«За что меня изживают?..»
Я, Васильева Инна Игоревна, пожизненно нетрудоспособный инвалид 2 группы. У меня за душой ничего нет: живу в аварийной квартире в военном гарнизоне Звездный (Республика Бурятия), пенсия по инвалидности - 3205 рублей. Никому никогда ничего плохого не делала, но почему-то местные чиновники пытаются сжить меня со света. Мало того, что в течение 30 лет домоуправление № 7 п. Звездный отказывается делать капитальный и текущий ремонт моей квартиры, так еще и прошлой зимой мне отключили отопление. Чиновники распорядились перерезать трубы в квартире, которая расположена подо мной (сейчас там никто не живет), а в результате без тепла осталась и я. Думаю, что все это делалось не без злого умысла, потому как на вес мои просьбы включить отопление мне отвечали отказом. Жизнь в помещении, температура внутри которого опускалась до -4?С была настоящей пыткой, но зиму я пережила и тут же столкнулась с новой проблемой: сильно протекла крыша, квартиру буквально затапливало. Но обращения к чиновникам вновь ничего не дали, а начальник домоуправления и вовсе заявил, что я должна съехать с занимаемой жилплощади. На мой вопрос, куда съезжать, мне ответили: «Не знаем»…
Оказались безрезультатными и все мои обращения в политическую партию «Единая Россия», от местного руководства которой мне пришли отписки не по существу. Никто из представителей партии даже не пожелал со мной встретиться! Но я не могу понять, за что меня изживают?.. У меня ведь даже нечего отобрать…
И.И. ВАСИЛЬЕВА По данному письму редакцией «Новой газеты» составлен запрос Президенту Республики Бурятия
Бакалавры или инженеры?
Высшее образование в нашей стране серьезно больно и эта болезнь происходит не столько из советского прошлого, сколько из устойчивых и опасных тенденций нового тысячелетия. Не стоит думать, что подавляющая часть профессорско-преподавательского состава - махровые ретрограды и коррупционеры. Эта проблема легко бы устранялась заменой преподавательского корпуса, трансляцией структуры и образовательных технологий западных университетов. Причина в ином и выходит за рамки как высшего, так и среднего образования.
Все сказанное далее предварю утверждением, следующим из мирового опыта. Процесс обучения в высшей школе - большой труд, в ряде случаев неизбежно изнурительный. Иного пути просто не существует. Именно поэтому устойчивая мотивация такого труда первична и должна появиться у студента еще в средней общеобразовательной школе, поддерживаться в семье и в целом в обществе. Эта мотивация должна быть не чужда и государству. Уже поэтому система образования не может и не должна рассматриваться в качестве сферы обслуживания населения или бизнес-проекта власти.
Рискну утверждать, что без поступательного развития реального сектора экономики такая мотивация просто невозможна. Суррогатная экономика не нуждается в специалистах и высшая школа становится чем-то второстепенным. Ее действительно можно держать на скудном пайке.
Часто утверждают, что системы подготовки «физиков» и «лириков» должны отличаться. Возможно, это и так, поэтому буду говорить о подготовке инженеров, которую знаю отнюдь не со стороны.
Советская и американская системы образования развивались автономно и опирались как на потребности, так и на возможности своих обществ, но роднило их главное – они обеспечивали «социальный лифт» для любого или практически любого человека, были мотором научно-технического прогресса своих стран. Время показало как плюсы, так и минусы каждой из них. И если наши коллеги из других стран имеют возможность совершенствовать свою модель, то у нас все, как всегда. Хорошо известно, что на предприятиях функции бакалавров выполняли выпускники техникумов. Конечно, в этих понятиях тождества не существует. Исход части инженеров в техники существовал, более того, он стимулировался многими руководителями. Но это только подчеркивает позитивные стороны инженерной подготовки. Высшая школа всегда была последовательным сторонником как открытости, так и интеграции. Она по своей сути является сетевой структурой и поэтому устойчива и мобильна. Так почему именно сейчас представители высшей школы противятся переходу на двухуровневую систему?
