выложить отредактированный вариант стандарта. Будут изгнаны все ненужные запятые и четче прописаны все идеи.

— Поглядим. По крайней мере разработчики решили те четыре «обязательных предмета» назвать «общими для всех». А те предметы, которые будут по выбору, по-прежнему оставляют много вопросов. Понимаете, я тоже за то, чтобы у учеников был выбор. Но он должен быть организован не так. Вот вы подошли к роскошному шведскому столу: бери — не хочу! А вам говорят: «Так, вот отсюда кусочек, отсюда два, а на это — уж извини, лимит исчерпан». Зачем объединять предметы в группы и устанавливать норму выбора? Почему предметов в школе должно быть 10, а не 12 или 8? Почему набор обязательных дисциплин именно такой? Есть еще много разных «почему».

На них следуют ответы разной степени оригинальности. 10 предметов, потому что 20 — много… «Россию в мире» нужно ввести, чтобы не было еще одной Манежки… Очевидно, если сидеть в классе и два часа в неделю по расписанию любить Родину, то все у нас будет хорошо. А предмет ОБЖ защитит нас всех от терактов, подобных домодедовскому.

— На круглом столе, который состоялся в «РИА Новости», вас обвинили в том, что вы критикуете стандарт по мелочам, тогда как в нем есть более серьезные проблемные зоны. Это так?

— Да, видимо, так. Эти зоны лучше видны управленцам — они и ставят эти вопросы. Например, вопрос о том, что государство не дает четких финансовых гарантий стандарта, и тот раздел документа, где формулируются требования к государству, выглядит совсем нереалистично. А если государство темнит насчет гарантий, то о каком договоре может идти речь? Возникают и любопытные вопросы, связанные с оплатой труда учителей и с организацией учебного процесса в школе. Если какой-то предмет выбрали 5 человек, сколько получит учитель за урок? Сейчас ведь наш труд предложено обсчитывать в человеко-часах… Если предмет выберет один ученик, курс откроют? Как будет составляться школьное расписание? Что делать маленьким школам, которые не могут в реальности предоставлять широкий выбор предметов? В этих вопросах лучше разбираются экономисты и руководители школ. Я не могу их детально обсуждать — но я рад, что о них стали говорить вслух, они вдруг заинтересовали общество. Пусть мы начали с вопросов мелких и несущественных — развернувшаяся дискуссия перешагнула их границы. Но без этих мелких вопросов и дискуссии толком — увы — не возникло бы.

— Какова судьба открытого письма, которое и вызвало дискуссию?

— Мы передали это письмо и 23 тысячи подписей под ним в администрацию президента, в аппарат правительства, в Госдуму и Совет Федерации, в Министерство образования. Получены, как положено, регистрационные номера, теперь нам должны что-то официально ответить. Интересно, что в одной из этих высоких инстанций (не хочу ее называть, чтобы не подставлять людей, так как не знаю, какие у них там правила и нравы) письмо брать не хотели, потому что мы чуть-чуть опоздали и отдел уже закрывался. Но когда сотрудники узнали, что именно мы принесли, они сказали: «А, так это то самое открытое письмо об образовании? Смотрим по телевизору, очень за вас переживаем!» Открыли отдел и приняли письмо.

— Министр образования, выступая в Госдуме, не исключил возможности разработки альтернативных вариантов стандарта. Вы не хотите в этом поучаствовать?

— Не хочу. И не могу. У каждого из нас есть свои обязанности. На меня и так сейчас обрушился вал звонков и писем, разных приглашений и предложений. А мне надо детей учить…