Во-первых, молчаливо одобренный обществом ЕГЭ привел к резкому снижению качества подготовки в средней общеобразовательной школе, по крайней мере, в области естественных дисциплин. ВУЗы, лишенные права самостоятельного конкурсного отбора, получают крайне неподготовленных студентов. Неумение решать задачи, а не упражнения, стало правилом. В этом основная причина. Думаю, что все ведущие университеты на это адекватно отреагировали – многое изменили в учебных планах и рабочих программах, но сохранили на пятилетнем интервале обучения главное – фундаментальность образования. Сложность обучения в технических, да и в других ВУЗах, связана с необходимостью освоения достаточно большого числа понятий и формирования у студентов понятийного аппарата в конкретной предметной области. Без этого инженера (не техника или бакалавра), способного самостоятельно совершенствоваться, получить невозможно. Вот для этого и необходимо умение решать многочисленные задачи. Этот постулат - визитная карточка отечественной высшей школы. Именно это в своей основе последовательно заимствуют у нас университеты США. Указанные мероприятия ВУЗов позволили для наиболее трудолюбивых студентов (можете считать их одаренными) сохранить возможность получения полноценного высшего образования, включая, конечно, и обучение в магистратуре. Но это последняя линия обороны. Дальше неизбежна деградация всей системы. В 90–ые нам объясняли, что проблемы высшей школы временные, необходимо сохранить потенциал и готовить специалистов, они необходимы новой России. На благодарность мы не рассчитывали, но и такого отношения, которое есть сейчас, не заслужили.
Во-вторых, образовательные системы западных стран базируются не только на устойчивой мотивации личности, но и на высокой мобильности как студентов, так и преподавателей. Переход с одной образовательной программы на другую, длительные паузы в процессе обучения - дело обычное. Сейчас в РФ это просто невозможно. Мобильность провоцируется не только желанием студента, но и потребностью экономики в специалистах. По крайней мере, первое вторично по сравнению с запросами общества. Причем, относительно большой объем самостоятельно работы, направленной на выработку индивидуальных (личностных) навыков, сопровождается принципиально иными пропорциями в нагрузке преподавателя. Индивидуальные консультации – основная форма взаимодействия преподавателя и студента. Создание аналогичных условий в РФ требует иной структуры финансирования системы образования и оценки деятельности образовательных учреждений. Необходимо отметить, что именно эта форма обучения в 80-е годы была достаточно удачно адаптирована в передовых отечественных ВУЗах в рамках создаваемой в СССР системе комплексной целевой подготовки специалистов. Но это не только не исключало, но и хорошо дополняло принцип фундаментальности, необходимость которого подтверждена мировой практикой. В настоящее время большой (превышающий 50%) объем самостоятельной учебной работы возможен только для подготовленных студентов. Увы, их очень мало и «затачивать» под них бакалавриат без пагубных последствий ошибочно.
Наконец, и это самое главное, успешно функционирующие предприятия (а такие существуют) нуждаются не в бакалаврах, а в инженерах, способных не только эксплуатировать современные достаточно сложные технологическое оборудование, но и заниматься модернизацией. Это относится и к проектным организациям, нуждающимся как в инженерах, так и в магистрах. Уже поэтому система обучения в ВУЗах должна быть нацелена на подготовку именно таких специалистов, а не на выпуск бакалавров. Принять двухуровневую систему сейчас равносильно потере значительного числа потенциальных инженеров, считаю полезных для РФ. Опыт последних десятилетий показал, что такие инженеры вполне конкурентоспособны и на западном рынке специалистов в области высоких технологий. Ряд аналитиков констатируют, что инженерный корпус СССР в начале 90-ых явился базой для формирования в РФ предпринимателей, многие из которых и сейчас занимаются реальным высокотехнологичным производством.
Общество, а не правительство должно определить цели и задачи высшего образования и в итоге сформулировать концепцию его развития. Законы ГД и постановления исполнительных органов власти не должны противоречить этой концепции и совершенно точно она не должна следовать из послания Федеральному собранию. Качество нашей работы оценивают работодатели. Успешная работа выпускников, их профессиональный и социальный рост и есть мерило эффективности.
Мы хорошо видим свои недостатки и явные промахи. Их публичное обсуждение осуществляется на страницах ведомственных газет, но, увы, средства массовой информации не интересуют. Впервые за многие годы от своих молодых коллег услышал фразу: «Полная безнадега». Что им ответить?
С. Крутчинский, профессор ТТИ ЮФУ, доктор технических наук
P.S. Внимательному читателю хочется задать ряд риторических для сотрудников ВУЗов вопросов:
1. Можно ли объяснить родителям, что их отчисленное за неуспеваемость «чадо» просто не подготовлено для обучения в конкретном ВУЗе на выбранной специальности?
2. Может ли ВУЗ отчислить нерадивого студента без материальных последствий для своей работы?
3. На сколько процентов будет уменьшен объем финансирования ВУЗов в связи с переходом на двухуровневую систему обучения?
4. Знакомы ли Вы с новой редакцией закона об образовании?
5. Готовы ли Вы ради профессионального будущего своих детей активно реагировать на «новации» власти?
6. Сколько «управленцев» приходится на одного преподавателя в отечественной системе образования?
7. Знаете ли Вы размер заработной платы профессора, доцента, ассистента и сколько получает «управленец»?
